Когда она расцветает

— Надеюсь, на этот раз ты не собираешься кормить меня.

Он стреляет в меня злым взглядом. — Сначала мне нужно достать веревку.

Мой последующий смех затихает, когда мой взгляд падает на Мартину.

Судя по темным теням под ее глазами, она еще не пришла в себя. Рас предлагает ей вина, и она кивает. Когда Джемма что-то шепчет Мартине, на лице молодой женщины появляется легкая улыбка, но с оттенком грусти. Ей нужно исцелиться, и это займет некоторое время. Она несет вес, как и я. Это то, с чем ей придется столкнуться однажды. Когда она будет готова, мы будем здесь для нее.

Как только Джемма усаживается рядом со мной, я протягиваю руку и беру ее за руку. Это все еще так нереально, что она здесь. Дамиано привез ее сюда на своем частном самолете после того, как сумел убедить моего отца разрешить ей приехать на несколько дней. Взамен он предложил более выгодные условия сделки по подделке предметов роскоши, которую они подпишут, как только Сэл уйдет. Они начали переговоры, чтобы, когда Дамиано вступит во владение, они были готовы вступить в силу.

Дамиано умен — он точно понял, как манипулировать моим отцом. Свяжите это с его деловыми интересами, и он может внезапно стать гораздо более разумным человеком.

Ранее я пыталась поговорить с Джеммой о ее помолвке с Рафаэлем Мессеро, но она отмахнулась от меня. Кажется, меня это беспокоит больше, чем ее. Она не позволила мне задерживаться на этой теме. Вместо этого она умоляла меня рассказать ей о том, что произошло между мной и Лазаро. В конце концов я это сделала. Я рассказала ей все. Мы плакали вместе, цепляясь друг за друга, пока наши слезы не высохли. Я никогда не видела ее такой злой, как тогда, когда я сказала ей, что наши родители все знают об этом и отказываются что-либо делать. Она сказала, что им никогда больше не сойдет с рук подобное, и я думаю, что она права. Как только влияние Дамиано укрепится на моем отце, я смогу защитить своих братьев и сестер.

Разговор за столом протекает легко. Мы говорим о беззаботных вещах до тех пор, пока Расу не звонят как раз в тот момент, когда тарелки убирают для десерта.

Когда он возвращается, его поза напряжена, а губы сжаты в тонкую линию.

Дамиано стоит. — Что случилось?

— Мы получили первую партию от Гарцоло. Нам достаточно отсечь остальных. Они ждут твоего разрешения.

Я прижимаю салфетку к губам. Мы достаточно часто говорили о плане Дамиано, чтобы я поняла, что это точка невозврата. Как только он перестанет принимать наркотики от поставщика Сэла, Сэл узнает, что что-то происходит.

И тогда это станет игрой, кто первым потеряет доверие ключевых членов клана.

Я не ожидаю, что Дамиано повернется ко мне, но он это делает. — Мне нужно поговорить с тобой минутку.

Я следую за ним внутрь, пока мы не оказываемся в его кабинете. Он закрывает за собой дверь и встает передо мной. — Ты знаешь, что произойдет, когда я отдам такой приказ.

— Да.

Его глаза ищут мое лицо. — Я знаю, что прошло всего несколько дней, но мне нужно знать, о чем ты думаешь, прежде чем я сделаю этот шаг. Если у тебя есть что сказать, говори сейчас.

Я подношу пальцы к его щеке. — Я думаю, пришло время тебе забрать то, что принадлежит тебе.

Он вдыхает. Это ответ, но не тот, который он ищет. — И ты?

На стене громко тикают часы, и это только заставляет меня осознавать, как быстро учащается мой пульс. — И я буду рядом с тобой все это время. Как твоя жена.

Дамиано закрывает глаза и наклоняет лицо, чтобы поцеловать кончики моих пальцев. Он притягивает меня к своей груди. — Ты не знаешь, что это значит для меня.

Когда его губы находят мои и его язык скользит в мой рот, я чувствую, что возвращаюсь домой.

Первый настоящий дом, который у меня когда-либо был.

— Ты знаешь, что мне придется сделать, чтобы стать новым доном, — говорит он через некоторое время. — Это будет не первый и не последний раз.

Ему придется убить Сэла голыми руками. Меня воспитал дон, и я знаю, какую жизнь влечет за собой такое положение.

Но меня пугает не насилие. Это причины, и в этом разница между Дамиано и всеми остальными. Я верю, что его доводы всегда будут оправданы.

— Чтобы отпугнуть людей, которых я люблю, нужно нечто большее, — говорю я, обвивая руками его шею.

Удовлетворение разворачивается на его лице. — И именно поэтому ты моя идеальная пара.

ЭПИЛОГ

ДАМИАНО

— Цветы застряли в пробке, но они будут здесь через час. Я не мог найти священника, который сделал бы это так быстро, но у меня есть знакомый парень в яхт-клубе, который зарегистрировался на свадьбы, и он у меня в машине, — говорит Рас, прислоняясь к дверному косяку моей спальни.

Я поправляю галстук перед зеркалом. Из коридора до меня доносится приглушенный женский смех. На балконе настраивают скрипку.

— Не идеально, но сойдет, — говорю я.

Рас подходит к барной тележке, наливает виски в два стакана и протягивает один мне.

— Как ты себя чувствуешь?

— Как будто я женюсь через два часа, — говорю я.

Он ухмыляется.

Мы чокаемся и пьем.

Больше всего я сожалею о том, что не могу подарить Вэл свадьбу, которую она заслуживает, поэтому я сказал ей, что у нее будет две свадьбы: одна сейчас, пока ее сестра здесь с нами, а другая, когда я займу свое место в качестве дона. Я хочу увидеть ее на ступенях базилики в Неаполе, где поженились мои родители.

У меня на тумбочке лежит фотография того дня. Я двигаюсь, чтобы посмотреть на это снова. Большинство наших семейных фотографий сгорело в огне, но спустя годы отец Раса помог мне найти несколько.

Всякий раз, когда я вижу это конкретное фото, меня поражает, насколько нормальными выглядят мои родители. Они обрезаны очень близко, только вход в базилику на заднем плане и никого из гостей не видно. Моя мама в белом кружевном платье с высоким воротом, а папа в прекрасно сшитом костюме. Красиво, да. Но нормально. Ничего не зная о паре, было бы легко представить их как обычную итальянскую семью, а не дона и донну системы.

Их любовь друг к другу очеловечивала их.

После того, как я влюбился в Вэл, я думаю, что наконец-то увидел в них и людей. Несовершенный, но способный на безмерную любовь.

Когда приходит время, мы выходим из спальни и направляемся в сады, где состоится церемония. Мы поженимся под беседкой, которую Мартина построила несколько лет назад.

— Выглядит мило, — говорю я Расу, оглядывая пространство.

— Хотел бы я взять на себя ответственность, но в основном это работа Джеммы.