Кошак

— Они сегодня спать не лягут, — тихо пояснила снежка. — Забурятся подальше в лес, и там…

— Это что, как когда на солнце уходят?.. Вам, кошки, котов тогда нужно в разы больше, чтобы такие традиции поддерживать.

— Нет, Кошак, — рядом нарисовалась Кикки. — Есть кот, нет кота — всё едино. Мы будем возвращаться к первоистокам. Жарить мясо. Жечь костры. Петь. Драться. Трахаться. И всё это — в лесу, среди первозданной природы.

— А мясо хоть чьё будет?.. Случаем, не моё?..

Валькирии грохнули со своих мест. Некоторые даже под кресла сползли.

— Нет, от тебя нам нужна… приправа, — отсмеявшись, ответила моя любовница.

— Ладно, это дело привычное, — правильно понял я замечание сестрёнки. — Мои хоть в курсе?

— Конечно! Обижаешь… Может кто и из твоих присоединится. Мы их пригласили. Но не думаю, что их будет много, на проводы не принято выдвигаться всей стаей.

Прибыв на место, мы дружной ватагой высыпали из аппарата. Не сказал бы, что кошки выбрали совсем уж дикие места… Лес вокруг был ухожен, сухостоя почти не наблюдалось, а тот, что имелся, уже был порублен и уложен юркими дройдами в шалашик костра. Одновременно прояснилась и причина необычной чистоты леса в районе нашей группы баз. После регулярных проводов постоянно меняющихся стай удивительно, что нормальные деревья ещё остались!

Старшая не стала терять времени даром. Стремительно подойдя к будущему кострищу, девочка подхватила первую попавшуюся ветку и жестом фокусника запалила её. Не знаю уж, чем там пользовалась для розжига кошка, но сухая древесина в мгновение занялась на добрую треть длины. Валькирия меж тем высоко подняла горящую палку.

— Да воспылает огонь! — зычно выкрикнула она, отправляя деревяшку в полёт к сложенному костру.

Палка попала аккурат в специально подготовленную для неё «нору» в обширном шалашике. Не прошло и десятка секунд, как к темнеющему небу взметнулись первые языки пламени — пока ещё несмелого, но с каждой секундой охватывающего рукотворную конструкцию всё сильней. Сёстры ответили на призыв Старшей слитным рыком. Кто-то заулюлюкал, и валькирии… принялись сбрасывать одежду. Вскоре я остался единственным облачённым в комбинезон военной формы, а вокруг, продолжением языков огненной стихии, сновали обнажённые валькирии. Их тела отчётливо бликовали в неровном свете костра, рождая фантастическую, нереальную картину даже не с эротическим — мистическим подтекстом.

— Эх, жалко дождя нет… — протянула худенькая снежка из стаи Кикки. На мои вопросительно взметнувшиеся брови она добавила. — Было бы ещё веселей!

— А ты чего стоишь, как не свой? — рядом нарисовалась основная виновница торжества. — Раздевайся!

Я начал догадываться, к чему всё идёт. Костёр костром, а обед по расписанию. Но вскоре стало ясно, что я несколько переоценил тягу кошек к сладкому. Как оказалось, сегодня их куда больше занимали высокие материи иного рода. Я только-только стянул верхнюю часть формы, намереваясь быстро завершить разоблачение, и вдруг замер, как громом поражённый. На фоне ярящегося пламени костра в импровизированном спарринге сошлись четыре кошки. Огненные блики заходились на шелковистой коже в диком, первобытном танце. Градус огненной фантасмагории всё нарастал, разгораясь оттого сильней, чем активней двигались валькирии. А проблем со скоростью движений сегодня не было ни у кого, душевный подъём сестёр находил немедленное выражение в пластике боя.

— Не стоит ему всё снимать… — протянула Старшая, мистическим образом возникшая рядом. — «Хозяйство» будет драться мешать… и ему, и нам.

