Кому светит Большая Медведица

Возможно, перед ним как раз и стоял один из этих чудаков. Дима знал, что Стеша помнила Ярослава, но лишь до тех пор, пока в её жизни не появился Олег – ведь прошло три года, она повзрослела и перестала, наконец, мечтать. И вот Ярослав стоит перед ним, и с такой нежностью, с таким вдохновением говорит о его дочери, что просто невозможно не поверить в его чувства.

Но однажды она не пришла. Каждый день целый год я приходил сюда и ждал её, а потом бежал на репетиции. Но она так и не пришла. Я до сих пор думаю – чем я мог её обидеть? Или задел неосторожным словом? Ведь она была совсем юной… А потом я встретил Катю. Она пришла к нам в студию два года назад, и через несколько месяцев мы с ней завоевали золотые медали на чемпионате мира. Это была не первая моя победа в соревнованиях такого класса, но для Кати всё только начиналось. По этому случаю она пригласила меня к себе домой и устроила праздничный ужин. Когда я зашёл в её комнату, то первым, что мне бросилось в глаза, была яхта. Моя яхта! Она возвышалась на подставке за зеркальной дверцей шкафа, чуть рассохшаяся от воды и времени. Катя рассказала мне, как она попала к ней. Оказывается, корабль прибило волной к пляжу, на котором Катя обычно купалась по вечерам. Наверное, это произошло через несколько дней, а, может, часов после нашей встречи со Стешей. У меня голова пошла кругом! Теперь Катя стала владелицей моего судёнышка, и именно с того момента началось её завоевание моего сердца. Она очень дорогой для меня человек, но когда мы ссоримся, я прихожу сюда для того, чтобы вспомнить Стешу. Как бы могли сложиться наши отношения? Какой она стала? Уже тогда в ней проглядывало необыкновенное очарование, а сейчас, наверное, она превратилась в настоящую красавицу, - Ярослав споткнулся, пытаясь придать своему голосу твёрдость, и снова покраснел, - Вы, наверное, думаете, что всё это выглядит глупо со стороны, и что вообще всё это чушь, - он обречённо замолчал, устремив свой взгляд вдаль.

Стеша стала очень красивой девушкой, - ответил Дима.

Ярослав быстро обернулся и Дима увидел, как в его глазах, блестевших от влаги, промелькнули, смешавшись, страх, изумление, горечь, неверие и радость, и как последняя начала вытеснять остальные.

Вы говорите так, словно Вам что-то известно о ней.

Да, я знаю её, - твёрдо сказал Дима, - мне известна вся эта история. Но я не относился к ней серьёзно. До сегодняшнего дня.

Я боюсь услышать самое страшное – что Стеша уже не помнит обо мне, - вздрогнув, шёпотом отозвался Ярослав, - но если Вы знаете больше, чем я, я выслушаю всё, что Вы можете рассказать о Ней. Всё – и не жалейте моих чувств.

* * *

Дима бесшумно открыл дверь и вошёл в квартиру. В зале слабо светился торшер. Склонившись над столом, Олег что-то рассматривал. Приглядевшись внимательнее, Дима увидел листки, сплошь исписанные аккуратным Стешиным почерком. Олег изучал её стихотворения, вдумываясь в каждую строчку и отыскивая тайный смысл. Он думал о Стеше. Чувства, выраженные на листках, одновременно манили и пугали его. Природная искренность и живость ума не позволяли Стеше кривить душой, и столь откровенная поэзия приводила Олега в замешательство. Он понимал, что девушка доверила ему самое сокровенное, что хранилось в её душе, но не знал, как распорядиться этой внезапно доставшейся ему властью. Ему было немного стыдно оттого, что он не смог решить проблему института самостоятельно, что вынужден был прибегнуть к помощи Димы, но, с другой стороны, слишком уж серьёзен был шаг, который ему предстояло сделать. Как же быть? Искренность и пылкость чувства, заявлявшее о себе в каждой строчке Стешиных стихотворений, установила над ним незримую власть и подсознательно он стремился избавиться от неё. Ему нравилось видеть Стешу рядом с собой, разговаривать с ней, делать вместе уроки, но в школе, перед одноклассниками, он старался держаться независимо, так, словно их ничто не связывало. Стешино самолюбие страдало от такого отношения, но он ни за что бы ни признался ей, чем вызвано его поведение – Олег боялся стать предметом насмешки Медянки. Эта девушка была способна испортить самую чистую дружбу, поэтому пусть лучше ничего не знает.

Тебя не было больше двух часов, - сказал он, заметив Диму, - но я не сержусь. Мне кажется, моя проблема требует немало времени, чтобы разрешить её.

Не нужно ничего решать – ты должен ехать, - твёрдо сказал Дима, - второго варианта нет.

Олег испуганно взглянул на него.

А как же… Стеша?

А что Стеша? – равнодушно откликнулся Дима, а у самого внутри происходила лихорадочная борьба, словно его личность внезапно раздвоилась. Одна половинка требовала рассказать Олегу правду, а вторая убеждала в необходимости уговорить его юного друга отправиться в Самару. Только так Дима представлял себе восстановление отношений Стеши и Ярослава. Конечно, этот разрыв будет болезненным и для его дочери, и для Олега, но потом они сами убедятся в благоразумности Диминого поступка.

