Кибердемоны. Призрак

Другие люди перестали попадаться задолго до того, как погас свет. Сейчас они брели в темноте и в полном одиночестве.

– Как ты читаешь стены?
– через пару минут спросил Мирон.

Брести в полной тьме, слушая только шорох шагов и дыхание, уже не было сил.

– Потрогай, - попросила Мелета и поднесла его пальцы к стене.

Шершавый камень, тонкие стыки... А потом палец провалился в неглубокую ямку. Рядом была еще одна...

– Метки, - сказала Мелета.
– Их оставили древние монахи. Они ходили по этим коридорам в полной темноте многие сотни лет... Тогда ведь не было электричества.

Метки находились примерно на высоте рук взрослого человека. Ямки, поперечные борозды...

Карта подземелий, - подумал Мирон.
– Шрифт Брайля для живущих во тьме.

– И ты выучила все эти метки?
– тихо, с примесью благоговения, спросил он.

– Я здесь выросла, - ответила Мелета и Мирон представил, как она пожимает плечами под курткой.
– Это - язык выживания.

Перед глазами - открытыми или закрытыми - стояла полная тьма. Ни одного лучика, ни единого фотона.

Дитя подземелий, - подумал Мирон.

Сейчас не верилось, что наверху есть совсем другая жизнь. По трассам шустрят мобили, коптеры бороздят небеса... А еще люди. Их миллионы, они везде - в Плюсе, в Минусе, на дорогах, в Ульях, в Башнях, в торговых центрах и ресторанах...

Что с нами не так?
– подумал Мирон, шаркая в темноте, крепко держась за ладонь почти незнакомой девушки.
– Почему мы не можем быть как все?

– Пришли, - вдруг сказала Мелета. Мирон наткнулся на её спину. Почувствовал, как ходят под курткой острые лопатки, ощутил запах волос...

– Куда пришли?

– В старое метро. Через него можно выбраться наружу.

Она пошарила в темноте, пошуршала чем-то, затем раздался щелчок и настал свет. Мирон зажмурился.

– Постой немного. Не открывай, - посоветовала девушка. Судя по звукам, она что-то делала рядом с ним. Что-то паковала, застёгивала, шуршала целлофаном...

– А ты как же?
– спросил он. Глазам было так больно, будто по ним полоснули бритвой.

– У меня фотоумножители. Регулируют поступление света.

Наконец глаза привыкли.

Фонарик светил совсем тускло, но после полной тьмы он казался сверхновой. Зажав его зубами, Мелета затягивала рюкзак. Застегнула, проверила крепления и привычным движением закинула себе за спину.

– Что это?
– спросил Мирон.

– НЗ. Он здесь всегда - на случай выхода в свободную зону.

Только сейчас Мирон заметил, что каменный коридор был перекрыт стальной дверью. Она была круглая, как в банковском сейфе, которые показывают в старинных фильмах, вмурованная намертво в бетон. Рядом с выветренной, покрытой потёками извести каменной кладкой она смотрелась несколько дико. На двери мигал ряд огоньков - электронный замок.

– Не отставай, - инструктировала Мелета, пока её пальцы бегали по панели замка.
– Всегда смотри, куда наступаешь. Если потеряешься - не кричи. Оставайся на месте, я тебя найду.

Протянув руки, Мелета защелкнула что-то у него на шее.

– Что то?
– он испугался. Штука была твёрдая, немного давила и как показалось, её невозможно было открыть.

– Собачий ошейник. Не дергайся. Когда выберемся наверх - я его заберу.

– А может, это бомба, - Мирон всё дёргал за ремешок, волнами накатывала паника.

– Отведешь подальше, и нажмешь детонатор.

Мелета посмотрела так, будто он был дебилом. Нет, просто никем. Пустым местом. Окурком в сугробе...

– В нём маячок, - сказала девушка.
– Чтобы ты не потерялся.

Мирон и опустил руки. В ошейнике он чувствовал себя неуютно.

– Зачем ты мне вообще помогаешь?

– Тебе?
– она рассмеялась. Бойцовая рыбка дрогнула, маленькие уши порозовели.
– Я тебе не помогаю. Мы с тобой делаем общее дело, понял? То, что нужно всем.

– Кому всем?

– Людям.

Покачав головой, она нажала последнюю кнопку. Послышалось шипение сжатого воздуха, дверь чмокнула и начала медленно отходить.

Мотнув головой, Мелета перешагнула высокий порог и остановилась, поджидая Мирона.

– Не отставай, - повторила она.
– Не...

– Да понял я, понял, - сунув руки в карманы толстовки и стараясь не обращать внимания на жесткий ошейник, он зашагал вслед за девушкой.

За спиной послышался новый чмок и шипение - дверь встала на место.

Странная она какая-то, - думал Мирон, топая по точно такому же коридору, как и до стальной двери. Будто с другой планеты.

Он смотрел на узкую спину, стройные ноги... Пятки ботинок так и мелькали, отсчитывая быстрые шаги.

Чувствовалось, что она знает, что делает. У неё есть своё место в мире - чёткое, принадлежащее только ей. Это чувствовалось в поведении. Уверенных движениях, твёрдом голосе, скупых словах...

А может, это я с другой планеты? Сидел десять лет, носа не высовывая из тёплой и уютной Ванны, вот и не заметил, как мир изменился. И теперь похож на рыбу, которая вдруг оказалась не в своей родной луже, а в большом океане. Озирается, вылупив глаза и никак не поймёт, что происходит-то...

– Я так и не встретился с Уммоном, - вдруг сказал он.

Сколько было разговоров, а вспомнил он о нём только теперь. А всё Платон. Выскочил, как чёртик из табакерки, и смешал все карты.

– Мы к нему и идём. Но сначала ты должен кое-что увидеть...

Что?
– хотел спросить Мирон, но Мелета вдруг повернулась и положила пальцы ему на губы. Сделала большие глаза и чуть заметно покачала головой. Он кивнул - тоже чуть заметно. Тогда она убрала пальцы и знаками показала, что нужно прижаться к стене.

В темноте - фонарик она выключила - Мелета нашарила его руку и застыла. Мирон начал считать удары сердца...

Через пару минут послышался еле заметный скрип. Он становился всё отчётливее, всё ближе, сопровождаясь визгливым шорохом - будто по металлу водили наждачной бумагой. Затем стало светлей. Призрачный свет наползал, становился ярче...

Мирон понял, что они стоят почти на пересечении двух коридоров, и в том, поперечном их движению, что-то происходит. Что-то движется. Судя по звукам, довольно большое, громоздкое, но в то же время - быстрое...

Чем ближе становились звук и свет, тем чаще колотилось сердце. Наконец оно забилось где-то в горле, мешая дышать, и Мирон закрыл глаза.