«Книга Всезнания»

— Что ж, попробуй меня удивить. Ты так хочешь спасти своих последователей, что готов даже в глаза мне смотреть, ну так попытайся им помочь. Я дам тебе нож в аренду на час, если ты сообщишь мне сведения о самых сильных иллюзионистах, за исключением и так мне известных. Ну так что? Готов дать ответ?

Тсуна сделал вид, что призадумался, переведя взгляд на стоявшую напротив парней Лию. Та кивнула, и ее глаза подернулись мутной пеленой, а пару секунд спустя она велела Хозяину повторять ее слова и начала перечислять имена самых сильных иллюзионистов из ныне живущих. Савада медленно и неуверенно повторял эти имена, делая вид, что «воспоминания» даются ему с трудом, однако ни нахмуренные брови, ни нервное потирание ладоней, ни поджимание губ не убедили Мукуро в том, что это всё не трюк. Десять имен было названо, причем трое из перечисленных иллюзионистов, включая Мукуро, входили в состав банды Кокуё, четвертым же являлся аркобалено Тумана Вайпер. А вот об остальных Тсуна слышал впервые, и Мукуро, дослушав список до конца, с усмешкой процедил:

— С твоей памятью, не способной сохранить даже имена сёгунов Японии, ты запомнил весь этот список, который был тебе не нужен? С чего бы? Я знаю почти всех перечисленных тобой иллюзионистов, а значит, список верный. Но откуда такие знания, Савада? На тебе жучок, и кто-то из Вонголы продиктовал его? Или, может, ты внезапно овладел телепатией, мм? Дай мне разумное объяснение, не затрагивающее фантастическую версию об улучшении твоей никчемной памяти.

— Я его запомнил, что в этом такого? — пробормотал Савада, отчаянно краснея и глядя в землю. Лия закатила глаза и тяжко вздохнула: лгать Вонгола Дечимо не умел.

— «Ничего», сказал бы я, если бы это не было очевидной ложью. Откуда список, Савада?

— А какое право он имеет тебя допрашивать, Тсуна? Босс ты или нет, в конце концов? Да и сделка совершена, пусть отдает нож, а остальное его не касается, — Страж сосредоточено хмурилась и цепким взглядом смотрела на иллюзиониста, а вот Тсуна от ее слов лишь еще больше вжал голову в плечи, но затем встряхнулся и, решив, что хуже уже не будет, тихо сказал:

— Мукуро, мы ведь договорились, что за список ты отдашь мне на час нож. Я тебе список дал, теперь твоя очередь…

— Я знаю лишь восьмерых из названных тобой иллюзионистов, — перебил его Хранитель Тумана. — Где гарантия, что два других имени не выдумка?

— А была гарантия, что ты мне нож отдашь? Но я ведь назвал имена, не прося гарантий…

— Потому что ты наивен! И это когда-нибудь выйдет тебе боком. Например, сейчас. Я не отдам нож за непроверенную информацию.

— Так нечестно! — возмутился Савада, а Лия, вздохнув, проворчала:

— Так и знала. Никому нельзя верить, Тсуна. Помнишь, я говорила о рычагах воздействия? Вперед.

— «Честно» — понятие растяжимое и крайне относительное, — рассмеялся тем временем иллюзионист. — Я бы отдал тебе нож, если бы знал, что информация точна, но почему я должен верить ей, не имея подтверждений? Вот были бы доказательства, сделка бы совершилась, а так…

— Люди без совести очень остро реагируют на воспоминания о том, как их предавали, — в голосе Лии зазвенел металл, и Тсуна, вздрогнув, посмотрел на нее. — Напомни Мукуро о семье Эстранео и их предательстве, сравни его с ними, если хочешь получить нож. Либо минута боли Рокудо Мукуро, либо мучения от жажды твоих друзей. Выбирай, Савада Тсунаёши.

Тсуна поджал губы и опустил взгляд. Звенящая тишина давила на виски, а пот мерзкими липкими струйками бежал по спине. Шелест листвы, нестройный гул бамбуковых стеблей, отдаленное журчание ручья — всё это словно исчезло для Савады. В его абсолютно черном мире существовал лишь он сам и выбор, который он обязан был сделать. «А если попробовать иначе попросить у Мукуро нож?» — зазвенела отчаянная мысль. Вот только ни единой идеи о том, что может помочь в этой ситуации, у парня не было.

