Кисельные берега
Шрифт:
– Что-то не так, Бао? – обратилась она к сяньцу, когда помощник ушёл. – Почему ты не распорядился ставить паруса? Мы ведь сегодня должны прибыть на место?
Капитан скользнул по горизонту ничего не выражающим взглядом и уставился на загнутые кверху носы своих щегольских сапог.
– Должны, - буркнул он. – Но это вряд ли.
– Вряд ли? – Кира ждала уточнений.
– Я сказал «вряд ли»? О нет, не то. Надо было сказать «наверняка нет», - Синьбао снова уставился на солнечную линию горизонта. Шторм значительно унёс нас с пути. Колесница Си-дзю, указующая полдень, повреждена, но… даже если бы она была цела… Всё равно необходимо сначала определить, где мы находимся, чтобы знать куда двигаться, - он неуверенно покосился на Киру. – Когда наступит ночь, и темноликий,
Кира вздохнула – высадка на берег откладывается. Досадно с одной стороны. Но с другой – попадалово в египетские сказки откладывается тоже. И слава Лэйгуну. Она поймала себя на том, что бессознательно скрестила пальцы на левой руке: уж лучше поболтаться подольше в море, чем снова встрять в очередные приключения. Кто его знает, какой жути народ, поклоняющийся смерти, наваял в своих сказках. Ну их… прямо скажем, пускай себе плывут мимо…
– Я виноват перед тобой, - Кира вздрогнула и уставилась на капитана. – Ты уж не держи зла, мэймэй. Но по-другому я бы и сейчас не поступил.
– Что ж, - усмехнулась мэймэй, - хотя бы честно…
– Земля!! – заорали сверху.
Кира от неожиданности сжала Сырниково ухо. Прибалдевший под её почёсываниями пёс взвизгнул. Капитан вскинул подзорную трубу.
– Ставь парус! – скомандовал он высыпавшим на палубу матросам. – Подойдём, осмотримся.
– ---------------------------------
Открыв рот, Кира таращилась на проступающие из голубого марева очертания незнакомой земли. Земля приближалась. И по мере приближения всё чётче вырисовывались её рельефные очертания: сперва серо-синие, но вскоре запестревшие всеми оттенками жёлтого, охристого и зеленого. Солнечную пестроту подчёркивали чёрные штрихи теневых обрывов.
Линия берега не прерывалась ни справа, ни слева – она тянулась, насколько видел глаз. Остров? Если только очень большой… Скорее, материк. Или всё же остров?..
Синьбао высмотрел подходящую бухту и велел следовать в её направлении.
– Придётся зайти, - буркнул он, будто оправдываясь, хотя никто – и Кира в том числе, коей пояснения, скорее всего, и адресовались – не возражал. – Осмотреть корабль надобно, сильно его потрепало… Да водой запастись. Путь наш ныне непредвиденно удлинился.
Корабль долго и медленно, не менее двух часов тащился за лоцманской лодкой меж высоких обрывистых берегов, чтобы к полудню бросить якорь в облюбованной бухте.
Вид на берег открывался сказочный. Конечно, Кире не в первый раз выпала возможность полюбоваться тропическим пейзажем – за свою недолгую, но насыщенную развлечениями и удовольствиями жизнь она побывала и на Бали, и в Гоа, но всё же: подобный этому живописный пляж с бирюзовым мелководьем встречался ей только на заставках рабочего стола своей мечтательной секретарши.
Забыв обо всём на свете, путешественница устремилась к манящим берегам: вначале попрыгала нетерпеливо, ожидая возвращения лодки с разведывательным десантом; после принялась таскаться за капитаном по всему кораблю канюча место в следующем рейсе; а уж когда совсем отчаялась его получить в нагруженной вещами шлюпке, сумасбродно сиганула в бирюзовую, прозрачную, словно слеза, купель и поплыла своим ходом.
Вода была чудесной – ожидаемо дарила блаженство распалённому зноем телу и чувство полёта. Её невероятная прозрачность стирала грани между водой и небом – то ли плывёшь, то ли летишь, то ли паришь в безвоздушном пространстве. И Кира парила…
Никто особенно её выходкой не обеспокоился. Хоть Сырник, вскинув передние лапы на борт, и облаял её возмущённо. Зарема улыбнулась, а Никанорыч только головой покачал да поцокал неодобрительно: ну что за вздорная девка! Вечно чего-нибудь учудит! То ли дело Заремушка… И степенна, и добронравна…
Кира благополучно выбралась на пляж и принялась, жмурясь на солнце, отжимать волосы.