Над лесной прогалиной, далеко разносясь, прокатился дружный перезвон женского смеха. Даже те, что сражались у костра, на секунду прервали свой агрессивный танец, но отсмеявшись, вновь пустились «в пляс». Вскоре водоворот боя захватил вообще всех, даже орденка оказалась поглощена им — с горящим взором, шальная, весёлая. Она же первой и получила — слишком уж активно лезла под руку. Орденка оказалась сильно удивлена подобному итогу нашей скоротечной сшибки. Однако и с другими кошками у неё не заладилось. А вскоре мечница вообще наплевала на спортивный азарт состязания и с немного наигранной грустью прибилась ко мне, настоятельно требуя ласки. Её большие-большие глаза, наполненные чувством обиды, на этот раз не позволили мне пройти мимо. Их взгляд обволакивал, проникая в самую душу, затягивал в паутину эмоций, рождая внутри нечто сокровенное, неземное.

— Всякий норовит обидеть бедную кошечку, — пожаловалась мне мечница. — Хоть ты приласкай, обогрей…

Пришлось ласкать и греть, и не скажу, что я был сильно против. Так состоялся первый за сегодня сеанс кошачьей любви. Уже отпуская подобревшую и насытившуюся девочку из объятий, прошептал ей на ушко:

— Просто нужно больше тренироваться, а не с героями Республики на вибраторах… общаться.

Снежка ответила задорным смехом, девочка и не думала обижаться — ни на меня, ни на сестёр.

— Такая уж у меня ноша, котик, — ответила она, отсмеявшись, и вновь принимаясь строить мне глазки.

После зажигательных спаррингов пришёл черёд мяса. Уже почти совсем стемнело. Дройды вновь засуетились, на этот раз они сооружали новую конструкцию, и это был отнюдь не мангал. И даже не барбекюшница. Штуковина состояла из вертикально установленных то ли катушек индуктивности, то ли барабанов. Однако присмотревшись, я обнаружил в центральной части каждой «катушки» тэн, красный от накала. Нижние и верхние же плоскости барабана несли на себе чашечки, которые постоянно проворачивались. Навороченная штуковина при ближайшем рассмотрении оказалась… старой как мир электрошашлычницей! Только составной, состоящей из нескольких маленьких фрагментов-катушек, установленных на единый большой круг. Эдакая мясная карусель. Занятно. И это по мысли кошек — возвращение к истокам?! Я был настолько ошеломлён, что не смог сдержать эмоций.

— Ты чего, кот? — поинтересовалась тонко уловившая моё настроение Кикки. Девочка последнее время неотрывно держалась рядом, видимо, была следующей в очереди любительницей клубнички.

— Кикки, сёстры! — продекламировал я, пытаясь завладеть всеобщим вниманием. — Какое же это возвращение к истокам?! Это же электрическое устройство для жарки мяса!

— Ну и что? А, ты же совсем варвар… — начала ликбез Варана. — У нас такие использовались ещё в докосмическую эру, чтобы…

— Может я и варвар, но мясо на открытом огне — гораздо вкуснее. Оно… приобретает привкус природы. Угли оставляют на нём свой неповторимый вкусовой отпечаток.

— То есть ты предлагаешь… — поперхнулась Старшая. — Жарить мясо в огне?! Но мы не хотим горелого мяса. Мы хотим жареного мяса.

— Я даже представить боюсь, как вы собираетесь выживать в дикой природе… — растерянно протянул я.

— Нормально будем, — обрубила одна из метиллий стаи. — Я могу охотиться и хоть сырым питаться. Вопрос: зачем?

— Так вкуснее и… интересней, — мне оставалось только плечами пожать в ответ.

— Ты знаешь, милый, а ведь в этом что-то есть… — заметила Кикки, почему-то разглядывая собственные когти.

И тут меня осенило — она намекает на использование когтей не по назначению! То есть совсем не по назначению. Даже не для точечного массажа, а в качестве… шампуров! Вот это острота мысли! Сходу додумала! Я с немым восхищением уставился на звёздную.

— Девочка, ты просто поразительная выдумщица…

— Я хочу есть мясо… с твоих когтей! — жёстко обрубила кошка.

Что тут началось! Выяснилось, что все без исключения валькирии тоже так хотят. И орденка хочет — эта даже больше остальных. Впервые на моей памяти кошки предъявили мне ультиматум, и отнюдь не в сексе. Но даже без ультиматума мне хватило задора оценить перспективы. Весьма и весьма волнительные, скажу я вам!

— Я тоже хочу есть с твоих когтей, кошка, — и, не дожидаясь ответа ошарашенной предложением любовницы, приступил к жарке.