Клуб 22

Мои губы изогнулись в беззвучном Охе. Потому что... на самом деле это не приходило мне в голову. И теперь я чувствовала себя еще большей идиоткой из-за того, что не приняла во внимание тот факт, что ему нравилось этим заниматься.

— Я понимаю, — сказал он со смехом, целуя мои приоткрытые от шока губы. — Ты не хочешь чувствовать себя озабоченным боссом. Но если тебе от этого станет легче, то у Зеда эта корона постоянно прикреплена к голове. Истории, которые рассказывали девочки из «7-го Круга»... — Он покачал головой, ухмыляясь.

Я поморщилась, не желая думать о том, через скольких девушек, как танцовщиц, так и секс-работниц, прошел Зед. Это только повысило бы вероятность того, что я вылью дезинфицирующее средство для рук на его член, прежде чем он приблизится ко мне.

— Не волнуйся, детка, — прошептал Лукас, целуя меня в шею, когда перенес мой вес, снова прижимая меня к кафельной стене. — Я не смотрю ни на кого, кроме тебя. Ты моя первая и последняя.

О черт. Что на это сказать девушке?

Я не смогла бы говорить связно, даже если бы у меня было что сказать, потому что его скользкий от душа член толкнулся в мое влагалище, растягивая мои стенки и заставляя меня кричать от удовольствия.

Мои ногти впились в плоть его спины, когда я сжала ноги, притягивая его глубже и постанывая от соприкосновения нашей плоти. — Лукас...

— Хейден, — ответил он, мое имя прозвучало в его хриплом голосе как молитва. — Ты восхитительна. — Его бедра дернулись, частично вытягивая его длину из меня, прежде чем войти обратно. Я застонала от удара, дрожа от электрических волн возбуждения, пробежавших по моей коже.

Прижимаясь к нему крепче, я завладела его губами в яростном, требовательном поцелуе. Наше дыхание слилось воедино, когда Лукас прижал меня к стене, его бедра двигались быстрее с каждым ударом, пока все мое существо, казалось, не наполнилось жидким огнем.

— О черт, — прошипела я, когда стенки моей киски сжались вокруг его огромного члена. Этот придаток действительно был подарком какого-то щедрого бога. — Лукас, я собираюсь кончить.

— Хорошо, — простонал он в ответ, — потому что я не могу больше сдерживаться - это убивает меня.

Я издала короткий, дрожащий смешок, но после еще двух его толчков я сломалась. Он заглушал мои крики поцелуями, трахая мой рот так же тщательно, как трахал мою киску, и присоединился ко мне в кульминации всего несколько мгновений спустя, погрузив свой член глубоко в меня.

Мы оба тяжело дышали, когда он осторожно опустил мои ноги обратно на пол, но я была как желе и не могла ни на что другое, кроме как опереться о стену. Лукас тоже это знал, удовлетворенно ухмыляясь, когда мыл меня, вытирая скользкую, горячую струйку своей спермы у меня между ног, а затем снова намыливая меня с ног до головы.

Когда мы вымылись, он отнес меня в спальню и очень осторожно положил на кровать. Однако он едва дал мне минуту на отдых, прежде чем поставить меня на колени и скользнуть обратно в мою киску сзади.

Когда моя чувствительная, пульсирующая сердцевина снова загорелась, я протяжно и сильно застонала и улыбнулась в постель. У Лукаса была - без шуток - выносливость сверхъестественного уровня. Может быть, он наверстывал упущенное после того, как два месяца назад потерял со мной девственность.

На этот раз, поскольку мы оба кончили совсем недавно, мы не торопились с долгим, затяжным, ленивым трахом в нескольких разных позах, пока, в конце концов, мы оба не поддались потрясающему оргазму.

Ни один из нас не сделал ни малейшего движения, чтобы забраться под одеяла или хотя бы выключить свет, и мне до глубины души нравилось видеть его всего целиком. Поэтому мы просто лежали, переплетя конечности, глядя друг другу в глаза, пока наше дыхание замедлялось, а пот остывал. Если бы кто-нибудь сказал мне несколько месяцев назад, что именно этим я буду заниматься со своим девятнадцатилетним танцором, я бы рассмеялась им в лицо.

Но в этом не было ничего неловкого или некофортного, потому что теперь он был частью меня. Ему принадлежала частичка моего сердца, как и мне принадлежала частичка его.

В конце концов, он задрожал и потянулся за смятыми одеялами, чтобы укрыть нас обоих, затем подпер голову рукой и задумчиво посмотрел на меня.

— Вы с Зедом хорошо провели день? Я заметил, что он не приехал с тобой домой. Как дела... — Он замолчал, приподняв брови, чтобы дать понять остальное.

Я закатила глаза, меняя позу, чтобы положить щеку на сложенные руки. — Это был обычный рабочий день, — пробормотала я, хотя мои мысли автоматически вернулись к тому моменту в моем офисе, когда Зед был так близок к тому, чтобы поцеловать меня... затем ушел. — Он остался, чтобы наблюдать за тестированием ДНК, убедиться, что никто не подделал образцы или результаты.

Лукас понимающе кивнул. — Понятно. Значит, ты не...

Я медленно улыбнулась ему. — Ты спрашиваешь, трахалась ли я с Зедом в своем офисе, Лукас?

Он даже не выглядел слегка смущенным, просто пожал плечами.

Я закатила глаза. — Нет. Мы не... Мы этого не делали. Я просто еще не готова. Нам нужно разобраться со многим дерьмом, а тут еще Чейз... — Мои оправдания звучали неубедительно даже для меня. Лукас только выгнул бровь, и я перевела разговор на него. — А что? Ты бы расстроился, если бы мы переспали? — Потому что я могла бы поклясться, что в его глазах мелькнуло облегчение, когда я сказала "нет".

Лукас ухмыльнулся. — Расстроен? Нет. Ни за что. Не с учетом того, что я знаю, что ты чувствуешь к нему. Но ревную? О боже, да. Каждый раз, когда ты идешь к Кассу, мне приходится напрягать все силы, чтобы не ворваться туда и не украсть тебя обратно. Это сводит меня с ума.

Его щеки порозовели, когда он признал это, и я подняла голову, чтобы удивленно посмотреть на него. Из всех них Лукас наиболее спокойно воспринял идею делиться, возможно, потому, что считал себя новичком, несмотря на то, что оказался первым из них между моих бедер.

— Так почему бы тебе этого не сделать? — Пробормотала я, уже чувствуя тепло возбуждения, когда мое воображение разыгралось.

Он приподнял бровь. — Почему бы мне не... что? Ворваться в твою комнату, пока ты с Кассом? Ну, черт возьми, во-первых, это было бы чертовски грубо и полностью противоречило бы всему, что я говорил, что меня устраивают эти отношения. — Он провел рукой по лицу, печально улыбнувшись мне. — Во-вторых, я не хочу, чтобы Касс бил меня головой о стену за то, что я заблокировал его член. Ворчливый Кот и в лучшие дни в отвратительном настроении; я бы ужасно не хотел его видеть, если бы его прервали посреди траха.