Когда у меня будет вечность

Балерина, скорее, подсознательно, чем бессознательно ожидала следующего вопроса.

Значит, внимание извне что-нибудь да значило или просто я оказался таким талантливым слушателем.

– Ангелина и Малика тоже работали ангелами?

– Да!
– весело подтвердила Балерина.
– У них тоже были крылья, а еще у всех у нас были белые воздушные платья, похожие на платья невест, но у невест они обычно длиннее, хотя невесты, скажу я вам, тоже разные бывают... Помню я одну невесту на "Харлее". Точнее, даже не одну. И ни у одной, ни у одной из них не было приличного платья. О готах (было и такое!) я лучше вообще помолчу. Вы видели когда-нибудь невесту в черном? Нет, не то, чтобы совсем в черном, белого тоже было немного.

"Злая фея", - так мы с подружками-ангелами окрестили ее тогда. В чем были женихи, я почему-то не помню.

Кроме одного, в шляпе с пером. Он стал моей первой детской влюбленностью, но, что поделать, он женился на другой.

Смех Балерины снова вошел в резонанс с Мирозданием.

– Вы работали в каком-то праздничном агентстве?..
– решил проверить я свою догадливость.

– Не совсем... Может быть, кофе? Вы любите кофе? Я варю очень вкусный кофе с ванилью. Вы знаете, аромотерапевты говорят, что аромат ванили избавляет от чувства одиночества.

Мне не хотелось кофе, но я почему-то кивнул.

Кофейно-ванильный дух жил, казалось, какой-то своей, отдельной от жизни дома жизнью и навязывал свои условия и правила всем, кто невольно включался в какую-то незнакомую ему игру, даже не ведая, что становится ее участником.

– Я просто хотела танцевать, но школа искусств, где проходили занятия нашего хореографического ансамбля, служила по совместительству еще и дворцом бракосочетаний, и нас часто приглашали быть ангелами. Нам это даже нравилось, но однажды я поняла, что это всего лишь игра. Взрослые не верят в то, что мы ангелы, а я не верила в их игры в вечную любовь... Да... Шел дождь.

Я ждал этой фразы и дождался ее.

– Кого вы потеряли в дождь?

Я и сам от себя не ожидал этого вопроса, так неожиданно он прозвучал, а Балерина и подавно...

Ее плечи стали вдруг совсем узенькими, сжавшись, она стала похожа на обиженную девочку.

– Да... был дождь... Он ушел к другой женщине. Был ветер и дождь...

Фразы балерины стали вдруг стенографичными, точно она боялась сказать слишком много.

– Уходил на моих глазах, и я все понимала, мне было уже три года, и это было первое, что я осознала в своей жизни. Я не могла плакать, небо плакало за меня. И за маму...

А я... я стала танцевать, я не знаю, зачем, я кружилась по комнате в коротком розовом платье, это был танец куколки, превращающейся в бабочку. Интересно, куколке тоже больно?

Инициация своего рода - в считанные мгновения я превращалась из младенца в женщину.

Танец и боль слились для меня в одно, и я не могла остановиться. Как будто решала уравнение.

Танец, боль плюс неизвестная равно любовь.

Уравнение, конечно, не решалось, потому что вместо плюса должен был быть минус.

Минус боль плюс неизвестная. Тогда все становится на свои места.

Любовь минус боль плюс танец.

– Получается дождь, - с ходу нашел я таинственный икс и отхлебнул ванильный кофе.

Не хватало разве что винила, но нашелся и он. Бобби Браун.

И проигрыватель для пластинок под столом наготове. Какой артефакт!

Мы пили кофе и слушали Бобби Брауна, как какие-нибудь влюбленные, и на какие-то полчаса я стал вдруг понимать мужчин, очарованных женщинами, которым годятся в сыновья.

Наверное, если бы она станцевала для меня одного, я понял бы их окончательно, но Балерина была благоразумна и даже умна, за что вместо плотского чувства снизыскала мое все растущее уважение и восхищение впридачу.

Да, я вполне понимал, точнее, переживал чувства Людмилы, которые она питала к этой удивительной женщине.

Балерина, кажется, вполне осталась довольна их микстом, о чем свидетельствовала ее чуть снисходительная улыбка.

– Вы любите балет?
– спросила Балерина.

– Люблю, - ответил я.

Мне было стыдно признаться, что я никогда не был на балете, но я твердо решил восполнить этот пробел, потому что я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО люблю балет.

Кажется, Балерина поняла меня, во всяком случае, кивнула.

– Значит, вы, и ПРАВДА, балерина?

– Нет, - грустно улыбнулась Балерина.
– Я только мечтала ей стать, но мне не хватило пластичности грациозности, чего-то еще. К тому же, рост высоковат для балерины. Поэтому я стала просто танцовщицей.

Мой муж был тоже танцором. Да, два творческих человека в семье это сплошной кошмар, особенно если эти оба - танцоры, это даже хуже, чем клоуны, да.

Я улыбнулся невольно при слове "клоуны", а Балерина (буду продолжать называть ее так, чтобы не запутаться в повествовании) продолжала свой рассказ.

– Вместе мы работали в Китае. Там и поженились, - Балерина мечтательно улыбнулась, видимо, вспоминая о чем-то сокровенном, чем не собиралась делиться со случайным слушателем.
– В общем-то, я сумела найти в жизни разумный компромисс и сохранить баланс между мечтой и действительностью.

Я стала заниматься боди-балетом, задолго до того, как он обозначился как отдельное направление, у меня появились ученицы. Конечно, мне были интересны и другие стили.

Хорошая хореографическая подготовка позволила мне довольно быстро освоить еще одно направление - танцы на полотнах.

Муж занимался в детстве акробатикой, и мы поставили почти цирковой номер в воздухе без страховки в духе китайского цирка. И с каждым разом поднимались все выше.

Я была даже рада, что у меня не сложилось с балетом.

Но однажды в дождь...

Казалось, на лбу Балерины залегли не морщины, а внезапно налетели тучи и вот-вот разразится гроза.

– Вы знаете, какой дождь в Китае?
– Балерина подняла глаза к потолку и даже раскрыла, слегка подняв, ладони, точно готовясь принять в них видимые только ей потоки воды.

– И, как вы уже, наверное, догадались, молодой человек, он тоже ушел в дождь...

– Ушел к другой?
– спросил я, затаив дыхание, как перед прыжком с высоты.

– Ушел вообще...
– почти спокойно ответила Балерины.
– Номер был без страховки, и я... я не смогла удержать...

Дождь неожиданно смолк за окном, не хотел напоминать о Китае, и я тихо вышел на улицу.

Вообще-то рассказ Балерины мало проливал свет на ситуацию, но я уже скорее чувствовал, чем знал разгадку...