Комацу

– И тоненькая прослойка жира тает на языке, смешивается с соком, - зажмурился Коко.

Комацу улыбнулась и осторожно ткнула вилкой в гору мяса, стоявшую посередине стола. Как повар, готовивший все это, она прекрасно знала, чем можно поразить обедающих.

Над столом брызнул фонтан золотистого сока, маленькие искорки парили в воздухе и аккуратно оседали на кусочках, заставляя их сиять еще больше.

Торико уже кормил прихваченный с собой зверинец. Кроме Терри в него добавился еще и обозавр… с подозрительно обломанными рогами и синяками на морде. Комацу показалось, или шкодливый волчонок подмигнул ей, когда она смотрела на травмы ящера?

Кису сунул кончик клюва ей под руку. И приласкаться, и получить свою долю угощения.

– Красавец, - тихо прошептала девушка. Голос все еще отказывал. На то, чтобы поблагодарить и извиниться ушел весь звук.

Но друзья сейчас были так счастливы, дегустируя деликатес, что не хотелось волновать их. Она просто устала.

Свечение напротив практически ослепило.

– Сани-сан! Вы сияете сильнее остальных!
– Комацу не могла оторвать взгляд от наполнившихся силой разноцветных волос.

– Вот это да, Сани!
– Торико захлопал.

Коко наклонился к девушке.

– Электромагнитные волны Сани тоже стали на порядок сильнее. Похоже, янтарное мясо идеально подходит его клеткам Гурмана.

Комацу нахмурилась. Разумеется, у людей существовали любимые и нелюбимые блюда, но она не думала, что с клетками Гурмана происходит то же самое. По Торико и не скажешь, что он слишком разборчив в еде.

– Клетки Торико тоже эволюционировали там, внутри мамонта, - продолжал делиться информацией предсказатель.
– Он попробовал мясо еще во время боя, что заставило его тело измениться. Он освоил новые вид своего пробивного удара.

– М-м… это хорошо?
– с сомнением спросила девушка. Кто их знает, как это скажется на клетках Гурмана.

Коко с улыбкой кивнул.

– Послушайте меня!
– Торико допил вино, поднялся.
– Я наконец-то определился с мясным блюдом своего идеального меню. По-моему, это может быть только янтарное мясо.

– Ну, уж нет!
– Сани вскочил.
– Посмотрите на мое сияние. Яркое, не правда ли?

– И что?
– Торико упер руки в бока.

– Значит, янтарное мясо определенно подходит для моего меню.

– Обойдешься! Какого черта ты хватаешь его в качестве главного мясного блюда?

– Конечно же потому, что я от него великолепно сияю.

– Да какая мне разница!

Спор наращивал обороты, охотники уже вцепились друг в друга, словно желая выбить право на использования деликатеса.

– Без меня бы вы его не добыли! Мой робот был самым сильным!
– наставительно произнес Сани.

– Ленивая зараза, как ты смеешь сравнивать свою волосню с моим десятикратным?

О, так вот как назывался новый удар Торико.

– Эм… простите, но почему бы вам не использовать его одновременно?
– попыталась вмешаться Комацу.

– Ни за что!
– какое дивное единодушие.

Короли продолжили спорить, Рин с фанатичным блеском в глазах поддерживала Торико, тем самым еще больше зля брата.

– Оставь их, Комацу-тян. Лучше пойдем, кое-что тебе покажу, - Коко встал и подал руку девушке.

Повар вложила тонкие пальчики, утонувшие в деликатной хватке широкой ладони. Теперь кожа Коко уже не казалась прохладной, наоборот, на была восхитительно горячей. А, может, просто сказывалось то, что наступила ночь, и открытая обеденная зала наполнилась прохладным воздухом.

Король-предсказатель провел ее на небольшой балкончик, где среди оплетающих его кустов пряталась резная скамейка с высокой спинкой. Они подошли к перилам, Коко протянул один из захваченных бокалов. Из-за лекарств алкоголь девушке был противопоказан, и мужчина внимательно взял для нее сок ледяного ананаса.

– Смотри, - он показал вперед, на широкой просвет между горами.

Темно-синее ночное небо усеивали крупные, яркие звезды. Они стекали дорожкой к горизонту, на котором стали вспыхивать зарницы. Сначала слабые, затем все ярче и ярче, пока в небо не полетели разноцветные фонтаны фейерверков. Они расцветали невиданными букетами и медленно гасли, но им на смену тут же приходили новые, еще более яркие.

– Искристые крабы, - Коко с улыбкой смотрел на восхищенную девушку.
– Их можно найти около больших водоемов. Там как раз есть один. Большую часть времени они проводят в спячке, напоминая каменные валуны. И копят сок в специальных хранилищах на панцире. А когда наступает брачный сезон, начинают соревноваться друг с другом, выстреливая соком в небо. Самка выбирает, чей рисунок ярче и сложнее узор.

– Красиво, - девушка вздохнула, немного поежилась.

На плечи легла нагретая ткань белоснежного пиджака, в котором Комацу практически утонула. Охотник был значительно выше и крупнее ее.

Дальнейшее соревнование крабов они наблюдали уже сидя на скамейке с бокалами в руках.

– В свое время мы много тренировались в этих садах. И наш наставник любил прятаться и наблюдать за нами отсюда, - Коко отпил вина.

– Спасибо вам, что показали мне это место и картину, - повар махнула рукой в сторону сияния крабов.

Где-то там слышался шум спора Торико и Сани, кажется, они уже перешли к силовым аргументам. Каркнул Кису, поспешивший убраться из поля военных действий, ему вторил порыкиванием обозавр. Все же иногда животные намного умнее людей.

В руку девушки ткнулся влажный черный носик. Терри положил голову ей на колени, иронично и с явной любовью посматривая в сторону залы, где бушевал его хозяин. Комацу запустила руку в густую белоснежную шерсть, мягкую, шелковистую.

Шум отдалился, крабы становились все изощреннее в выдумках. Терри сопел под ласкающей рукой. Похлопывал крыльями Кису, косящийся на жмурящегося волка. Обозавр, желая присоединиться к гармоничной компании, подполз под ноги, став идеальной скамеечкой. И задремал. Усталость брала свое, и голова девушки стала клониться вбок. Охотник услужливо подставил ей своей плечо, обняв рукой за плечи. И когда Комацу засыпала, на ее губах играла счастливая улыбка.

Это была очень хорошая ночь.

Коко попивал вино и смотрел на вспыхивающий небосвод. Комацу не знает, да и не станет выяснять, что самка игристого краба всегда выбирает нескольких самцов, которые затем сражаются за нее до смерти. И обычно выживший находится в таком плачевном состоянии, что самка уходит к третьему.

Таков основной закон природы - закон выживания.

Но для Комацу имело значение прекрасное зрелище фейерверков брачных игр. Коко видел, что девушка намного сложнее и серьезнее, чем казалась. Но она смотрела на мир широко распахнутыми глазами, удивляясь и радуясь, как ребенок, делающий первые шаги.