Когда умрет смерть

– Если выиграю Шоу, то первым делом узнаю, на кого они поставили. Честно говоря, думаю, вряд ли на меня, мы - немцы народ практичный. Ставки надо делать на кого-то более перспективного.

– Ну а ты бы на кого поставил?
– поинтересовался Рон.

– На лейтенанта или Рамиресов.

– Да эти, пожалуй, могут дойти.

– Один из братьев не дойдёт, - уверено сказал Шульц.
– Ранили его серьёзно.

Никогда Рон с Шульцом так подолгу не разговаривали. Шприц - ни Бенни, многословностью не отличается. Рон уже хотел было спросить, правда ли тот вкалывал яд людям в больнице, но опять не набрался храбрости. Вместо этого спросил другое:

– А на меня бы поставил?

– Не больше трёх баксов, - усмехнулся Шульц.

Сзади послышался громкий шорох. К ним подползал Бенни.

– О чём шепчитесь, ребятки? О, а это ещё кто?!
– негр указал на труп.

– Это участник номер один, - сказал Рон.

– Понятно, а чо у него в рюкзаке хорошего есть?

Бенни принялся бесцеремонно копаться в вещах покойника.

– О! Вот это здорово!
– он извлёк банку консервов. Тут же вскрыл её ножом и с ножа же принялся ужинать.
– Кто хочет мяска?

Шульц брезгливо отвернулся.

– Не ешь с ножа - примета плохая, - сказал Рон.

– Ха! Ты это говоришь парню, у которого на жетоне номер - тринадцать! Я не верю в приметы!

Негр не врал: показывать или называть свой порядковый номер у смертников почему-то тоже считалось дурной приметой. Почему - Рон не знал.

Сожрав консервы, Бенни покопался ещё в рюкзаке, но больше там ничего интересного не нашлось.

– Как бедро?
– спросил у него Шульц.

Бенни махнул рукой - нормально, мол.

– Прихвачу-ка я флажок, для этого прыщавого, - решил Рон.
– Вот парень обрадуется.

Втроём они поползли дальше вдоль канавы. Она напоминала траншею, может быть природного происхождения, а может, постарались ландшафтные дизайнеры Шоу. Рыже-коричневые земляные стены возвышались примерно на метр. В канаве было полно камней, больших и маленьких. Самые большие приходилось обползать. Солнце уходить пока не собиралось, в бронежилетах было нестерпимо жарко, солдаты взмокли от пота, крупные капли катились по лицам.

Через несколько минут канава вывела к пологому холму, усеянному, как и всё вокруг, камнями. Отсюда виднелась бетонная коробка дота. Из амбразуры торчало два пулемётных ствола.

Как и говорил лейтенант Дуглас, дот построили очень неумело. Не на возвышении, как подобает, а чуть ли не в овраге. Вокруг множество валунов и канав, можно подобраться совсем близко. Но даже так дот представлял нешуточную опасность.

Рон крепко сжал автомат. С этой штукой в руках он ощущал себя таким беспомощным, по сравнению с пулемётами противника.

– Нужно попробовать закинуть гранату в бойницу, - шепнул Шульц Бенни в ухо.
– Попадёшь?

– Я тебе чо, Рамирес?!
– огрызнулся тот.

– Тише, идиот!
– зашептал немец.
– Нам надо действовать внезапно, а ты орёшь, как дебил! Может ещё выйдешь им на глаза и песенку споёшь?!

– Неплохая идея, парень, - ухмыльнулся негр зловеще.
– У меня есть план!

План оказался рискованным до безумия, но других вариантов не было.

Бенни сделал всё в точности как посоветовал Шульц. И действовал внезапно, и на глаза показался, и даже песенку спел. Под аккомпанемент пулемёта.

Он поднялся во весь гигантский рост и застрочил из RN-300, не давая врагу даже подойти к бойнице. Пули крошили бетон вокруг отверстия, залетали внутрь, там рикошетили. Может, кого из наёмников и зацепило. А Бенни стрелял и стрелял, что-то бубня себе под нос. Кажется, напевал какой-то прадедушкин блюз.

Под прикрытием пулемётного огня Рон и Шприц оббежали дот с тыла. Немцу было явно неудобно бегать со снайперкой в руках. Но что поделать, не разбирать же ее, каждый раз, когда надо чуть-чуть пробежаться.

У бетонного бункера не было дверей ни спереди, ни сзади, ни с боков. Лишь по задней стенке на крышу вела ржавая лестница.

– Люк в крыше, - сказал Шприц и ловко полез по ступенькам. Рон последовал за ним. Бенни всё ещё строчил, отвлекая наёмников. Так у него скоро патроны закончатся.

Как и ожидали, люк на крыше действительно был. Смертники проползли по нагретому солнцем бетону. Хоть холмы и скрывали их от снайперов, но всё же лучше лишний раз не высовываться. Шульц дёрнул за крышку. Заперто.

– Что теперь делать?
– спросил Рон.

– Спуститься, снова зайти спереди и закинуть в амбразуру гранату.

– Опасно!

Вдруг пулемётные трели смолкли. И сразу в ответ застрочили из дота.

– Я попробую, - решил немец и отстегнул с пояса гранату. Но тут случилась приятная неожиданность. Они уже были у лестницы, когда раздался скрежет проржавелого металла, и крышка медленно начала подниматься. Оттуда показалась рука в кожаной перчатке, потом край каски. Недолго думая, Шприц выдернул чеку и кинул гранату, а точнее катнул, как маленький кегельбанный шар. Звеня, она запрыгала по бетону и провалилась в открывающийся люк.

– Твою мать!
– послышалось изнутри. А потом грохот. По стенам дота пробежала короткая дрожь, из отверстия люка взвился столб рыжего пламени. Крышку сорвало с петель, через секунду на крышу упала помятая и почерневшая от копоти каска.

Рон осторожно заглянул в люк. В обгоревших останках, усеявших пол дота, с трудом узнавались изувеченные части пулемётов. Не говоря уж о пулемётчиках. Отвратительно пахло едким дымом и горелым мясом.

Из-за камней показалась ухмыляющаяся рожа Бенни.

– Залезай к нам!
– махнул ему с крыши дота Рон.

Под весом Бенни лесенка заскрипела, но выдержала - строили на славу.

Вместе они спустились внутрь. Копоть ещё не рассеялась, дышать было противно. Однако дот обыскать нужно, у наёмников может найтись много полезного. В таких долговременных огневых точках всегда бывают подвалы, в которых склады. А там - оружие, патроны, лекарство, хорошая еда.

Было темно, лишь из люка падал свет, на стене имелся выключатель, но лампочку разнесло гранатой. Рон включил карманный фонарик, пошарил лучом по сторонам. Ничего интересного - обожённые стены, да два изувеченных тела.