«Когда они встретились впервые»

Он был просто идиотом.

Выходя наружу, Джейме ощущал пустоту в груди. Он решил, что это было закономерно: счастливый конец — не для таких как он. Уж точно не с Таргариеновской наследницей. А может, и ни с кем.

Погруженный в свои думы, Джейме собрался было перейти улицу, как вдруг кто-то дернул его за ворот рубашки, с силой оттаскивая его назад. Стряхнув руку, он развернулся, чтобы высказаться насчет этого умнейшего способа привлечь его внимание.

— Пожалуйста, не переходите на красный, — глаза Бриенны выражали беспокойство. Хех, возможно, она только что спасла ему жизнь.

Наверное, ему было слишком горько от того, что она притворилась, будто разделяет его интерес, чего на самом деле не было — для него это кончилось тем, что он был отчитан каким-то лакеем. Он мысленно вычеркнул слово «наверное». Ему и в самом деле было обидно.

— Должен ли я отвесить поклон, или…

Она со вздохом закатила глаза, будто для нее это было привычной проблемой.

— Подрик?

На миг Джейме подумал, что она забыла его имя (которое он ей сам и не называл, но которое было выкрикнуто Серсеей громко и четко), но потом понял, что она говорит о парне, произнесшим перед ним целую речь, но не назвавшим свое имя. Он пожал плечами.

Взяв его под локоть, Бриенна повела его в сторону музея.

— Временами он чересчур… заботливый. Сама не знаю, почему. Я во всех смыслах способна себя защитить.

Они снова вошли в музей, и Джейме осталось только позволить ей направлять их. Она принялась оглядываться, пока не отыскала паренька, который уже направлялся к ним с обеспокоенной и извиняющейся улыбкой.

— Под, — произнесла она голосом матери, бранящей своего ребенка.

— Мисс, я прошу прощения. Я пытался сказать…

— Под, — оборвала его Бриенна, — я ценю, что ты пытаешься уберечь меня, одни боги знают, от чего, но, пожалуйста, не нужно выдворять посетителей от моего имени, только если я тебя об этом не попрошу.

Джейме изумился тому, как «пожалуйста» из ее уст прозвучало точно приказ, которого невозможно ослушаться. Он не смог вообразить себе ситуации, в которой ей бы понадобился кто-то, кроме нее самой, чтобы выставить кого-либо прочь. Подрик съежился так, будто ему устраивали серьезный разнос. Бриенна потрясла головой.

— Я не сержусь на тебя, но не делай так снова, ладно? — Он кивнул, и довольная его ответом Бриенна направила своего нового протеже в сторону музейного кафетерия. — Хм, я проголодалась.

Джейме не ждал от нее робости или застенчивости, но то, как она умело использовала свои влияние и телосложение, стало для него сюрпризом. Очень большим сюрпризом, в чем целиком убедилось и его тело, когда она потащила его за собой, чтобы заказать им обоим еды, а затем усадить в одну из кабинок. Несмотря на грозную репутацию ее фамилии и наводящую страх комплекцию, все, с кем она вступала во взаимодействие, казалось, чувствовали себя хорошо рядом с ней и были рады услужить. Они получили металлические столовые приборы и расписные тарелки вместо обычной одноразовой посуды, а порции казались невероятно щедрыми для заведения, вероятно, работавшего себе в убыток.

Он молчал с того момента, когда она сгребла его на улице, если не считать подтверждения сделанного для него заказа, он по-прежнему был слишком ошарашен, чтобы говорить. Впрочем, он и не знал, что сказать. Истинное положение вещей касательно ее социального статуса было слегка ошеломительным.

После краткого приглашения Бриенна сама приступила к еде, но желудок Джейме точно завязался узлом. Он воспользовался возможностью присмотреться к ней получше.

Ее короткие волосы сегодня были распущены, но их длина позволяла заправить их за уши. Они выглядели тонкими и мягкими, и он подумал, как это он сразу не распознал их необычно светлый цвет как отличительную Таргариеновскую черту. Но опять же, как он вообще мог себе такое представить? Брови и ресницы были почти невидимы даже против ее молочно-белой кожи, затушеванные в этих местах веснушки были единственным, что указывало на их наличие. Его разум побрел дальше. Она не носила ни макияжа, ни украшений, за исключением вполне обычных с виду наручных часов.

