«Книга Всезнания»

Тсуна давным-давно спрятал книгу вместе с коробкой в своем секретном месте — в парке Намимори, где он любил играть в детстве. Тайник, который он еще ребенком выкопал под раскидистой сакурой, надежно скрыл демонический фолиант, и потому Реборн понятия не имел об этой странной книге. Избегая же расспросов о ночи в лесу и о том, как «бесполезный Тсуна» сумел развести огонь без зажигалки, Савада научился довольно ловко менять тему разговора, и чем чаще Реборн поднимал вопрос о той ночи, тем лучше становились дипломатические навыки его ученика. С одной стороны, аркобалено был этому рад, а с другой — никак не мог понять, что же такого произошло в лесу и почему Тсуна не желает говорить правду. Он даже побывал в той самой пещере, где ночевал Савада, и, пройдя весь его путь, обшарил на нем чуть ли не каждый куст, но присутствия посторонних не обнаружил, как не обнаружил и ничего подозрительного. В голову лучшего киллера мафии закрадывалась мысль, что в этом замешан Шахматноголовый — виновник проклятия аркобалено, но и эта информация подтверждения не нашла, а точнее, у данного гражданина было алиби и не было ни единого мотива для контактов с Тсуной. Вопросы продолжали накапливаться, а ответов у Реборна не было, и это злило аркобалено, привыкшего побеждать в любой ситуации.

Первое августа выдалось прохладным и довольно облачным, а Реборн, решив одним выстрелом убить двух зайцев, объявил, что все Хранители Вонголы едут на тренировку в горы, причем тренировка обещала быть не обычной, а на выживание. Особой радости это, конечно же, ни у кого не вызвало, и лишь Рёхей был доволен: тренироваться парень любил, считая, что любая тренировка пригодится для побед в боксе, который был для него главным в жизни, после благополучия сестры. В результате, собрав рюкзаки и подготовившись к долгому пребыванию вдали от цивилизации, Тсуна, Рёхей, Ямамото и Гокудера под предводительством Реборна выдвинулись в путь. Ламбо, Хранителя Грозы, решили не брать в силу его возраста — в шесть лет по горам не особенно побродишь, да и склочный характер ребенка не слишком вдохновлял даже аркобалено, который мог свалить заботу о младшем Хранителе на старших. Хибари же отказался от поездки сам, и даже обещание Реборна устроить спарринг не помогло заманить Главу Дисциплинарного Комитета, любившего одиночество, в поход с остальными Хранителями: у него была запланирована встреча с членами Школьного Совета по вопросу передачи в пользование Комитета новой комнаты, и менять планы ради прогулки с «шумными травоядными» этот одинокий волк не собирался. А вот Хранитель Тумана отправиться в поход согласился, и метод, коим свободолюбивого и ненавидевшего мафию семнадцатилетнего парня заманили в горы, стал предметом обсуждения остальных членов отряда до присоединения к ним Мукуро. Правда, Реборн выдвигаемые гипотезы никак не комментировал, а потому истина осталась для парней загадкой, но чего только они не предполагали, и лишь двое ехидно усмехались, слушая разговоры Хранителей: Реборн, не собиравшийся раскрывать свой секрет, и Лия, шепнувшая Тсуне, что, если ему интересно, стоит только попросить, и он узнает правду. Но парень вполне успешно боролся с искушением и вопросов Стражу не задавал, что ее нисколько не расстраивало.

Присоединившийся к отряду на окраине Намимори Хранитель Тумана лишь добавил атмосфере нервозности, не внеся никаких пояснений в обсуждаемый вопрос. Высокий брюнет со странной прической, стягивавшей волосы на затылке в хвост и превращавшей их в некое подобие игл дикобраза, вообще не был склонен к одариванию страждущих ответами. Он как обычно загадочно улыбался, шествуя поодаль от товарищей по оружию, а иероглиф «Ад» на алой радужке правого глаза не предвещал ничего хорошего. Тсуна даже шепотом поинтересовался у Лии, не увидит ли ее Мукуро, учитывая, что он прошел все Шесть Путей Ада и был сильнейшим иллюзионистом, но та лишь отмахнулась, ответив, что беспокоиться не о чем, ибо она не обычный дух, и будь она призраком, шанс увидеть ее у Мукуро был бы, но Стражу не разглядеть никому, кроме Хозяина артефакта и демонов. И почему-то Тсуна успокоился, не подумав о том, что, заметь Мукуро Лию, ему не пришлось бы больше волноваться о том, как не лгать друзьям, не давиться от смеха и не доказывать им, что он не сумасшедший, если правда выплывет наружу. Но ведь порой сложившиеся обстоятельства настолько нас устраивают, что мы забываем о здравом смысле, не желая что-то менять…

Неспешно поднимаясь всё выше в горы, Хранители весело болтали о домашнем задании на лето, а прохладный ветер, скользивший между деревьями, играл их волосами и шептал, что чем выше они заберутся, тем холоднее им будет. Но пока парни об этом не задумывались.

