Ковчег. Компиляция
Шрифт:
В последних словах старого охотника проскользнула ничем не прикрытая паника. А стоявшие рядом, и старательно прислушивавшиеся к этому разговору, их товарищи по группе тут же схватились за своё оружие, и принялись растерянно оглядываться по сторонам, словно ожидая, что за каким-нибудь углом или в какой-нибудь тени поблизости заметят притаившуюся фигуру того, кто вот уже как пару лет должен был быть мёртвым.
– Да нет! Не стал он никаким каннибалом! – Коротко отмахнулся от довольно наивного предположения старого товарища Пётр, но заметив новые вопросительные взгляды, тут же понял, что ему придётся всё же пояснить им то, что произошло. – Он стал охотником. Хорошим охотником. И он охотится… На Архов… Да… Если ты не знал, то поясню. Архи находятся рядом. Этот посёлок, ещё до того, как его забросили, судя по всему, атаковали именно Архи! Помнишь, из-за чего тут всё началось? Ты должен помнить! Мы с тобой оба достаточно старые, чтобы не забывать о таких вещах. Так вот, именно Архи уничтожили этот посёлок. Этот паренек нашел способ с ними бороться. И даже, как я понял, сумел заполучить довольно ценные трофеи, убивая этих тварей. А вот этот вот боевой дрон, который ты сам видел, является защитным дроном Ковчега. Ну, что я тебе это объясняю? Такие вещи ты и сам должен знать. Так вот… Они, вместе с этим дроном, Архов гоняют. Поэтому он и остался на территории этого поселения. Отсюда, видимо, ему проще за ними охотиться…
– Подожди… То, что он охотится на Архов, это всё, конечно, очень хорошо.
– А вот это весьма интересная история… – Коротко ухмыльнулся старый охотник, и решительно махнул рукой, указывая на то, что они могут остановиться на отдых здесь, чтобы он мог сосредоточиться на своём рассказе. – Вообще-то, этот паренёк не только охотится на Архов. Ещё он охотится на тех… Кто его предал. Если ты не понял, то это жители нашего поселка. Он не простил того, что с ним сделали. И имеет на это право. Тем более, вспомни-ка всю ту ситуацию, связанную с гибелью его отца? Это ты тоже должен прекрасно помнить. Когда целая группа отправилась на охоту, а погиб только один охотник. Все остальные вернулись целыми и невредимыми. И даже оружие было в порядке. А что они рассказывали, это ты помнишь?
– То есть, ты хочешь сказать, что его отца просто убили на той охоте? – Ужаснулся старый товарищ, заставив более молодых охотников в растерянности начать переглядываться между собой. – Его собственные товарищи по группе взяли и убили отца этого мальчишки? Но зачем? Чего они этим добились?
– А вот тут ещё интереснее становится! – Присев на имеющейся поблизости технологический короб, тяжело вздохнул Пётр. – Его мать, как оказалось, заранее договорилась с тем, за кого сразу после смерти своего первого мужа вышла замуж. Она быстро всё провернула и даже вещи парня продала ещё до того, как стало известно о том, что его отец погиб. Ты хоть понимаешь, что это означает? Это означает, что она уже заранее знала о том, что его отца должны были убить именно на этой охоте. Знала… И даже, судя по всему, сама участвовала в этом. А потом и его, взяла и отдала для изгнания. А мы и рады были… Нашли развлечение! Мальчишку на смерть выгонять. Ну… Выгнали… А что дальше? Вообще-то он выжил. И озлобился до невозможности. Единственное хорошо, что он помнит главное. Я с его отцом никогда не ругался. И поэтому он нас и пропускает. Даёт возможность в плодовой роще плоды собирать. Вот только долго ли так будет, мы не знаем. К тому же, он сам мне чётко дал понять одно. Он не забыл всего того, что с ним сделали. И он будет мстить. И если кто-то из нашего посёлка сунется на эту территорию без его разрешения, то.... Ты сам должен понимать, что случиться с таким умником. А то, что он сможет это сделать, я надеюсь никому пояснять не надо?
