Компиляция: Код Хаоса

— Это уже не вам решать, — спокойно ответил он и покачал головой. — Вас проводят в специальную карантинную зону. Прошу не оказывать сопротивления.

— Скажите, почему такие меры предосторожности? — спросил Сэм, шагнув чуть вперёд. — Что случилось за барьером?

— Город полностью уничтожен, — ответил Егоров. Спокойно. Буднично. Словно говорил не о катастрофе, а о результатах утреннего брифинга. — Заражение поглотило всех. Без исключения.

Повисла тишина. Плотная. Густая, как воздух перед грозой.

— Пройдёмте, — продолжил он после паузы. — У нас ещё будет время побеседовать. В более… контролируемой обстановке.

Вот и приехали.

— Надеюсь, мама с папой выжили, — пробормотала Катя — всю её веселость разом смыло.

Нас повели к транспорту. Без грубости, но под контролем — вежливая форма надзора. Учитывая, как мы выглядели, это даже вызывало уважение.

Ждал нас странного вида броневик — не совсем армейский, не совсем гражданский. Что-то между. Наверняка кастом под текущие задачи.

Кузов — как у грузовика, только без окон и с глухими панелями. Поверхность — матовая, с потёртостями, без маркировки. Чисто технический зверь: ничего лишнего. Вместо обычной задней двери — трап с гермовходом, будто на вход в мобильный бункер.

Внутри — секции, вроде отдельных отсеков. Всё металлическое, заклёпанное, с ремнями фиксации, с вентиляторами под потолком. Пахло антисептиком и чем-то кислым, как в медблоке. Не тюрьма, но и не уютный трансфер. Машина явно рассчитана не на комфорт, а на контроль.

С нами внутри никто не поехал, да и оружие забирать не стали. Видимо, решили, что с нашими ковырялками мы мало что сможем противопоставить армии. Или просто не считали нас врагами — всё это было про карантин и риск заразы.

Мы расселись по местам, и машина дёрнулась, трогаясь с места.

— Ребят, гляньте, — сказал Сэм. Мы придвинулись ближе: он развернул планшет и показал видео, снятое с вертолёта.

Купол был затянут чем-то чёрным. Камера приблизила изображение, и даже с высоты стало ясно, чем именно обволокло барьер — те же самые чёрные кишки, что расползались по заражённым зданиям. Плотные, извивающиеся, будто живые.

— Жесть, — выдохнул Кос.

— Это где такое? — спросила Нита, вглядываясь в экран с неожиданным спокойствием. — Ваш город?

Вообще, она удивительно быстро ориентировалась. Реагировала на технику уверенно, без ступора — не как крестьянка из средневековья, случайно оказавшаяся в будущем. Вписалась. Как будто всегда тут была.

— Ага, — кивнул я. — И нашему городу капец. Вопрос теперь в том, как пробраться внутрь, чтобы попасть на Турнир. Да и ребята там, внутри. Их тоже надо забрать, если ещё живы.

— Купол до сих пор не пробили, — сказал Сэм. — Хотя, судя по слухам, уже всерьёз рассматривают вариант с ядеркой. Чтобы не допустить распространения заразы.

— Не поможет, — сказал я без тени сомнений. — Хаос уже везде — в других мирах, на Рынке… Кстати, Рикон как там? Держится ещё?

Орин на минуту ушёл в себя, отправляя запрос князю. Потом кивнул:

— Да, он в порядке. К нему присоединились родители Кати, остальные твои люди и ещё некоторые выжившие. Но долго они не протянут — господин заблокировал вход в Разлом, но это не остановит Хаос. Только немного задержит.

Хм, а ребята молодцы — не растерялись, быстро сориентировались и свалили в нужный Разлом. Где, к счастью, есть дополнительная защита в виде прокачанного вампира.

— Тогда пусть скидывают ядерку, — хмыкнул Кос. — Если это пробьёт барьер, мы хотя бы сможем добраться до своих.

— Ага, по выжженной радиационной пустыне, — с откровенным скепсисом отозвался Сэм. — Посмотрим, насколько ты после этого протянешь.

Но новости были хорошие — у нас появился хоть какой-то шанс вытащить своих. Теперь главное — как-то добраться до города. И тут без вариантов — только самолёт. Пешком — это даже не обсуждается. Хотя даже на самолёте — четыре с половиной часа. А нам нужно быть там уже завтра.

А сейчас нас завертит бюрократическая машина — карантин, допросы и всё прочее, что обычно бывает в таких случаях. Медленно, по протоколу, по бумажке.

— Так, — я обвёл взглядом команду. — У нас вообще нет времени возиться с властями и ждать, пока у них закрутятся шестерёнки. Сомневаюсь, что нас просто посадят на самолёт и отправят обратно. Придётся бежать.

— Не выйдет, — покачал головой Сэм. — Тогда нас капитан отпустил. Сейчас против нас будет армия. Прикончат, и мы даже вякнуть не успеем.

— Настолько сильна ваша армия? — удивилась Нита. — Можно попытаться скрыться, не воевать напрямую.

— Нет, — отрезал Сэм. — До города минимум два дня пути, и нас перехватят ещё до середины. Даже если удастся сбежать, скрытно не получится — ни ресурсов, ни времени. Один выход — договариваться. Давить, убеждать, просить, шантажировать. Что угодно. Но официально.

— И чем будем убеждать? — хмыкнул Кос. — Типа: «Отпустите нас, пожалуйста, у нас Турнир». Как ты им объяснишь вообще всё это? Даже капитан тогда решал вопрос радикально…

— Я найду аргументы, — голос Сэма звучал уверенно.

Дальше ехали молча, каждый варился в своих мыслях. Катя заметно переживала за родителей — это было видно невооружённым глазом. Она сделала их вампирами, чтобы они выжили… но город пал слишком быстро.

Дорога заняла пару часов, и в какой-то момент меня просто вырубило. Сон подкрался незаметно, как всегда в такие моменты — когда держался-держался, а потом бах — и всё.

Приснилась она. Та девушка, на берегу реки, одетая не в броню, а в легкое белое платье. Сидела на камне, босыми ногами в воде, волосы по ветру, и пела. Я не понимал ни слова — язык был чужой, будто древний, забытый. Но сам голос… голос резал тишину, как мягкий нож. Он успокаивал. Настраивал на нужную волну. Простая мысль, почти детская: всё будет хорошо.

И я верил.

Пока не проснулся.

Мы приехали к какому-то невзрачному серому зданию посреди поля. Где это находится — я не ориентировался. Вокруг тянулась бетонная стена, вышки по периметру, колючая проволока поверху. Встречали нас люди в форме, но не обычные — в полной химзащите, с герметичными масками и тяжёлыми автоматами наперевес.

И дальше — завертелось.

Нас провели внутрь. Коридоры — глухие, холодные, стерильные. Без окон, без цвета. И, конечно же, первым делом нас заставили сдать оружие. Без вариантов, без дискуссий.