Князь Системы 5

Как, черт возьми, из этого месива сколотить боеспособную армию?

В прошлой жизни я командовал военными. Людьми одной страны, одной культуры, объединенными общими ценностями и дисциплиной. Здесь же у меня под началом оказалась пестрая толпа, где каждая группа тянула одеяло на себя.

Солнцепоклонники Яромила держались особняком. Дисциплинированные, но высокомерные. Они считали себя элитой и презирали «варваров». Сумеречники Темиры знали свое дело как профессиональные убийцы, но им никто не доверял. Все помнили об их связи с Гаврилой. Освобожденные рабы под командованием Костолома жаждали мести. Их боевой дух больше напоминал ярость берсерков, чем холодную решимость воинов. Беженцы проявляли храбрость, но им не хватало подготовки. А новобранцы… те вообще готовы были сбежать при первой опасности.

Пока люди не понимали, за что сражаются, и не доверяли соседу по строю, они оставались вооруженной толпой, а не армией.

Нужно было найти что-то общее. Цель, которая окажется важнее расовых предрассудков и личных обид.

Освобождение близких? Месть Гавриле? Защита слабых? Все правильно, но слишком размыто для простых воинов.

А если подойти проще? Показать им, что они не толпа неудачников, а элитное подразделение?

Дать каждому почувствовать себя частью чего-то великого.

Я поднялся и огляделся. Воины разбились на привычные группы. Солнцепоклонники отдельно, сумеречники отдельно, бывшие рабы отдельно. Даже лагерь расположили так, что разобщенность бросалась в глаза.

— Яромил! Костолом! Темира! — позвал я командиров. — Ко мне.

Они подошли, на лицах вопросы.

— С сегодняшнего дня меняем структуру, — объявил им. — Никаких отдельных национальных отрядов. Формируем смешанные подразделения по двадцать человек. В каждом — солнцепоклонники, сумеречники, бывшие рабы, новобранцы.

— Но они же друг друга ненавидят, — сказал Яромил.

— Пока ненавидят. А после нескольких стычек бок о бок начнут доверять.

— Это безумие, — покачала головой Темира. — Мои воины привыкли действовать в тесной связке. Если их разделить…

— Они научатся действовать в новых связках. Или погибнут, — я посмотрел на каждого из них по очереди. — У нас нет времени на долгое сплочение. Впереди бои, и каждый должен знать, что сосед по строю прикроет спину, несмотря на цвет кожи или форму ушей.

Костолом усмехнулся:

— Идея мне нравится. На арене тоже собирали бойцов разных рас. Кто выживал, тот становился братом.

— Но как заставить их драться за друг друга? — задал главный вопрос Яромил.

— А кто сказал, что нужно заставлять? — я улыбнулся. — Нужно дать им повод для гордости. С сегодняшнего дня мы не просто армия беженцев и мятежников. Мы — Железный Полк Разрушителя Оков. Несущий свободу по всему Полесью.

Имя — это всегда точка опоры. Дай людям звучное название, добавь к нему немного символизма, и они будут готовы идти за этим хоть на край света.

— У каждого отряда будет свой номер, свои отличительные знаки, своя история, — я обвел взглядом командиров. — Первый отряд займет место в авангарде и станет «Костоломами» — в честь нашего гладиатора. Второй назовем «Зоркими», чтобы помнить разведчиков, которые не вернулись. А третий станет «Теневыми клинками» под началом Темиры.

Командиры переглянулись, и в их глазах зажегся интерес. Никто не хочет быть просто частью толпы, но почувствовать себя частью чего-то большего это уже другое дело.

— А что делать с трусами? — спросил Костолом. — С теми, кто бежал во время боя?

Я задумался. И вправду, что с ними делать? Устроить жесткую публичную порку, или же исключить из рядов?

Нет. Страх нужно лечить не наказанием, а победой.

— Из них сформируем особый отряд под названием «Искупители». Дадим возможность смыть позор в следующем бою. Кто докажет храбрость, перейдет в обычные отряды. Кто снова струсит, отправится восвояси.

— А если они опять побегут?

— Тогда это уже не наша проблема, но сначала дадим им шанс.

Мой план, хоть и казался безумным, начал вырисовываться. Смешать отряды, ввести систему поощрений, заставить людей почувствовать себя частью чего-то большего. Братство не создашь приказом, но можно подтолкнуть к нему.

К полуночи мы добрались до гребня холмов, откуда открывался вид на Зареченское. Армия остановилась, замерев в тишине.

Город горел. Огонь пожирал здания, а над ним клубилась странная воронка из темной энергии. Она словно засасывала пламя, которое поднималось вверх, смешиваясь с пурпурными вспышками молний. Оттуда исходил зловещий свет, от которого даже на этом расстоянии пробирала дрожь.

— Ритуал уже начался, — с ужасом прошептала Темира.

Ратибор выступил вперед, поднял руки и что-то пробормотал. Его глаза вспыхнули синим пламенем, когда он всматривался в магическую бурю бушующую над городом.

— Времени почти не осталось, — хрипло произнес он, опуская руки. — До завершения ритуала не больше суток. Может, меньше.

Сутки. У нас есть сутки, чтобы прорвать осаду, пробиться в город и остановить то, что творит Гаврила.

Глава 27

— Разведчики! Оценить вражеские силы!

Лара скользнула в темноту, словно тень, и тут же растворилась среди кустов. За ней, почти бесшумно, двинулись Гриша и молодой сумеречник Седрик Острый Глаз. Их фигуры быстро исчезли в зарослях, оставляя за собой лишь легкий шелест веток.

Остальная армия остановилась, ожидая новых команд. На фоне полыхающего Заречного люди в основном молчали или тихо переговаривались, проверяли оружие, точили клинки. Нервозность была почти осязаемой.

* * *

Лара осторожно пробиралась по склону, прячась за каждым кустом. Она держалась низко, плавно переставляя ноги, чтобы не хрустнула ни одна ветка. Сердце билось ровно, как и всегда в опасных ситуациях. Годы охоты в диких землях сделали свое дело. Но то, что она увидела внизу, заставило мышцы невольно напрячься.

Лагерь врага раскинулся широкой полосой вокруг города. Палатки громоздились плотными рядами, а между кострами, равномерно расставленными вдоль периметра, сновали часовые.

Девушка внимательно наблюдала за их движением, пока не уловила закономерность: стражников меняли каждые два часа, и в эти моменты возникала короткая пауза, когда периметр оставался уязвимым.