Колыбельная для вампиров 4

— Налей мне вина. Хоть напиться с горя, раз никто замуж не берёт.

— Если дело только за мной, то я готов жениться хоть сейчас, — заявил Штейн и девушка скептически на него посмотрела. «Полно врать!» — мысленно сказала она, а вслух добавила:

— Нет, герр Штейн, боюсь, я проигрываю вашей секретарше, а быть третьей лишней я не хочу. — Она повернулась к соседу и ехидно прищурилась. — Реази, а ты не хочешь предложить мне руку и сердце?

— Что? — поперхнулся Ник и, откашлявшись, с негодованием посмотрел на неё.

— Можешь не отвечать. На твоей физиономии и так написано, что ты не женишься на мне, даже если я останусь последней женщиной на земле.

«В том и беда, что ты последняя», — услышала Мари будто не сам мысленный голос, а его далёкий отголосок, но Ник не обращал на неё внимания и она решила, что ей показалось.

— Детка, подожди напиваться, — сказала Рени, которую забавляло поведение девушки. — Сейчас будет перемена и вместе с десертом принесут шампанское.

— Шампанское! — обрадовалась Мари, для которой чудесное вино ассоциировалось с выпускным балом и любовью к Тьену.

Не замечая направленных на неё взглядов, девушка с задумчивой улыбкой прижала лилию к груди и прислушалась к песне, которая вновь зазвучала в её ушах. «Тьен, любимый! Пожалуйста, будь со мной!..»

— Нет! — раздался резкий голос.

— Что, нет? — очнулась Мари и с удивлением посмотрела на Ника.

— Я никогда не женюсь на тебе.

— Спасибо тебе, Реази! — девушка молитвенно сложила руки. — Ты меня утешил. Я уж было испугалась, что придётся ещё лет десять шваркать шваброй в туалетах.

— У нас бессрочные брачные контракты, — буркнул раздосадованный юноша и Мари сделала вид, будто смахнула слезу умиления.

— Тем более громадное тебе спасибо. Даже страшно подумать, каково это — прирасти к швабре и навсегда поселиться в туалетах.

Судя по виду, Ник хотел сказать что-то резкое, но тут появились официанты и он промолчал.

После того как на столе расставили блюда с десертом и разлили шампанское по бокалам, Рени сказала тост, смысл которого сводился к пожеланию добра и благополучия всем присутствующим.

Как положено, мужчины поднялись и выпили стоя, и когда Палевский со Штейном сели, Ник остался стоять, бокал в его руке был по-прежнему полон.

— Не сочтите меня невежливым, мадам Рената, — сказал он, глядя на Рени. — Прежде чем выпить шампанское, я хочу поблагодарить вас за гостеприимство и доброту. Мадам Рената, я пью за вас, прекрасную мужественную женщину, которая находит в себе силы жить так, будто у неё в запасе целая вечность. Пью с надеждой на чудо. Живите долго и счастливо!

Пока Ник пил шампанское, Мари искоса глянула на него, и с изумлением поняла, что он волнуется и к тому же сильно. Таким она ещё его не видела. Самоуверенный и хладнокровный он ни перед кем не тушевался, хотя довольно часто попадал в острые ситуации. Поскольку по его милости она часто бывала в штабе, то знала, что Ника периодически испытывают на прочность. Занимались этим его же товарищи спецназовцы, которым не слишком нравилось, что выпускник Академии носит капитанские погоны и, главное, ведёт себя так, будто имеет на это полное право.

Естественно, подавляющее большинство народа в штабе было уверено, что продвижению надменного ягуара способствовали влиятельные родственники и Нику раз за разом приходилось доказывать, что он сам по себе чего-то да стоит, и зачастую ему удавалось это сделать не кулаками, а речами. Подметила Мари и то обстоятельство, что он никогда не калечит товарищей, не говоря уж об убийстве, когда дело доходило до драки. При том с людьми он был беспощаден и чаще всего убивал тех, кто смел напасть на вампирский патруль.

Каким-то образом спецназовцы понимали, что Ник их щадит и потасовки заканчивались неизменным братанием в ближайшем баре, под обильные возлияния и бурное обсуждение приёмов рукопашного боя. На некоторых таких вечеринках Мари побывала и, сидя в толпе спецназовцев, с удивлением наблюдала как Ник, нисколько не изменяя своей натуре, моментально вливается в коллектив и становится его душой. Причём слушали его с уважением и потом она слышала, как в спорах ссылались на его слова. Потому число недругов Ника быстро таяло, и в последнее время к нему редко привязывались, зная, что можно схлопотать не столько от него самого, сколько от его новых друзей.

В общем, Мари засомневалась в своих выводах, что Ник отщепенец, ищущий связей в обществе. Слишком уж многое он умел, чтобы это можно было объяснить одними лишь его талантами. Раньше у неё уже мелькала мысль, что Ник несколько старше, чем ей кажется, тем не менее, несмотря на несносный характер и проколы в поведении, она всё равно воспринимала его как ровесника. Но теперь, когда он сидел за одним столом с её отцом и Штейном, она вдруг осознала, что он держится с ними как равный. Властный и самоуверенный, он ни в чём не уступал её могущественному отцу. Более того и тот воспринимал его как равного, если не сказать больше.

Неожиданно девушка поняла, что её гость отчего-то сильно беспокоит главу вампирского мира и шефа СБ. Они весь вечер ждут от него каких-то действий, а Ник это знает и специально тянет время.

Отвечая на пожелание гостя, Рени с королевской улыбкой наклонила голову.

— Спасибо, Ник! Благодарю вас за ваши добрые слова, — сказала она и на её лице появилось обеспокоенное выражение. — Надеюсь, вы не собираетесь нас покинуть?

— Прошу прощения, мадам! Возможно, я вам надоел, но я ещё должен поговорить с вашим мужем… — Ник с иронией посмотрел на шефа СБ, — и своим начальством.

— Ужин подошёл к концу, пора бы уже открыть карты, — дипломатично заметил Штейн.

— Вот и я думаю, что пора заканчивать с балаганом и переходить к делу, — отозвался Ник и сел на место. — Спрашивайте! Если смогу, отвечу.

— Так кто же вы? — приступил Штейн к допросу.

— Если использовать краткий титул, то Никотан Реази Вистанио, райделин Восточного гана, полноправный наследник по мужской линии, — с холодным высокомерием ответил Ник.

— Вы землянин?

— Да… по сути.