Королева сердец зомби
Шрифт:
Что касается остального…
Божечки! Я знала его тело, скрытое под одеждой. У него был совершенная бронзовая кожа. Его мускулы отточены до совершенства. Идеальная грудь, покрытая самыми идеальными татуировками. Один из его сосков был проколот… мяу!.. и он был, вы угадали, идеальным.
Он провел костяшками пальцев по моей щеке, легкое прикосновение наэлектризовало меня.
— Я скучал по тебе.
Задрожав, я спросила:
— Как сильно?
— А что? Думаешь, скучала по мне больше?
— Уверена в этом.
— Я с радостью докажу, что ты ошибаешься. После того, как
— Приготовься к чистому великолепию. — я подняла волосы и повернулась, обнажив шею.
Воцарилась тишина.
Я нахмурилась, внезапно занервничав. Что, если ему не понравится? Чернила были несмываемыми.
— Али. — его голос, такой хриплый и глубокий, казался искушением и шелком, ласкающим меня. — Я когда-нибудь говорил тебе обо всех причинах, по которым люблю тебя?
— Нет. — я облизала губы и покачала головой, набираясь смелости, чтобы посмотреть ему в лицо. Его тяжелый взгляд заставлял плавиться.
Ему понравилась татуировка.
— Скажи мне, — мягко приказала я.
— Я назову тебе десять лучших. Первое, — сказал он и поцеловал меня в лоб. — Ты до жестокости честна. Это такая редкая и ценная черта.
Очки моему мужчине за то, что он руководствовался личностью, а не внешностью.
— Второе. — он поцеловал меня в глаз. — У тебя идеальное чувство юмора… идеальное для меня. Оно немного искаженное и сильно искаженное, но ты заставляешь меня смеяться, когда другие не могут.
Я почти растаяла. Почти. Нужно услышать остальное.
— Продолжай, или я сделаю тебе больно. — неужели у него от волнения перехватило дыхание, как и у меня самой?
Коул усмехнулся.
— Третье. — он поцеловал меня во второй глаз, очень-очень нежно. — Ты умная. Я хочу увидеть твой мозг обнаженным.
Ха!
— Четвертое. Ты чертовски сексуальна.
— Очевидно. — и ладно, да, за это он тоже получил очки. Может быть, потому что я так редко чувствовала себя сексуальной. А может быть, потому что я так отчаянно хотела еще одного поцелуя. Более крепкого. В губы. С языком и зубами. И блуждающими руками. Или, может быть, потому, что я хотела, чтобы он хотел всю меня.
— Пятое. — он поцеловал меня в щеку, и я застонала. Я хотела больше. — Ты невероятно добрая. — он поцеловал меня в другую щеку. — Шестое. Ты любишь всем сердцем, не сдерживаясь.
— Ну же. Поцелуй меня по-настоящему. — он хотел, чтобы я умоляла? Потому что я бы так и сделала… после того, как заставила бы его тоже немного умолять.
— Седьмое. — Коул прижался губами к одной стороне моей челюсти, пропуская губы, черт бы его побрал. — Ты хороший боец, я мог бы стоять в стороне и смотреть, как ты делаешь всю тяжелую работу, и не почувствовал себя слабаком. Я бы почувствовал себя гением.
— Я поверю в это, когда увижу.
— Восьмое. — он поцелуями проложил себе путь к другой стороне моей челюсти. — То, как ты иногда смотришь на меня… словно я самый сладкий десерт в пекарне, и ты отчаянно хочешь откусить кусочек.
Да, да. Большой, лакомый кусочек.
— Однажды, — сказала я, и хриплость моего голоса удивила меня. Я обняла его за шею. — Этот мой взгляд напугал тебя. — и не зря. Я была заряжена зомби-токсином и буквально хотела его
съесть. Ну, не я, а мой зомби-близнец. З.А.— Девятое, — продолжил он и прикусил меня за ухо. — Ты как самый совершенный в мире наркотик. На сто процентов чистый, гарантированно вызывающий зависимость после первого же вкуса. Я не могу представить свою жизнь без тебя… и не хочу.
Мою кожу покалывало, а кровь раскалилась до бела.
— Коул, — сказала я, снова застонав. Запустила руки в его волосы, наклонила его голову, пытаясь взять верх. — Пожалуйста. Перестань говорить и начни действовать.
— Десятое, — сказал он и наконец-то… к счастью… прижался своими губами к моим. Только это был короткий поцелуй, слишком короткий. — Ты умрешь за меня, так же, как я умру за тебя.
— Да, да, я сделаю это. — я ждала с трудом.
Но он не поцеловал меня. Его лицо нависло прямо над моим, когда он…обдумывал свой следующий шаг?
Я была рада ему помочь в этом.
— Снимай рубашку, — приказала я, уже потянув за материал. — Сейчас.
Он улыбнулся мне.
— Такая нетерпеливая?
— Одичавшая. И не смей жаловаться. Ты сам виноват.
— Жаловаться? Я лучше отпраздную. — он вырвал свою рубашку из моих рук. — Сними свое пальто.
Я только удивилась, что оно еще не сгорело на мне. Я была такой горячей.
Пока он стягивал хлопок через голову, я стянула с себя пальто и свитер, оставив майку, джинсы и ботинки… пока что. Мой взгляд, ведомый силой, превосходящей меня, прошелся по нему… ему нужна звезда за это, Боже… прежде чем остановиться на его груди. Он вытатуировал мое имя жирными черными буквами, которые тянулись от одного соска до другого.
Я вдохнула его запах… ммм, мыло и клубника… провела по рисунку дрожащими пальцами.
Он издал тихий стон.
— Прежде чем мы начнем, Али-Гатор, я должен предупредить тебя.
— Прежде чем мы начнем?
Он нежно сжал мои волосы и притянул меня к себе. Мужская сила против женской мягкости. Его взгляд был свирепым, непоколебимым.
— Мы не пойдем сегодня до конца.
Жар в моей крови мгновенно остыл.
— Но почему? — после моей встречи со смертью он был готов. Более чем готов.
И я тоже. Как и сейчас. Я смирилась с тем, что секс — это то, что я никогда не смогу вернуть назад, что он изменит ход наших отношений… и меня. Хотя я не была большой поклонницей перемен, это был Коул. Мой Коул. Я бы смирилась.
— После того, как твоя бабушка прервала нас той ночью, — сказал он, — я задумался. — на его черты лица опустилась жесткая маска, заставившая меня заподозрить, что он не только думал. Скорее всего, выслушал лекцию своего отца. — Мне восемнадцать. Тебе шестнадцать.
— Почти семнадцать.
— Я совершеннолетний. А ты нет.
— Коул…
— Дай мне закончить. — его тон теперь был таким же жестким, как и черты лица, непримиримым. — Я думаю, мы должны подождать.
Я подняла на него глаза. При росте пять футов (170 см) я была высокой. При росте в шесть футов (190 см) он был выше. Шире меня, тяжелее, и всякий раз, когда я оказывалась рядом с ним, я чувствовала себя полностью поглощенной им. Обычно мне это нравилось. Сегодня — не очень.