– И впрямь не врут, когда говорят, что дуракам везёт, - сообщил Сырнику несколько удивлённый Синьбао. – Здесь же мурен полным-полно - вон они, так
и снуют! А девке нашей хоть бы хны, - он замысловато подвигал бровями. – Видно, духи местной земли не возражают против нашего визита… Вот и славно.Глава 81
– ---------------------------------
Кира споткнулась о мшистый влажный корень и оступилась прямо Сырнику на лапу. Тот заверещал так, будто лапу эту ему взрывом оторвало – ни дать, ни взять.
– Ну что ты голосишь, идиот? – заорала в свою очередь виновница переполоха. – Велено же – не поднимать лишнего шума!
Идущие следом матросы заржали и загикали вослед псу, шарахнувшемуся прочь, а после дыхнувшему вперёд, за ушедшим авангардом – туда, где сквозь просветы в деревьях золотился солнечный простор опушки и проблёскивал отражённый от воды свет. Решил, видимо, внезапно и окончательно, что жаться к ногам этой неуклюжей коровы ради безопасности – сомнительная идея.
«Неуклюжая корова», кстати, придерживалась того же мнения, о чём весьма цветасто и убедительно бурчала всю оставшуюся часть пути. Впрочем, и оставалось-то немного – сотня-другая шагов – и буераки свежепрорубленной тропы в тропических душных зарослях сменились речным берегом. Кира с облегчением сбросила с ног жёсткие заношенные ботинки, которые были велики ей не менее, чем на три размера, и ступила на прохладную мураву. Одежда её отяжелела от тяжкой тропической влажности леса, и здесь, у реки, Кира с наслаждением подставила мокрую спину лёгкому ветерку. Одежды той - Никанорычева рубаха, неровно обрезанная и подпоясанная бечёвкой, да шаровары Синьбао, закатанные на лодыжках. Вид у Киры в этом наряде был весьма нелеп и жалок. Ну так что ж? Не ходить же ей в огрызках гаремных шелков, сверкая перед двумя десятками мужиков неприкрытыми прелестями. Это, знаете ли, чревато. Лучше быть нелепой – так безопасней…
Трава разрослась почти по всему берегу, лишь у самой кромки воды уступая песку и круглым камням. Путешественница с облегчением пошевелила пальцами ног, горящими от неудобной обуви и долгой дороги по нетореному пути, а после спустилась к воде. Всмотрелась вверх по течению из-под ладони – не видать пока никого – и присела на один из валунов…
Маленький отряд со «Стремительного дракона» должен был дождаться здесь деревозаготовителей – артель, отправившуюся накануне в составе четырёх матросов и боцмана на поиски подходящего материала для починки потрёпанного бурей дао. Вчера вечером прибыл от них вестовой. Доложил, что артель нашла реку, поднялась вдоль берега – и небезуспешно: подходящая древесина отыскалась. Завтра уже спустят увязанные плотом брёвна до условленного места, откуда и надобно будет уже на себе перетаскать их к бухте. Потому как река, она, конечно, в море впадает, но достаточно далеко от места стоянки. Да и течение её в устье так стремительно, что унесёт от берега плотик вместе с погонщиками – пикнуть не успеешь.
Так что лучше уж как-то так, немного поднапрячься – зато наверняка.
Часть команды, отряженная для перетаскивания брёвен, принялась сматывать верёвки и рассовывать сухари по карманам сразу после полудня. Кира увязалась с ними. Не брёвна, конечно, таскать – здесь от неё вряд ли была бы польза, а так – от скуки. Чем прикажете коротать досуг в подобных обстоятельствах – ни ютуба, ни телеграмм-чатов, ни крючка с мотком шерсти на худой конец! В бухте купаться после того, как Никанорыч весьма убедительно потыкал её носом в мурен, чего-то больше не тянуло. А расслабленно предаваться неге, чем весьма естественно и привычно днями напролёт занималась Зарема, у неё не выходило. Максимальное рекордное время медитативного безделья, которое она выдержала, длилось не более десяти минут. После Кира начинала маяться и изнывать. Дефицит плодотворной и интересной деятельности толкал несчастную на непозволительную, вульгарную сублимацию: она и репьи из Сырника вынимала, и рыбу на камбузе потрошила, и за хворостом ходила, и шаровары капитановы под себя ушила. Ну… как смогла ушить, так и ушила, учитывая полное отсутствие навыка. Сойдёт.