Лес становился всё гуще, ветви, устилавшие землю, хрустели под ногами, листва перешептывалась с ветром, а плодородную почву постепенно сменяла каменистая, равно как лиственные деревья сменялись хвойными. Около четырех часов вечера Реборн дал команду приготовиться и вывел парней на небольшую поляну, по которой пробегал неглубокий ручей. Разговоры разом смолкли, а аркобалено, запрыгнув на небольшой валун и поправив поля своей любимой шляпы, с усмешкой, не предвещавшей ничего хорошего, возвестил:

— Объявляю летний лагерь на выживание открытым! Правила просты: вам нужно подняться выше и найти где-то на этой горе клад. Я закопал его, а по лесу разбросал подсказки, и только собрав их все, вы поймете, где спрятано сокровище. Советую работать всем вместе: подсказки будут на смекалку, но в одиночку их не разгадать даже отличнику учебы Гокудере. Главное условие: использовать Пламя Предсмертной Воли на огороженной территории запрещено. Мукуро, особенно это касается тебя: иллюзии под запретом, если воспользуешься ими, ты дисквалифицирован и наш договор расторгнут, — иллюзионист поморщился, а Реборн продолжил: — Так что советую работать вместе с остальными, объявите перемирие на это время. Хоть ты и не любишь мафию, всё же являешься Хранителем Тсуны, так что попробуй работать со всеми не только во время битвы. Ну и последнее. Все вещи, что вы взяли с собой, оставьте здесь.

Повисла тишина, а в следующую секунду ее прорезали возмущенные крики Гокудеры и Рёхея, стоны Савады, странный смех Мукуро и попытки Ямамото успокоить разбушевавшихся друзей. Аркобалено же был абсолютно невозмутим и лишь цепким взглядом следил за реакцией своего ученика, но ничего необычного не замечал: как и всегда, Тсуна жаловался на несправедливость бытия, заставившую его сначала тащить на гору тяжеленный рюкзак, а затем лишившую всего, что в нем находилось.

— Реборн, можно нам хотя бы зажигалки, фляги и одеяла оставить? — не сумев успокоить друзей, обратился к аркобалено Такеши.

— А вот и первые отзвуки здравого смысла, — прокомментировала Лия, усевшаяся на камень рядом с Реборном.

— Нет, это ведь тренировка на выживание, — подтвердил опасения парней киллер. Новый виток возмущений и тяжких вздохов вызвал смех у Лии, которая, глядя на Реборна, начала тыкать его пальцем в щеку и плаксивым тоном протянула:

— Какой плохой малыш! Оставляет бедных дитяток на растерзание волкам, голоду и злобствующему иллюзионисту! Как нехорошо, ай-яй-яй, Бьянки будет в восторге! Правда, смерти братика Хаято она тебе, наверное, не простит, но любовь зла — может, и смирится с тем фактом, что ее любимый стал инквизитором, пославшим ее сводного брата на убой. А хотя, учитывая энергичность, с которой Хаято возмущается, можно предположить, что он выживет. Но вот выполнит ли он задание, не зная деталей? Вопрос!

Тсуна покосился на девушку, увлеченно тыкавшую в пухлую детскую щечку пальцем, и подавил смешок. Вид у Реборна был наисерьезнейший, ситуация к веселью не располагала, но выходка Стража несколько успокоила Саваду, заставив не только улыбнуться, но и подумать о ее словах, а точнее, о том, что надо бы выяснить детали тренировки.

— Реборн, а что это вообще за подсказки? И как нам их искать? — собравшись с мыслями, озвучил Тсуна первый из нескольких волновавших его вопросов. Аркобалено чуть удивлено покосился на него, но ответил:

— Подсказки написаны на бумаге, бумага в капсулах. Капсулы представляют из себя металлические трубки два сантиметра диаметром, длина у них разная.

— А где они могут быть? — продолжил допрос Тсуна.

— Где угодно, — ухмыльнулся аркобалено.

— А на какой площади нам их искать? Ну не во всем же лесу?

— Я выделил для тренировки квадрат леса со стороной в три километра. Он огорожен веревкой с привязанными к ней желтыми лентами — не ошибетесь.

Савада призадумался, а Реборн, внимательно глядя на него, пытался понять, почему именно Тсуна начал первым задавать конструктивные вопросы.

— А сколько времени у нас на то, чтобы найти клад? — подал голос Гокудера, решивший помочь боссу с выяснением деталей.

— Пока не найдете, можете не возвращаться. А если вернетесь, я устрою вам такую тренировку — не обрадуетесь.

— Ку-фу-фу, неужто ты думаешь, что и меня сможешь запугать чем-то подобным? — рассмеялся иллюзионист.

— Нет, но если клад не будет найден, я не предоставлю тебе обещанную информацию, — ответил Реборн, и Мукуро нахмурился. Черный иероглиф «Ад» на алой радужке мерцнул, но тут же замер. Аркобалено усмехнулся — он понял, что Туман Вонголы только что одернул себя от атаки, а значит, всё же примет участие в тренировке.

— Что ж, да будет так, — взяв себя в руки, безразличным тоном, не вязавшимся с раздраженным взглядом, сказал тот. — Я найду это «сокровище». Но одной этой информацией ты не отделаешься, аркобалено. Обговорим добавочную плату после моего возвращения. За риск ведь всегда требуют доплату, это справедливо.

— Не согласен, но обсудим это позже, тут ты прав, — усмехнулся Реборн, спрыгивая с камня.

— Ну вот, убежала малявочка моя подопытная! — притворно пригорюнилась Лия и, сев в позу Роденовского мыслителя, изрекла: — «To be, or not to be, that is the question». А наши мальчики снова свернули с верной стези на неверную, и, кажется, скоро выбора у них не останется — пойдут в горы, не зная важных деталей, а далее… «not to be». Тсуна, у тебя с английским нелады, но эту фразу ты ведь можешь перевести, не так ли?