Королева сердец зомби

Я рассмеялась.

— Все, что я хочу сказать, это то, что я готова к сегодняшнему вечеру… что бы ни случилось.

Глава 2

По коже и зубам

Было 3:04 утра, и, как и ожидалось, никаких признаков зомби. Я была свободна от дежурства, но дома меня ждали не раньше семи утра.

Жизнь не могла быть более совершенной.

О, подождите. Могла. Маккензи и Бронкс жили с Коулом и его отцом, мистером Тайлером Холландом, и они решили провести остаток ночи в спортзале. Я ни словом не обмолвилась о своих планах с Коулом, но, думаю, что моя улыбка от уха до уха выдавала меня.

Гэвин предложил отвезти меня домой. Будучи джентльменом, он открыл для меня дверь с пассажирской стороны своей машины.

— Мне есть чем заняться и на что посмотреть. — он жестом пригласил меня внутрь. — Запрыгивай, кексик.

— Спасибо.

— Не привыкай к этому.

Он говорил это от всего сердца. «Не засмейся». Я обожала этого парня, но не была слепа к его недостаткам.

Один из моих недостатков: я находила каждый из них очаровательным.

Он сел за руль и завел двигатель, лед на окне растаял. Гэвин выехал на дорогу и сказал:

— Итак, когда ты получаешь права?

— На следующей неделе. — когда-то меня тошнило даже при одной мысли о том, чтобы управлять металлической ловушкой смерти, известной как автомобиль, но столкновение со злобным зомби-близнецом себя… не спрашивайте… немного изменило ситуацию. — А что? Тебе надоело возить меня?

— Нет. Просто хочу убедиться, что успею переехать в другой штат. Ты — трагическая случай, ожидающий своего часа. — он выругался. — Прости. Я не то имел в виду.

— Все нормально. Мы оба знаем, что я заставляю толпу пожилых людей выглядеть чемпионами NASCAR^[1].
– у меня были отношения любви и ненависти со скоростью. Я любила медленный темп и ненавидела быстрый.

— Об чем и речь, — сказал Гэвин. — Есть такая вещь, как дорожная ярость, и у меня она есть.

— У тебя есть и много других вещей, — пробормотала я.

— Это правда, и все они потрясающие.

Я закатила глаза.

— Кстати, не вези меня домой. Отвези меня к Коулу. — по крайней мере, надеялась на это. Я написала ему сообщение, надеясь, что он не заснул.

«Никаких З, — напечатала я. — Ты готов к встрече со мной?»

Его ответ пришел через несколько секунд.

«Готов? Аллигатор, ты даже не представляешь. Надеюсь, ты в настроении играть в «Голодного зомби и беспомощного человека», потому что я хочу поесть. Как скоро ты приедешь?»

Мое сердце затрепетало от волнения:

«10 минут».

Коул:

«Давай 5».

Мое сердце затрепетало в тысячу раз быстрее:

«Идет!»

Коул:

«Бро и Мак с тобой?»

Я:

«Нет. Они любят нас настолько, что дают нам возможность побыть вдвоем».

Коул:

«Отлично. Я выключу сигнализацию и открою окно».

Гэвин подмигнул мне.

— Значит, сегодня та самая ночь, да? Наконец-то кое-кто получит твою вишенку.

Не может быть. Я не верю, что он только что сказал это.

— Ты такая свинья.

— Свиньи милые.

— И грязные.

— Идеальное сочетание.

Невозможно оскорбить того, кто никогда не обижается.

— Слушай, я не собираюсь обсуждать свою сексуальную жизнь… или ее отсутствие… с тобой.

Ничуть не смутившись, он сказал:

— Если только ты не сломаешь себе шею по пути к нему, ты прыгнешь в постель этого парня, как только окажешься там, и мы оба это знаем.

Господи. Они с бабушкой были в одной команде, и я не была уверена, у кого из них получалось лучше.

— Итак… хочешь совет, как превратить что-то обычное, в экстраординарное? — спросил он. — Я в некотором роде секс-эксперт.

— Вообще-то, ты что-то вроде эксперт в кобелизме.

— Не будь смешной. Такого слова даже не существует.

Я не могла перекрыть ему дыхательные пути. Он потеряет управление, и мы разобьемся.

— Почему бы мне просто не отрезать свои уши и не отдать их тебе? — пробормотала я себе под нос. — Это будет не так больно, как этот разговор.

— Ладно. Как хочешь. Возись в темноте. Посмотрим, будет ли мне до этого дело.

— Тебя это не должно волновать!

— Ну, я знаю. Но ты мой кексик. Я считаю, что ты заслуживаешь глазури…

— Не смей заканчивать это предложение, иначе, клянусь, я заведу банку для придурков и заставлю тебя положить туда пятерку.

Он усмехнулся.

— Это была бы банка для твари, и ты это знаешь.

«Никогда не смогу смириться с этим». Бабушка и ее «подростковые словечки» будут преследовать меня до конца жизни.

— Почему бы тебе не рассказать мне о своем первом разе, а? Был ли он особенным? Ты усыпал свою кровать лепестками роз?

— Он был самым особенным, — невозмутимо ответил он. — И да.

Я снова закатила глаза. Я редко уходила от него, не вставив своих пять копеек.

— Неважно. Эта тема закрыта, Барби, так что либо замолчи, либо лишишься языка.

Он не замолчал. Конечно же.

— Барби? Это прозвище ты выбрала для меня?

— Не нравится? — спросила я, ухмыляясь. Девушка могла слушать «кексик» столько раз, пока не сможет нанести ответный удар.

— Очень нравится. Я всегда подозревал, что ты хочешь взять и поиграть со мной.

Видите! Это невозможно!

— В любом случае, — продолжал он, — как ты собираешься соблазнить Коула, которому так повезло, Холланда?

Я фыркнула.

— Ты серьезно? Как будто девушке действительно нужно делать что-то большее, чем дышать.

Он покачал головой и цокнул.

— Слушай сюда, кексик. Я сейчас поделюсь главными жемчужинами мудрости.

— Даже несмотря на то, что я знаю, как редко тебе выпадает шанс проявить свою мудрость, пожалуйста, не делай этого.

— Если я хочу затащить цыпочку в постель, я говорю одно из двух. «Я облажался». Или «давай поговорим об этом». Бум. Одежда разлетается, тела переплетаются и происходят странные вещи. Но если ты скажешь это Коулу, он кончит в свои джинсы еще до того, как начнется все самое интересное.