Консорциум
Шрифт:
Никонов усмехнулся, перебил:
— А звали этого мужчину?..
Дима уставился на Геннадия Тихоновича как школьник на волшебника:
— Ярченко…
— Игорь Сергеевич, — докончил Никонов.
— Да, — кивнул Дима.
Игорь Сергеевич Ярченко предложил Диме встретиться на улице — в уютном месте на бульваре. Ладно, встретились. Тут-то Ярченко и преподнес риэлтору первый сюрприз.
Он вынул из кармана плотную красную книжечку. «Федеральная служба безопасности» — Дима обомлел. Посланник же спецслужб заговорил приветливо, даже слишком как-то медово… «Вербовать будет», — догадался Кольцов.
Ярченко
И на свет явилась пара крупных купюр.
Деньги лишними не были, но не они прельстили молодого человека. Спецслужбы! Таинственный, скрытный мир… И купился на это.
— Поверили? — с грустной иронией спросил Никонов.
— Тогда — да, — хмуро буркнул Дима.
— А потом?
А до «потом» надо было еще дожить. Сначала же Дмитрий был очень вдохновлен поручением. Ну как же! Прикоснулся к тайнам. И когда Сергей открылся ему, он в тот же день отзвонился Ярченко. Тот сразу потребовал встречи, несмотря на поздний час.
Дима постарался доложить о беседе с Сергеем максимально подробно. Ярченко слушал с огромным вниманием, кивал. Диме казалось, что он старается скрыть азарт и даже восторг… Конечно, он не веселился не плясал, напротив, явно сдерживал себя, но вот это как раз и насторожило внимательного Диму. С чего бы вдруг такие детские чувства у матерого чекиста?.. Впрочем, тот выслушав, похвалил и деловито распорядился продолжать наблюдение, ни в коем случае не обнаруживая себя перед Сергеем.
Дима все выполнял в лучшем виде, исправно докладывал куратору. Тот слушал, глубокомысленно кивал, выражался сентенциозно…
И вот тогда странность, почудившаяся Диме, стала перерастать в беспокойство. Он впустил в себя мысль, что этот офицер что-то не договаривает или скрывает. И у него идет такая партия, которой Дима не знает, а кормят его легендой.
Но дергаться поздно, коготок увяз. Оставалось лишь двигаться вперед. Он и двигался, до того самого дня, когда Сергей пропал.
Это случилось — и Дима увидел, что его старший товарищ из ФСБ не слишком удивлен, тем более не огорчен. А чего-то похожего и ожидал. Эксперимент идет по плану. И теперь Диме было предложено наблюдать, что будет дальше, кто придет на место Сергея и т. д.
— Значит, действовал по заданию, — в голосе Максима можно было услышать упрек.
— Нет! — отрезал Дима. — То есть… не совсем так. Я решил сыграть в свою игру.
— Сыграл, — буркнул Макс. — Чуть живы остались…
Наедине с собой Дима рассудил: пусть Ярченко не договаривает. Ладно! Но и я не буду болванчиком в этих раскладах. И решил раскрутить новичкам-риэлтора на интерес к тайне. И самому пойти в загадочное место. И пошел.
Геннадий Тихонович прошелся по комнате. Круто обернулся:
— Ну-с, а теперь, юноша, понимаете, что крылось
за этим?— Ваш Консорциум, теперь-то ясно…
Никонов помолчал и ответил:
— Консорциум-то Консорциум. Да не наш.
Глава 5
Когда Бубнов освоился, узнал людей, выяснил диспозицию, он серьезно задумался. А чем я хуже? — острым шильцем поддевала мысль. Какого черта я должен плестись за этими хрычами, что старым, что молодым?.. Нет уж, не дождетесь, теперь я сам буду все решать!
Он слишком долго был никем. И вдруг мир для него сорвался со всех орбит — в этом мире он хотел стать всем. Все и только всем. Все или ничего! — от этой мысли уносило так безбрежно, что он и сам пугался этого, но как-то сладко, по-сумасшедшему пугался, было весело и жутко.
Игра увлекла его, он жадно дышал ее острым, терпким воздухом. Огромным наслаждением было вести прежний образ жизни, не высовываться, знать, что никто не знает, кто он такой. Тайна! Тайна!..
С членами Консорциума он выстраивал отношения аккуратно, осторожно. Так и познакомился с Игорем Ярченко, человеком свободной профессии. Журналист-фрилансер, легко владеющий английским, он сотрудничал со множеством изданий по всему миру. Писал браво, хлестко, талантливо. Принципы? Принцип был один: кто платит, тот и заказывает музыку. Надо — он либерал, надо — коммунист… В последнее же время увлекся темой аномальных зон, сам от себя не ожидал, что так увлечется. Перелопатил тонны информации, естественным путем пришел к идее поиска подобных зон в своем городе… ну и прямым ходом попал в Консорциум.
И вот встретились Бубнов и Ярченко, два самолюбия, считавших, что они рождены быть звездами. Никонов с Лосевым позже вынуждены были признать, что проглядели «кротов», заведшихся в системе и утратили контроль над ситуацией.
«Кроты» Бубнов и Ярченко быстро нашли уязвимую точку — Кузьмича. Тот в самом деле после страшной ночи и «совета трех» держал свой дар под контролем, крепясь изо всех сил. Почти не выходил из дому. Происшествий не было, но не было и покоя. Каждая ночь была испытанием. Придет? Не придет?.. Пока не приходило, но где ж тут гарантии!
Товарищи понимали это и старались не докучать пенсионеру. А вот кроты не постеснялись. И досаднее всего было то, что лидеры не просекли… Хотя не удивительно: и бывшие коллеги, незаметно ставшие врагами, немалому научились. Как они сумели не только войти в доверие к Кузьмичу, но и надавить на него?.. Это осталось вне поля зрения лидеров, а Кузьмич по каким-то причинам не стал им сообщать. Черная кошка в темной комнате!
Так выразился сам Никонов.
— И главное, — невесело улыбнулся он, — что эта кошка там на самом деле была. И мы ее упустили. И так и не нашли.
Максим промолвил вежливо, но твердо:
— Простите, Геннадий Тихонович, а если без таких сложных аллегорий?..
Если без аллегорий, то внезапно разразилась трагедия.
В последние дни Кузьмич сделался совсем замкнутым. Первым на эту тему встревожился Лосев.
— Слушай, Геннадий Тихонович, — беспокоился он, — а как бы наш Кузьмич не того… Не хочу говорить таких слов, но…
— В уме не повредился?
— Ну, в общем, да.
Никонов задумался. Честно говоря, тень подобной мысли скользнула у него недавно…