– Подожди… Что ты такое говоришь? – Тут же возмутился его старый приятель. – Вообще-то мы даже не участвовали в его изгнании. Мы не пытались как-то ему навредить! Почему ты говоришь в таком тоне, будто мы тоже были виноваты в том, что случилось с ним и его отцом? Да и его мать… Если она придёт сюда, и сама повинится перед ним, то вполне может быть…
– Вполне может быть, что она даже сказать ничего не успеет! Потому, что он пристрелит её из бластера Архов. Видел я у него на бедре такую штуку. Говорят, очень эффективная. И на себе проверять я этого точно не хочу. – Резко обрубил размышления Сэма Пётр, заставив того недовольно поморщиться. – И про мать ему лучше не напоминай. Может мне тебе напомнить о том, что его мать сама поспособствовала не только гибели отца мальчишки, но и его изгнанию? Более того… Она его вещи продала заранее, чтобы потом, когда паренька будут изгонять, он ничего не смог с собой взять. Так что он ушёл без ничего. С одним старым охотничьим ножом в руках. Мне тебе это напомнить? А что касается нас… Вернее, того, что ты только что сказал про то, что мы вроде бы ему не вредили, то я тебе скажу так… Да. Мы ему не вредили. Но мы ему и не помогли! Все мы знали, что на той охоте случилось что-то неправильное. Все мы знали, что таких случаев не бывает. Что это всё выглядело слишком уж наиграно и искусственно. К тому же, как ты объяснишь, что молодая вдова, только узнав о гибели своего супруга, тут же выходит замуж за того, кто не спас её мужа, хотя наверняка мог бы, и при этом сразу же старается избавиться от любого напоминания о прежней семье? В частности, я имею в виду этого мальчишку, которого она отправила на смерть. Что мы сделали, чтобы этого не допустить? Скажу тебе сразу… Ничего! Ничего мы не сделали. Хотя все знали о том, что в этом деле слишком много мутных пятен. И теперь ты мне заявляешь, что можно позвать его мать сюда, чтобы она попросила у него прощения? Прекрасно… Только это ты будешь делать без меня. Потому что я уверен в главном. Этот парень теперь ненавидит всех… Я видел его глаза. В них нет жизни. Такие глаза бывают у тех, кто слишком много прошёл. Кто слишком часто убивал. Что касается тех самых костей, то я поясню. Парень поступает в данном случае куда проще. Он тела этих придурков, которые пытаются что-то у него украсть, или как-то на него надавить, просто оттаскивает в Зелёную зону. А потом забирает оттуда уже очищенные кости.
– А разве так можно? – Нервно передернул плечами Василий, дальний родственник Петра. – Это же просто бесчеловечно? Так поступать с погибшими людьми…
– Бесчеловечно говоришь? Может ты и прав… – Тихо выдохнул Пётр, но потом, внимательно посмотрев в глаза этому молодому охотнику, который воспрял было духом, тут же задал встречный вопрос прямо в лоб. – А человечно было несовершеннолетнего мальчишку с одним старым охотничьим ножом выгонять в ночь за пределы поселения? Это было человечно? Человечно было обрекать его на верную смерть, забрав у него буквально всё, и оставив только один старый рваный комбинезон, и стоптанные ботинки? Это было человечно? Ты хоть знаешь, через что этот мальчишка прошёл, прежде чем добрался до этого посёлка, и стал тем, кем он сейчас является? Знаешь? Вот я, например, ничего об этом не знаю! Да и знать не хочу. Потому что боюсь, что могу превратиться в такого же бездушного монстра. То, что я видел, человеком уже не назовёшь. Давай… Рискни ему рассказать о том, что человечно, а что – нет! Тебя собственная мать не выбрасывала на смерть. просто ради того, что ей так захотелось. Поэтому ты такой умный. А через что пришлось пройти ему? Теперь ты будешь говорить о человечности? А где был ты сам, или твоя семья, когда его выкидывали прочь из посёлка? Что-то мне подсказывает, что никто из вас даже не заикнулся по поводу того, что парня вообще-то можно было бы оставить в посёлке… Дать какую-нибудь простую работу… Насколько я помню, он никогда не чурался работать. Потом можно было бы начать водить его на охоту. И он стал бы хорошим и полезным членом общества. А учитывая тот факт, что он сейчас делает, по сути, никто из нас подобное не может провернуть, стоит сразу понимать то, насколько он эффективен как охотник. Он куда лучше охотник, чем мы все, вместе взятые. Поэтому лучше даже не говори ничего о человечности. Тем более ему! А то, что он таким образом избавляется от ненужных ему трупов, так это его право. Или ты считаешь, что отправлять их в канализационные коллекторы было бы куда более милосердно? Что-то мне так не кажется. Так что давай ты не будешь говорить о человечности ни мне, ни, тем более,
