Королева Теней

Рован фыркнул, когда она поставила дощечку на место, прижимая ее ладонью.

Поверь мне, твои предки не были совершенно святыми.

Он предложил ей руку, и она старалась не смотреть на него, когда приняла ее.

Сильный, грубый, нерушимый – его почти невозможно убить. Но была мягкость в его руках, забота и защита только для тех, кого он любил и защищал.

Я не думаю, что каждый из них убийца, - сказала она, когда он отпустил ее руку.
– Ключи могут развращать и без того черное сердце – или усиливать тьму в чистом. Я ничего не слышала о сердцах, находящихся между тьмой и светом.

Тот факт, что ты об этом заботишься, уже говорит о твоих намерениях.

Она прошлась по всей гардеробной, чтобы быть уверенной, что никакая скрипучая половица не выдаст укрытия. Раскаты грома грохотали над городом.

Я собираюсь делать вид, что этого здесь нет.

Удачи тебе с этим, - он подтолкнул ее локтем, когда они входили в спальню.
– Мы будем следить за этим – и если тебе покажется, что ты движешься в темную сторону, я обещаю, что верну тебя к свету.

Забавно.

Маленькие часы на тумбочке пробили, и гром прогремел над Рафтхолом. Быстро движущаяся буря. Хорошо – может быть, это очистит ее голову.

Она подошла к коробке, которую привезла Лисандра, и вытащила другой амулет.

Ювелир Лисандры, - сказал Рован, - очень талантливый человек.

Аэлина подняла копию амулета. Размер и вес почти полностью совпадали. Она самодовольно оставила его, как выброшенную драгоценность.

Только если кто-то спросит, где амулет.

Ливень уже смягчился до устойчивого дождя, когда часы пробили один раз, и все же Аэлина не ушла с крыши. Она поднялась туда, чтобы принять дозор у Эдиона, очевидно – Рован ждал, выжидал, когда часы пробьют полночь, чтобы затем сменить ее.

Рован ждал.

Она стояла под дождем, лицом на запад – к неярко светящемуся замку, который находился справа, не к морю, что позади нее, а через весь город, к замку.

Он не возражал против этого, когда она взглянула на него. Он хотел сказать ей, что его не волнует, что она знает о нем, пока это не отпугивало ее – и он сказал бы ей раньше, если бы он так глупо не отвлекался на то, как она выглядела.

Свет лампы отражался от гребня в ее волосах и проходил вдоль золотого дракона на ее платье.

Ты испортишь платье, если продолжишь стоять под дождем, - сказал он.

Она обернулась к нему. Дождь оставил на лице полосы краски от теней, ее лицо было бледное, как живот рыбы. В ее глазах – вина, гнев и мука – поразили его словно удар в живот. Она снова повернулась к городу.

Я никогда не надену это платье снова.

Знаешь, сегодня вечером я позабочусь о нем, - сказал он, подойдя к ней, - если ты не хочешь быть той, кто сделает это.

И после того, что этот ублюдок пытался сделать с ней, что он планировал сделать с ней. Им с Эдионом потребуется много времени, чтобы оборвать жизнь Аробинна. Она пристально посмотрела через весь город на Башню Ассасинов.

Я сказала Лисандре, что она может сделать это.

Почему?

Она обняла себя, крепко обняла.

Потому, что у Лисандры есть больше прав сделать это, чем у меня, тебя или Эдиона, она заслуживает быть тем, кто это сделает.

Это было правдой.

Ей нужна будет помощь?

Она покачала головой, разбрызгивая капли дождя с ее заколок и влажных прядей волос, которые высвободились.
– - Шаол пошел убедиться, что все пройдет хорошо.

Рован позволил себе на мгновение глянуть на нее – на расслабленные плечи и приподнятый подбородок, согнутые локти, изгиб ее носа против света фонаря, тонкую линию ее губ.

– Это неправильно, - сказала она.
– По-прежнему хотеть, чтобы был другой путь.

Она нервно вздохнула, выпустив облачко пара.

Он был плохим человеком, - прошептала она.
– Он собирался поработить меня своей воле, использовать меня, чтобы захватить Террасен, возможно, чтобы сделать себя королем – возможно, чтобы произвести на свет моего… Она вздрогнула так сильно, что золото замерцало на ее платье.

Но он также…Я также обязана ему жизнью. Все это время я думала, что я почувствую облегчение, радость, когда его не станет. Но все, что я чувствую - это пустота. И усталость.

Она была ледяной, когда он обхватил ее руками, привлекая ее к себе. Только один раз - только один раз он позволит себе обнять ее. Если бы его попросили подавить Маэву, и один из его кадров сделал это вместо него - если бы Лоркан сделал это - он чувствовал бы тоже самое.

Она слегка повернулась, чтобы взглянуть на него, и, хотя она пыталась скрыть это, но он мог увидеть в ее взгляде страх и вину.

Мне нужно выследить Лоркана завтра. Посмотреть, справился ли он с моей маленькой задачкой.

Убил ли он тех вэрдовских псов. Или был убит ими. Таким образом, она сможет освободить магию. Боги. Лоркан был его врагом сейчас. Он выкинул эту мысль.

И если необходимо устранить его?

Он наблюдал, как она проглотила ком в горле.

Это твой выбор Рован, делай то, что считаешь необходимым.

Он хотел, чтобы она сказала ему, так или иначе, но она дала ему выбор, уважая его историю достаточно, чтобы позволить ему самому принимать решения…

Спасибо.

Она положила голову ему на грудь, кончики гребней укололи его и он вытащил их из ее волос. Золото было гладким и холодным в его руках, и он восхищался искусством. Она пробормотала:

Я хочу, чтобы ты продал их. И сжег платье.

Как пожелаешь, - сказал он, забирая гребни.

Хотя, такая жалость. Твои враги упали бы на колени, если бы они когда-либо увидели тебя в нем.

Он почти упал на колени, когда впервые увидел ее сегодня. Она фыркнула от смеха, что вполне могло быть рыданием, и обвила руками его за талию, будто пыталась забрать его тепло. Ее промокшие волосы упали вперед, ее аромат – жасмина, лимонной вербены и тлеющих угольков –возвышался над запахом миндаля, лаская его нос, его чувства. Рован стоял со своей королевой под дождем, вдыхая ее запах, позволяя ей забирать столько тепла, сколько ей требуется.

Дождь лился, мягко разбрызгиваясь, и Аэлина вздрогнула там, где Рован держал ее. От того где она стояла, впитывая его силу, размышляя. Ее слегка скрутило, когда она посмотрела на сильные черты лица, его скулы были позолочены дождем и ветром с улицы. Через весь город, в комнату, которую она знала слишком хорошо, где она надеялась, Аробинн истекал кровью сейчас. Надеялась, мертвым. Пустые мысли – но замок щелкнул, наконец, открываясь. Рован повернул голову, чтобы посмотреть на нее, дождь капал с его серебряных волос. Его черты немного смягчились, суровые линии стали более привлекательными – даже уязвимыми.