Космопроходимцы (вторая часть). Ксеноопера "Жнец, Швец, Игрец"

– Враньё от первого и до последнего слова, - солгал Жнец, подумав при этом: 'К сожалению, почти всё правда. Было это, конечно же, не в Чёрных пещерах, а гораздо ближе, и никаких аквалангов они с собой не брали. Обыкновенный пикничок с неожиданной развязкой. Щупальцами её никто не насиловал, разумеется. Слейтер просто не понял, что увидел. Перекрёстные убийства ужасная штука, начнутся такие заказы, пойдут по нарастающей, а потом... Всё. Обрыв. И больше заказы с пересадочных станций, где начались цепочки перекрёстных убийств, не поступают вообще. Почему? Никогда раньше не приходило на ум выяснить. А неплохо бы.

– Вот хорошо, - тихонько сказала Лаура.
– Спасибо, что успокоили. Жуткая история, не дай Боз, ночью приснится.

– Забудьте. Кажется, Дерек заказал вам коктейль? Выпейте, это поможет.

– Вы действительно так считаете?
– нервно спросила Лаура.
– Не так-то просто я забываю. Многое хотелось бы выбросить из головы... Но не получается.

– О чём вы там шепчетесь?
– громко спросил Стрикленд.

– О том, что если ты был так любезен и заказал даме коктейль, будь любезен принести его, - сказал Жнец.

– Ещё чего!
– Стрикленд фыркнул.
– Что я вам, официант? Ты с ней шушукаешься, а я, как верный раб, должен таскать вам коктейли? Сходил бы да принёс. И мне заодно. А! Прошу прощения, ты же у нас однорукий. Бедняжка! Два коктейля никак тебе не донести.

– Я сама, - поспешила вмешаться Лаура, придержав руку Жнеца.
– Вам прихватить чего-нибудь, Ираклий? Вы гость, я хозяйка...

– Двойной скотч, если вам не трудно, - попросил Жнец. Отлучаться не хотелось, весьма любопытные вещи Густав рассказывал Рудольфу про акуанов.

– И меня не забудьте, дорогуша!
– крикнул вслед Стрикленд, потом повернулся к Жнецу, и, словно ничего не случилось:

– А что ты думаешь про мой рассказ... этот, как тебя? Ираклий.

– Я думаю, если всё, о чём ты рассказал, правда, спел бы ты нам песню акуанов. Ту самую, которую Слейтер вопил во время полового акта, - с ленцой предложил Жнец, рассматривая пустой стакан.

– Пе... песню?

– Ну да, - Жнец поставил стакан.
– Он ведь тебе её напевал тоже. И говорил всякие акуанские словечки.

– Да, Дерек!
– оживился Руди, мановением руки остановив очередной аргумент, готовый сорваться с губ Густава Р. Эшендена.
– Действительно, было бы очень интересно послушать.

– Но...
– в замешательстве начал Стрикленд.

Что-то треснуло, будто лопнула плёнка, скрипнуло, потом из дальнего угла, где эстрада, набирая силу, запел саксофон. Струнный неспешный перебор, пиано...

– Вот, кстати, тебе и музыкальное сопровождение, - сказал Жнец.

– Да ты что, хочешь, чтоб я?.. Дурацкая шутка. Я и петь-то совсем не умею.

– А вы попробуйте хотя бы воспроизвести слова, которые говорил Слейтер, - попросил Руди.
– Не может быть, чтоб ни одного не запомнили.

В глазах Рудольфа Штайнмайера Жнец заметил блеск, обычный для узкого специалиста, слегка разогретого винными парами. В руках у Рудольфа Штайнмайера неизвестно откуда возникла записная книжка.

– Не стесняйся, Дерек, - подначивал Жнец.
– Спой акуанскую песню, не то господа учёные подумают, что ты бессовестно врал.

– Акуанскую песню?
– пропел голосок Лауры, на столе перед Жнецом возник стакан скотча.

– Как интересно! Дерек, вы будете петь?

Стрикленд открывал и закрывал рот, таращась на ядовито-жёлтую жидкость в бокале с высокой ножкой.

– Вы просили дайкири, Дерек, - пояснила, устраиваясь за столом, Лаура.
– Одри сказала, что наливает вам это, когда вы просите дайкири. Мне она тоже сделала, я попробую. Скажите, это действительно похоже на дайкири? Я столько о нём читала...

– Это пойло такой же дайкири, как Дерек - головоногий, - сказал Жнец.

– Я не верю в сказки про акуанов, - заявил Эшенден.

– А я верю, - сказала Лаура, с сомнением рассматривая коктейль.
– И это никакие не сказки, правда ведь, Дерек?

Стрикленд выпил. Одним духом высадил свой коктейль; когда поставил на стол пустой бокал, в лице у него действительно появилось нечто акуанское.

– Это надо пить залпом?
– осведомилась Лаура. Не дождавшись ответа, выпила. Замолчала на какое-то время, результатами дегустации Жнец интересоваться не стал, следил за Стриклендом, стараясь не выпускать из виду Эшендена.

– Не верите, - выдохнул сценарист.
– И ты не веришь, и ты, и ты тоже... Все вы напро... про... против меня. Петь вы меня не заставите, не на такого напали. Но я вам скажу. Сейчас вот всп... вспомню, как там было у него? Макал... Или малкал? Мал-кал-веха зуф-фа! Алсу! Пхр! Пхр! Вена! Банзайтр-трш! Или вонзай? Трш!

– О-о!
– сказала Лаура.

Жнец глянул на ней мельком, спросил: 'Что с вами?' Она замотала головой, пряча лицо в ладонях.

– Акх-хапри!
– с натугой сказал, глядя на неё, Стрикленд.
– Акх-кхапри аксакс... Или сколько раз акс?

– Не выражайтесь при дамах, Дерек, - попросил Жнец.

– Что? Что он сказал?
– полюбопытствовала Лаура.
– Что-то непристойное? Ох, слёзы из глаз от этого коктейля. Как вы его пьёте? Ираклий, не смотрите на меня. Лучше переведите, что он про меня такого сказал.

– Сказал, что у вас прекрасная форма... э-э... это непереводимо. Понимаете ли, названия частей тела не совпадают с нашими.

– Какой хам этот Стрикленд!
– возмутилась Лаура. Коктейль произвёл на неё действие, но ещё не в полной мере.

– Чушь!
– заявил Эшенден.
– Абракадабра. Перестаньте нас мистифицировать.

– Не совсем чушь. Кое-что очень похоже, - пробормотал Руди, листая записную книжку, затем обратился к Жнецу: - Тут у меня расшифровки аудиозаписей, транскрипции. Как он сказал? Мал-кал-веха? Нет, такого у меня нет. Фонетически близко, но...

– Просто у него хромает произношение, - пояснил Жнец.
– Он хотел сказать: 'Малкавета, зува. Алзупхрвена.' В переводе примерно так: 'Привет, брат. Дай пять'.

– Мал-ка-ве-та, - повторил Руди.
– Такое у меня есть, похоже... Что?! В переводе? Позвольте, вы сказали в переводе? Можете перевести, что он сказал?

– Он сказал: привет брат, дай пять. Ну, вы понимаете, я перевожу не дословно, нет ведь у нас щупалец. Затем он сам себе ответил что-то вроде 'привет семье'.

– Ген-су-кел!
– изрёк Стрикленд.
– Леир! Пон-няли меня, вы все!