Колония лжи

Не получается. Что еще придумать?

Возвращаюсь к исходному пункту, туда, откуда начинала. Колесо обозрения больше не двигается. Уже поздно, но гуляющих еще много.

Подлетаю поближе в надежде подслушать что-то полезное, ловлю обрывки разговоров, но люди говорят только о том, чтобы выпить, обсуждают, куда бы пойти. Некоторые целуются. Все какие-то взбудораженные, шумные, как будто малость обалдевшие. Словно знают, что мир движется к пропасти, и отрываются напоследок кто как может.

Может быть, так оно и есть. Может быть, они правы.

Вот только ничто не помогает мне искать Фрейю. А полиция? Если послушать их, может быть, удастся наткнуться на что-то ценное?

В районе колеса полицейских все еще много. Некоторое время я наблюдаю за ними и прихожу к выводу, что в их передвижениях есть определенный порядок. Они проверяют каждого человека, заглядывают в каждый уголок, заходят во все заведения. Ищут Фрейю? Но ведь ее здесь нет? Тогда почему они ведут себя так, словно думают иначе?

Сама я особенно тщательными поисками вблизи колеса не занималась, посчитав, что даже пешком Фрейя успела уйти на несколько километров отсюда. Полицейские же как будто исходят из какого-то другого предположения. Может быть, они знают что-то такое, чего не знаю я?

Сажусь на самый верх Лондонского Глаза и оглядываюсь, пытаюсь нащупать что-нибудь. Неподалеку, у реки, есть местечко, где вибрирует некая концентрация чувств. Скорее всего, еще одна кошка.

Тянусь к ней, стараюсь локализовать ее лучше, но она вдруг исчезает. Странно. Концентрируюсь на том месте, откуда исходила пульсация. Направляюсь к пирсу, возле которого стоит несколько лодок. Приближаюсь, замираю, снова осматриваюсь. Никто не шипит, но что-то здесь есть, что-то вроде мерцания энергии.

Привет, Фрейя. Ты здесь? Я хочу тебе помочь. Пожалуйста, ответь.

Ничего.

Я не чувствую никакого присутствия и… Что это? Едва слышный шум у меня за спиной?

Наверное, крыса.

Не знаю, почему, но мне становится не по себе. Никто, даже самая здоровенная зомби-крыса на свете, ничего не сможет мне сделать, ведь так? Но мне все равно страшно. Будь у меня кожа, по ней бы точно побежали мурашки. На этой лодке определенно есть что-то ужасное, и я уже готова взмыть в небо, как вдруг… Легкий толчок. Кто-то — или что-то — подталкивает меня, пугает, прогоняет.

Я толкаю в ответ. Хватит прятаться, Фрейя.

Замешательство, смущение.

Ну ладно, говорит она, но не вслух, а у меня в голове. Брошенный на палубу брезент шевелится, из-под него выглядывает Фрейя.

23 КАЙ

Дзззз… дззз…

Пытаюсь прогнать сон и выключаю будильник. Снова включаю планшет, проверяю — почтовый ящик пуст.

Келли ушла четыре часа назад.

По крайней мере, четыре часа назад я, думая, что она здесь и слушает меня, отправил ее на поиски Фрейи. Не исключено, что моя сестра к тому времени заняла себя чем-то более интересным и я разговаривал сам с собой.

Волнение, беспокойство, тревога… Сон уходит. На всякий случай еще проверяю канал Фрейи и ничего не нахожу. Я обещал сестре, что пробуду здесь до утра, но больше не могу сидеть без дела и ждать.

Достаю из ящика листок и ручку и пишу записку: Вернусь.

Я выхожу в ночь.

Сначала иду по улице пешком, потом замечаю идущий в нужном направлении автобус и сажусь.

24 КЕЛЛИ

— Эй! А ты что такое? — позабыв об осторожности, спрашивает вслух Фрейя.

Я была выжившей, как ты.

— И что случилось?

От нее идут волны любопытства и ужаса.

Долгая история. Давай для начала постараемся увести тебя отсюда и от полиции.

— В самом деле, давай. Как только я сама об этом не подумала? — говорит она, и в ее мыслях я чувствую боль.

Что-то не так?

— Лодыжка. У меня сильное растяжение. — Фрейя вытягивает ногу, и, надо сказать, выглядит она не лучшим образом, вся распухла.

Ну так вылечи ее.

Она смеется.

— Как?

Ты выжившая, а значит, умеешь это делать. Вот так.

Пытаюсь показать ей, как это делала Шэй, когда лечила себя — направить сознание внутрь, а не вовне и найти целительные волны.

— Вау. И это сработает?

Должно.

— Ладно, попробую. — В ее светло-серых глазах клубятся темные вихри, и я, как и в случае с Шэй, чувствую, что старается сделать Фрейя. Она полностью ушла в себя, и мне приходится сдерживаться, чтобы не вмешаться.

Наконец ее глаза и мысли возвращаются в нормальное состояние, и она осторожно встает. Потом подпрыгивает на травмированной ноге.

— Ну и здоровский же трюк! Спасибо! И… пока!

Куда пойдешь?

Она с безразличным видом пожимает плечами, но на самом деле с трудом скрывает страх.

— Что-нибудь придумаю.

Там повсюду полиция. Я рассказываю, что творится у Лондонского Глаза.

— Вот черт.

Позволь мне помочь тебе.

— Зачем тебе это?

Еще одна долгая история.

— Я никуда с тобой не пойду, пока не узнаю, что происходит и почему ты здесь. Кем бы ты ни была.

Ладно. Подруга моего брата — выжившая. Она сдалась властям на базе ВВС и сказала, что является носителем.

— Идиотка, — фыркает Фрейя.

Она была уверена в своей правоте. Теперь моему брату — его зовут Кай — нужно найти ее. Но недавно он увидел тебя в интернете и хочет узнать, действительно ли выжившие не являются носителями.

— Не являются. И что?

Он хочет, чтобы ты помогла ему в поисках.

— А что я буду иметь с этого?

Я вздыхаю.

Тебе говорили, что ты невыносима?

Фрейя смеется, но это только бравада (по-моему, подходящее слово?). Ей страшно, но еще страшнее принимать помощь от чужака.