Строение ее переносицы намекало на старый перелом, а зубы представляли собой отдельно взятый ортодонтический шедевр, скрытый за широкими и полными губами. Джейме вдруг обнаружил, что загипнотизирован движением ее языка, облизываюшего их, пока она с аппетитом поглощала пищу. Он сглотнул.

День оказался холодней прошлого воскресенья, что отразилось на выборе ее одежды. Легкий синий сарафан сменился на тонкие бежевые брюки и плотно облегающую черную рубашку с длинным рукавом, что четко обозначала ее плечи. Это обращало внимание на ее едва наметившуюся грудь, но выгодно подчеркивало мускулатуру.

— Что? Никогда раньше не встречали некрасивых женщин?

Ее насмешливый голос вытащил его из размышлений, она снова поймала его за беззастенчивым разглядыванием себя. Встретившись с ее синими глазами, Джейме ощутил, что заливается краской.

— Я не… думаю, что дело в этом.

— Не думаете? — со смехом спросила Бриенна. — Или не знаете?

Джейме уткнулся в еду, пытаясь собраться с мыслями. Их с Серсеей страсть будто исходила с какого-то интуитивного уровня, но порою бывала слишком уж бурной. Оглядываясь назад, он мог сказать, что она использовала секс, точно так же, как пользовалась им самим, и он был рад пойти у нее на поводу. Впрочем, в последние несколько лет его вполне устроило бы что-то более размеренное и плавное, но у Серсеи на это были другие планы. У нее постоянно на все были планы, куда более далеко идущие, чем хотелось бы ему, в этом он вечно ее разочаровывал.

Но то, что Джейме чувствовал прямо сейчас, было совсем другим, новым, но в то же время словно давно забытым. Бриенна не была красавицей, но все равно была прекрасна, и это казалось вполне логичным, несмотря на его полную неспособность это объяснить. Он отмахнулся от стойкой иллюзии, что они были близки, что он знал ее — это могло только повредить ему. Что и случилось только что из-за того, что он пялил на нее глаза.

— Я просто не знаю, что… Что я чувствую по отношению к вам, — наконец ответил Джейме. Он поглядел на нее и обнаружил понимание в ее взгляде. Он хотел сказать больше, объяснить эти сложные и глубоко укоренившиеся чувства к ней, но не мог подобрать слов. Он лишь мог надеяться, что она испытывает что-то схожее.

Опустив вилку, Бриенна отложила салат с пастой и прожевала последний кусочек. Встретившись с его глазами, она, казалось, на минутку призадумалась.

— Я не помню встречи с вами, — начала она. Так и было. Ее бы он уж точно не забыл. — И все же… я вас знаю.

Джейме испытал огромное облегчение, словно пары слов от нее было достаточно, чтобы все напряжение сошло на нет. Она чувствовала то же самое! Она понимала!

Бриенна выдержала паузу, а затем начала говорить:

— Ваша работа включает физический труд и требует ловкости. Вы… могли бы быть амбициозным, но это не так, притом вы знаете о своих талантах, и люди вокруг вас имеют склонность планировать за вас больше, чем вам бы хотелось. Вы избегаете конфликтов — как большинство, если уж говорить откровенно — но скорее предпочли бы встретиться с ними лицом к лицу, чем играть в игры. Вероятно, вы расстались со своей девушкой в тот самый момент, как вернулись домой на прошлой неделе.

Она прервалась, наблюдая за его реакцией. Он ощутил, что побелел, как полотно, воздуха было так мало, что он диву давался, что все еще находится в сознании. Бриенна продолжила:

— Вы преданны, порою даже слишком, нередко тем вещам и людям, верность которым с вашей стороны неожиданна. Вы не уклоняетесь от последствий и ответственности, вы готовы стать лидером, если это необходимо, но никогда не стремитесь стать им насильно. Вы делитесь немногим из того, что творится в вашей хорошенькой головке, в основном потому, что чувствуете, что люди все равно только осудят вас.