Когда не горят костры

В тёмных глазах мелькнуло удивление – или то, что Холли очень хотела принять за удивление.

– Помочь тебе. Уберечь тебя от своей судьбы. Посмотри на меня, посмотри, что тилвит тег сделали со мной, во что превратили себе на потеху. С тобой обойдутся хуже.

– Почему только сейчас? Почему ты раньше меня не предупредил?

– Мне было запрещено. Аннуил велела Марху молчать, когда ты можешь его услышать, и он молчал. Только и мог, что показать, как не рад тебе.

Холли усмехнулась против воли:

– А теперь?

– А теперь нет больше Марха – эта маска больше не нужна Аннуил, а мне – Фреду – она ничего приказать не успела.

Он шагнул за порог и замер, оглянувшись через плечо:

– Мари Луид велела увести тебя и ничего больше – не связывать, не запирать дверь…

Холли шагнула следом, и тут в её руку впились сухие пальцы – рыжий подросток смотрел на неё исподлобья:

– Не верь ему! Может, он глубже в ловушку тебя заманивает?

Холли оглянулась на Фреда:

– Может, и в ловушку. А может, это мой единственный шанс отсюда выбраться. Не будешь же ты ждать возвращения Аннуил?

Подросток криво усмехнулся:

– Если тебя им пообещали, то только это и остаётся. Что? Или хочешь сказать, что не знаешь ничего о сделке? Кто хоть задолжал – мать, отец?

– Она не знает. – Фред смотрел на них из-за порога, синие и зелёные всполохи укрывали его громоздкий силуэт фантасмагорическими тенями, и он казался даже более жутким, чем был на самом деле. – Я и сам знаю не до конца. Тилвит тег не рассказывают, в уплату какого долга тебя забрали – не оттого ли, что зная о сути сделки, можно ее разорвать?

Подросток коротко и зло рассмеялся:

– Ты как-то слишком оптимистичен для своего состояния, парень! Тебе уже поздно трепыхаться.

– А мне – ещё нет. – Холли сжала губы и шагнула вслед за монстром, который когда-то был её братом. – Может, и тебя вытащим, Фред.

– В одном паренёк прав, – брат грустно улыбнулся, – для меня уже ничего не изменить. Я мёртв – и слишком давно, я стал частью этого места и частью свиты господина прошедшего года.

Он вздохнул, отворачиваясь, и едва слышно добавил:

– Зря ты пошла с ними.

Холли бросилась за братом, но едва шагнув в коридор, замерла и обернулась:

– Ты идёшь?

Рыжий паренёк сидел на полу у ели и недовольно сверлил её недружелюбным взглядом.

– Зачем? Так их только разозлишь! И к тому же я тебе не верю! Ты была с ними!

– Меня обманули! – воскликнула Холли, спеша оправдаться. И так слабо это прозвучало, оттого что и сама она не верила в свои слова. – Идем, пожалуйста! Может, я смогу помочь?

Когтистая лапа Фреда коснулась плеча, заботливо обхватила руку.

– Идём. Не стоит тащить его с собой. – В его взгляде на рыжего было столько подозрения, словно это он здесь был коварным фейри, а сам Фред – безвольным пленником.

– Он попал в беду, как и я, – тихо возразила Холли. Она и сама себе не могла признаться, почему так хочет помочь незнакомцу. Не потому ли, что так можно хоть чуть-чуть унять старое грызущее чувство вины?

Фред не ответил, дёрнул плечами и пошёл вперёд. Холли беспомощно оглянулась на паренька и бросилась вслед за братом. Он догнал их меньше чем через минуту, но старался держаться на пару шагов позади. Холли покосилась на него раз, другой и всё-таки спросила:

– Как тебя хоть зовут?

Изнутри её подтачивала вина перед ним, хоть она и убеждала себя, что Мари Луид так и так его бы заполучила. Парень помялся и неохотно буркнул:

– Можешь называть меня Дик.

– Откуда ты столько знаешь о Мари Луид? О настоящей, я хочу сказать, а не о старой традиции?

Он фыркнул:

– Когда с детства знаешь, что тебя продали, в лепёшку разобьёшься, чтоб узнать побольше о будущем хозяине!

Холли оглянулась, пристально вглядываясь в Дика. Он был не так юн, как ей показалось сначала, может, всего на пару-тройку лет младше её самой. Его слегка потряхивало, несмотря на резкий и язвительный тон – ему было страшно, и за самоуверенными речами он пытался это скрыть. Заметив долгий и внимательный взгляд, Дик набычился:

– Чего уставилась?

Холли поспешно отвела глаза и тут же заставила себя снова взглянуть Дику в глаза.

– Прости меня. Меньше всего я хотела, чтоб кто-то из-за меня пострадал.

– Ты действительно думаешь, что что-то могла изменить? Ха! Ну у тебя и самомнение! Ты и впрямь ничего не знаешь! – Он помрачнел. – И ты глупа, если на что-то надеешься, – проданные никогда не возвращаются.

Холли улыбнулась с наигранным энтузиазмом:

– Я всё равно что-нибудь придумаю. И постараюсь вытащить нас… двоих, если у Фреда не получится.

Дик недоверчиво покачал головой и отстал на полшага. Фред впереди повёл головой, шевельнулись уши на тяжёлой голове. Вскоре и Холли уловила странный звон, ровный и монотонный, словно обман слуха при скачущем давлении. Брат замер, провёл когтями по стене, и камни послушно расступились перед ним, открывая черноту, из которой пахнуло теплом и влагой.

– Скорей, прошу вас! – Фред неуклюже развернулся в слишком узком для него коридоре. – Мелкая, послушай меня и не перебивай: тилвит тег ищут меня, а потому вам надо спрятаться. Я открыл тёмный путь – не пугайся его. Фэйри брезгуют им, считают, что это путь диких и низших созданий, крыс и пауков. Ты должна пройти им, найти моё логово, там я собрал всё, что нашёл и узнал о нашей сделке. Пусть эти подсказки помогут тебе узнать правду. И помни, для тилвит тег нет ничего страшнее и болезненней железа – сколь мало его ни было б!

Страх так сдавил грудь, что не вздохнуть стало. Холли потянулась к брату, желая обнять его, – похоже, в последний раз. В короткий миг на неё обрушилось всё то невысказанное, что она хранила, носила в себе, берегла, безжалостно растравляя. Оно маячило тёмной тенью за спиной, пока была надежда, что у неё будет время остаться с братом, поговорить, когда все разгадки будут найдены, а чары разрушены.

Но сейчас Холли видела в тёмных глазах – надежды уже не осталось.

Монстр осторожно отвёл в сторону руки Холли, и они обессиленно упали вдоль тела.

– Не стоит, мелкая. Твои пальцы ещё в пятнах крови, а во мне от фейри уже давно больше, чем от человека.

Он неумело растянул каменные губы в улыбке и медленно попятился, теряясь в тенях.

Звон стал нестерпимым.

– Беги же! Скорей! Иначе всё будет напрасно!

Даже в голосе его была не боль – только тень, отзвук почти забытого чувства. Холли поглубже вдохнула и бросилась в тёмный лаз, зажмурившись и прикрыв голову руками – не столько уберегая глаза, сколько не желая видеть, что станет с братом.