Книжные люди

Я хочу ещё немного пожить в иллюзии.

Но времени на это у меня почти не осталось, потому что я знаю – он уже понял, что что-то не так. Он постоянно бросает на меня взгляды, хмурится, а иногда спрашивает:

— Ты точно в порядке?

Он чувствует, что что-то не так, но не спрашивает в лоб. А значит, на самом деле не хочет знать. Он хочет продолжать притворяться, как и я.

— Кейт?

Знакомый мужской голос.

Я оборачиваюсь.

В дверях зала стоит мужчина. Дорогой тёмный костюм, красный галстук, гладко зачёсанные назад каштановые волосы. Красивый, уверенный, с лёгкой улыбкой.

Призрак из прошлого.

Я моргаю.

— Джаспер?

Его улыбка становится чуть самоуничижительной:

— Да.

Меня бросает в холод, я пытаюсь осознать, что он здесь делает. Пытаюсь осознать сам его факт присутствия, потому что была уверена, что видела его в последний раз, когда той ночью тихо собрала чемодан и ушла из нашей квартиры, оставив его спящим в постели.

Как он меня нашёл? Я ему не звонила, не писала. Не отвечала ни на его сообщения, ни на электронные письма, ни на голосовые. Сменила телефон и просто сделала вид, что он не существует. Потому что боялась. Не того, что он поднимет на меня руку – насилие никогда не было его методом. А того, что он снова найдёт способ забраться ко мне в голову, снова заставит меня поверить ему, снова сделает так, что у меня просто не будет выбора, кроме как вернуться.

— Что… — Я сглатываю и начинаю заново: — Что ты здесь делаешь?

— Хороший вопрос.

В его голосе слышится нотка нервозности – раньше за ним такого не водилось.

— Я увидел рекламу фестиваля, узнал, что он проходит в твоём книжном, и… ну, решил приехать и сказать тебе «привет».

Шок от его появления всё ещё сотрясает меня. Этот человек был эмоционально манипулятивным и незаметно, но тщательно контролировал меня. А теперь он стоит прямо передо мной, смотрит с какой-то целью – и у меня ужасное предчувствие. Я знаю, что он скажет.

И точно.

— Послушай, Кейт. Я не злюсь на тебя за то, что ты ушла. Я понимаю, почему ты так поступила, и, наверное, у тебя были причины. Но… — В его знакомых карих глазах вспыхивает надежда. Или то, что на неё похоже. — Знаешь, за последние пару месяцев я многое переосмыслил. Работал над собой. Я вёл себя ужасно в годовщину смерти твоей мамы, и я это признаю. Поэтому я здесь, чтобы извиниться и сказать…

Он делает паузу, а затем, медленно выдыхая:

— Я ошибся. Мне не стоило говорить тебе всё то в ту ночь, и мне очень жаль. Я хочу понять, можем ли мы… всё исправить.

Исправить. Исправить что? Он говорит так, словно то, что он сказал тогда, было его единственной ошибкой. Словно наши отношения были всего лишь немного сломанными и их можно починить.

Когда он появился в моей жизни, я думала, что он – всё, о чём я мечтала. Красивый, успешный, с карьерой в финансах, обворожительный. Казался надёжным, стабильным партнёром. Он носил меня на руках в первые месяцы, дарил подарки, ухаживал, но потом...

Потом я увидела его настоящего.

И теперь я только и думаю о том, что он ни разу не назвал меня красивой так, как это сделал Себастиан, когда впервые увидел меня без одежды.

Ни разу не помог мне, когда у меня были проблемы, так, как это сделал Себастиан, когда не приехали книги.

Впрочем, я бы и не пошла к Джасперу, даже если бы у меня были проблемы. Потому что я всегда знала – он не поможет.

Я не доверяла ему тогда. Не доверяю и сейчас. И в этой мысли – нечто ясное, освежающее. Я поднимаю подбородок.

— А как насчёт всех друзей, чьи контакты ты удалил из моего телефона?

Он отмахивается.

— Я просто помогал тебе расчистить список. Но признаю – наверное, следовало сначала спросить.

У меня пересыхает во рту, кончики пальцев немеют.

— Так ты проделал весь этот путь только ради того, чтобы всё исправить? Как ты меня вообще нашёл?

Он кивает.

— Ты всегда говорила, что мечтаешь открыть книжный. Ну, я немного покопался и…

— Ты всегда говорил, что мне стоит целиться выше.

Его губы сжимаются.

— И снова – извини. Мне не стоило так говорить. Я… Я был неуверен в себе. У тебя была мечта, а у меня – нет. И я не знал, как с этим справиться.

Я думаю, он искренен. А может, и нет. Я никогда не могла верить его словам.

И теперь снова чувствую это знакомое, гнетущее состояние неопределённости, в котором он держал меня всё время. Кислоту в животе, начинающую разъедать изнутри.

— Джаспер… — начинаю я.

— Пожалуйста, Кейт.

Он делает шаг ко мне, ближе, его взгляд открыт, искренен.

— Я совершил ужасную ошибку и хочу её исправить. Хочу стать лучше.

Он протягивает руку, и прежде чем я успеваю отстраниться, его пальцы обхватывают мои.

— Я скучаю.

Ком в горле.

Раньше я мечтала услышать эти слова и поверить им. Хотела бы довериться хотя бы одному его обещанию.

Но тогда не смогла. И теперь не могу. Потому что теперь я знаю, как выглядит правда. Я вижу её каждый день в глазах Себастиана.

«Если он подойдёт к тебе ещё раз, просто скажи мне, и я отправлю его обратно в Лондон пинком под зад.»

Я сглатываю. Мне хочется накричать на него, выплеснуть всю злость за то, что он со мной сделал, но мы находимся в людном месте, и я не хочу устраивать сцену.

— Я ушла от тебя, Джаспер, — говорю я. — И у меня была на то причина.

— В третий раз, мне очень жаль за ту ночь…

— Дело не только в той ночи. Дело во всех четырёх годах, что мы были вместе.

Он натягивает улыбку.

— Неужели во всех четырёх годах?

Он снова это делает. Сводит всё к минимуму.

— Да, — говорю я. — Если не считать первых шести месяцев, когда ты внушил мне, что ты нормальный человек, а не законченный нарцисс.

— Кейт, — его голос мягкий, как будто я сказала что-то неразумное. — Ну же. Не говори так. Я же сказал, что хожу к терапевту и осознал, как ужасно с тобой обращался. Я просто… хочу как-то это исправить.

— Уже слишком поздно, — отвечаю я. Это правда.

Он вздыхает, проводит рукой по волосам. Движение до боли знакомое, но если Себастиан делает это – это выглядит чертовски привлекательно, и я знаю, что могу сделать, чтобы снять его напряжение.

Но с Джаспером?

Я не хочу снимать его напряжение.

Не хочу приглаживать его волосы, не хочу брать его руку и целовать ладонь, не хочу обнимать его, утыкаясь головой в грудь. Не хочу снова подстраиваться под него, делать всё, лишь бы наш «корабль» оставался на плаву, лишь бы ему было комфортно.