Его встреча с Ярославом расставила все точки над «i». Дима взял адрес юноши и пообещал ему написать, как только устроится на новом месте. Он не дал ему возможности увидеться со Стешей, хотя и понимал, как жестоко это по отношению к парню. Такая поспешность не нравилась Диме. Что из того, что он не видел её три года? Вполне вероятно, что при встрече через такой отрезок времени они разочаруются друг в друге. Диме, например, было совсем не по душе чрезмерное честолюбие Ярослава и его плохо скрываемое тщеславие. Дима решил для себя, что юноша будет достоин встречи с его дочерью только тогда, когда поймёт, что эти черты не являются главными в его характере. Ему не хотелось, чтобы Стеша соперничала со страстью Ярослава к танцам. Он должен определить свои приоритеты. А пока они будут переписываться; и когда Дима убедится, что у парня серьёзные намерения, он перешлёт ему адрес Стеши. Дима скрыл от Ярослава только одно – что в жизни девушки появился Олег. Впрочем, он скоро уедет. И сейчас он постарается сделать всё возможное, чтобы Олег согласился на этот шаг.

А что Стеша? – повторил он. – Мне кажется, Олежка, пришло время взглянуть на ваши отношения более объективно. Кто сказал, что они продлятся вечно? Стеша очень импульсивна и эмоциональна, и, на мой взгляд, сама ещё не уверена в своих чувствах. Знаешь, сколько в твоей жизни будет таких девушек? – говорил Дима, чувствуя, как гадко становится на душе. Простит ли когда-нибудь Олег эту чудовищную речь? Лишь впечатление от недавней встречи заставляло его оставаться непоколебимым, и он продолжил с глубоким убеждением.
– Нельзя отказываться от своей карьеры ради сиюминутного чувства. Много ли тогда ты достигнешь в жизни?

Да, - медленно произнёс Олег, - глубоко в душе я понимаю, Дима, что ты прав. Но ты для меня не только авторитет. Ты – пример. Как бы тяжело мне ни было, я буду воспитывать в себе твёрдость духа и такой же стойкий характер, как у тебя! Со временем я забуду Стешу, учёба поможет мне в этом. Эти девчонки! – с пренебрежением добавил он, и Дима почти услышал вопрос в его словах: «А разве тебе они принесли счастье?»

Он с сочувствием взглянул на мальчишку и сказал:

– Ты настоящий мужчина, Олежка. Я горжусь тобой. И я знаю, что ты со всем справишься, как говорится, пройдёшь "огонь, воду и медные трубы", - ободряюще улыбнулся он, - но до того, как это случится, тебе необходимо отвлечься: сейчас я приготовлю что-нибудь перекусить, а потом мы сходим в цирк. Ты не возражаешь?

Я помогу тебе, Дима, только приведу мысли в порядок, - отозвался Олег, складывая листки в стопку, - я присоединюсь к тебе – мне нужно всего пять минут.

Дима опустил глаза, не в силах выдержать горький взгляд мальчишки, и ушёл на кухню.

Олег взял в руки первое стихотворение и прочёл начало. «Теплоход был последней моей надеждой, что угасла, но жив ещё уголёк. Почему же ты мил мне, как прежде, голубоглазый и серьёзный паренёк?» - эти строчки напомнили ему поездку класса по Волге: как он постоянно сталкивался со Стешей на палубе, и как она каждый раз краснела и опускала глаза. «Это всего лишь красивые слова, - с горькой усмешкой подумал он, не в силах представить себе, как скажет Стеше о своём решении, - что может знать она о моих мечтах?»

Он порвал листок, за ним другой, и третий, и остальные; открыл окно и смёл всё, что осталось от Стешиной любви.

«Стеша, если бы ты была дочерью Димы! – прошептал Олег, глядя, как ветер подхватывает клочки и уносит их к заливу. – И тогда бы никакие мечты не поманили меня за собой, кроме единственной – быть с тобой рядом…»

Глава 24.

«Дни Бируте»

Малышка, я принёс тебе поощрение, - Виктис потряс перед её носом пакетиком.

Бируте осталась безучастна к его появлению. Синяки и ссадины после той ужасной ночи уже давно зажили, ненависть и злость, овладевшие её сердцем, сменились равнодушием и душевной усталостью. Её раздражал окружающий мир. Тогда только Алла удержала от безумного шага, но скоро – совсем скоро – никто и ничто не остановит её. Жить в этом аду она больше не видит смысла. Алла потом сказала ей: «Ты знаешь, Бируте, самоубийц хоронят за оградой кладбища. Им нет места среди тех, кого Бог забрал сам. Не искушай дьявола». Бируте, вспомнив эти слова, усмехнулась. Бог! Дьявол! В первого она не верила, дьявол же правил тем миром, в котором она жила сейчас. Какое ей дело до того, где её похоронят? Разве человеку не всё ли равно, что станет с его телом после смерти? Ведь главное – душа. Душа нашла выход и освободилась от страданий.

Бируте вздрогнула, поймав себя на мысли, что думает об этом так, как будто всё уже случилось. Как ей хочется жить! Жить, а не существовать! Ах, как было бы прекрасно, если бы из мира исчезли Виктис, Виктор, эти похотливые клиенты, и наркотики! Остались бы только бабушка, Алла, Пашка и…Голос Виктиса грубо вырвал её из страны мечтаний.

Эй, детка, что с тобой? – он присел перед ней на корточки и встревожено заглянул в её глаза. – Тебе плохо?

Бируте с трудом сдержала смех. Ей плохо?! Иногда в этом жестоком и красивом парне проглядывалась человечность, но и проявляясь, она смотрелась нелепо. Словно палач, замучив жертву, с озабоченным видом окатывал её холодной водой, чтобы продолжить свои издевательства.