Внезапно в этот угольно-черный мир ворвался звук — ехидный смех иллюзиониста. И он стал спусковым крючком, сделавшим выбор и взорвавшим мир на сотню осколков. Черная пелена рухнула, а Тсуна едва слышно прошептал:

— Ты обещал дать нож за список, но обманул. А ведь тебе не нравилось, когда обманывали тебя, Мукуро. Семья Эстранео предала тебя, ты возненавидел мафию и предателей, но решил пойти по их стопам? Решил тоже предавать тех, кто тебе поверил?

На секунду повисла тишина, а в следующий миг мир Савады взорвался багровыми сполохами. Ударившись виском о землю, он зажмурился, но инстинктивно откатился в сторону и вскочил на ноги. Перед глазами плясали блики, но тело само приняло боевую стойку и, надо сказать, вовремя: новая атака иллюзиониста не заставила себя ждать. Тсуна отражал удары, пытаясь унять шум в голове, а Мукуро, казалось, не думал о том, как бьет и куда — он просто наносил удары, выплескивая ярость и обиду. Рано повзрослевший ребенок, оставшийся навечно запертым в клетке собственного прошлого, отчаянно не желал слышать напоминаний о нем…

— Тсуна, сколько можно? Либо ударь его, либо спроси, неужели ты был не прав. Удары усилятся, но затем сойдут на нет. А так это затянется до твоего падения, — раздраженно посоветовала девушка, и парень последовал ее совету. Мощнейший удар Тумана Вонголы сбил его с ног, и Мукуро, схватив Тсуну за шиворот и встряхнув его, прошипел:

— Не смей сравнивать меня с этими тварями из семьи Эстранео, Савада. Ты до сих пор жив только потому, что отличаешься от них, и я решил посмотреть, насколько сильны эти отличия. Но если ты решил…

— Мукуро, я не хотел причинять тебе боль, — перебил его Тсуна, глядя прямо в глаза своему Хранителю. — Но мне необходимо помочь друзьям. Ты сделал себе флягу, а нас хочешь обречь на жажду — за что? Что плохого они тебе сделали? Прости, что причинил тебе боль, но я не хочу терпеть твои насмешки, жертвуя благополучием своих друзей. Они не заслужили этого.

— Тогда ответь, откуда у тебя этот чертов список, — прошипел Мукуро.

— Нет, — решительность в глазах Савады вдруг стала абсолютной, и иллюзиониста это сбило с толку. Он ослабил хватку, а Тсуна, сев и всё так же глядя в разноцветные глаза своего Хранителя, добавил: — Если я отвечу, ты решишь, что я рехнулся. Но после падения в реку я вообще много чего знаю, и это факт. Поэтому я не отвечу. Но список верный, в этом я уверен.

— А я нет, — усмехнулся Мукуро, быстро взяв себя в руки.

— Не важно. Я выполнил свою часть сделки, выполни свою.

Повисла тишина. Солнце безразлично смотрело с пронзительно синих небес на землю, высокие зеленые побеги мерно покачивались, танцуя с ветром, а двое парней сверлили друг друга взглядом, и в каждом боролись противоречивые чувства. Наконец, Мукуро отпустил Саваду и встал. Поправив сбившуюся куртку цвета хаки, он поднял с земли нож и вернулся к прерванному занятию. С минуту Тсуна смотрел ему в спину, а затем иллюзионист бросил:

— Как доделаю флягу, позволю тебе взять нож на час. Но только тебе, сам будешь делать фляги для остальных. Твой прокуривший остатки разума приспешник наверняка не захочет возвращать нож, но ты ведь «человек чести», а, Савада? Ты его вернешь. А если нет, я у тебя его отберу. Так что жди.

Будущий десятый босс Вонголы опешил, а затем радостно улыбнулся и, кивнув, спросил:

— А можно я приведу остальных? Я не знаю, как делать фляжки, Гокудера поможет советом. Я не отдам ему нож, не волнуйся.