ему. А теперь вставайте. Нам нужно возвращаться в посёлок. У меня ещё будут довольно серьёзные переговоры с руководством по поводу той самой биофирмы, которую, я надеюсь, мы сможем взять под свой контроль. И тогда мы уже будем работать только на себя. Хватит уже таскать плоды для этих идиотов, которые вообще не ценят чужой труд. Они вообще ничего не хотят делать. А только жрут наши ресурсы, и делают вид, что так и должно быть.Переключив таким образом внимание своих товарищей-охотников на новую цель, Пётр всё так же задумчиво продолжил свой путь. Ему действительно предстоял серьёзный разговор. Так же, как и всем остальным. Сейчас он и сам уже прекрасно понимал, что после всего случившегося по посёлку пойдут слухи. И они обязательно дойдут до матери этого мальчишки. Надо же было этой дурочке Марии так поступить? Потеряла такого охотника. Сейчас бы как сыр в масле каталась бы! А теперь что? Перебивается чуть ли не с воды на кусочек пищевого брикета. А по парню точно видно, что он не бедствует. Мало того, что у него с едой явно всё в порядке… Так и со снабжением всё прекрасно. Один только комбинезон, чего стоит? А значит, следует понимать главное. Они совершили глобальную ошибку, когда выгнали этого парня из посёлка. И это им ещё долго будет вспоминаться. Если не хуже того… Подобное может им так аукнуться впоследствии, что и их посёлок, со временем, превратится в пустующие руины. А Петру, который практически всю свою жизнь положил для того, что бы подобного не случилось, этого бы не хотелось.
Как старый охотник и предполагал, при возвращении в сто четырнадцатый посёлок новость о том, что мальчишка, которого они все банально обрекли на смерть, каким-то невероятным образом выжил, поразила буквально всех. Как и следовало ожидать, тут же нашлись умники, которые начали требовать, чтобы этот мальчишка работал на благо поселения. И даже были те, кто предлагал, как заранее и думал Пётр, использовать для этого мать этого паренька. Однако сам Пётр сразу отмёл подобное предложение, коротко заявив о том, что этот парень прекрасно помнит о то, кто именно убил его отца. Точно также, как и то, кто потом сделал всё, чтобы и от него избавиться. После такого заявления, желающих наладить с этим пареньком хоть какой-то контакт сильно поуменьшилось. Особенно быстро из этого списка сами себя вычеркнули руководители поселения и самых значимых семейств. Уж они-то прекрасно понимали, что сами изрядно поспособствовали всему этому. А Мария, мать этого мальчишки, вообще старалась на улице не показываться. Ведь она понимала, что сейчас все пересуды сплетников поселения будут направлены именно на неё? Именно она будет основной целью для того, чтобы обвинить в чем угодно. Тем более, после такого заявления о том, что паренёк прекрасно помнит кто убил его отца. Тут же пошли слухи о том, что тогда на самом деле случилось. Оказалось, что люди прекрасно помнили о тех событиях. Да. Основных представителей этой семейки охотников в поселении уже не было. Так… Остатки… Но даже они сейчас опасались сталкиваться с некоторыми из местных жителей, которые старательно перемывали им косточки. Банально заявляя о том, что те принадлежат к семейству убийц. Ну, да… Чтобы как-то попытаться оправдаться, этим разумным было необходимо каким-то образом найти доказательства своей невиновности. И в данном случае единственная отговорка ничего не значила. Нас там не было! Вот что может означать эта фраза? А чтобы они сделали, если бы там были? Что? Помогли бы охотнику, которого убивали их родственники? Защитили бы его? Нет. Ведь, по сути, в этом деле участвовали именно представители их семьи. Чьи-то отцы… Сыновья… Братья… Да. Их было всего четверо. И практически все они уже погибли. Причём большая часть, судя по всему, погибла именно от рук этого мальчишки? Но это уже не имело значения. Значение имел только тот факт, что он действительно мог начать мстить. И по законам Ковчега, если уж на то пошло, у этого паренька для подобных действий были все основания. Кто бы там, что не говорил, но право мести у него отнять не мог никто. Это если бы он просто так, из, так называемой, вредности, начал бы кому-то пакостить, то тогда люди ещё могли бы как-то призвать его к ответу. В данном же случае он имел право мстить.
К тому же, действительно.. если так подумать… Можно было понять, что в этом деле против него участвовало практически всё население сто четырнадцатого посёлка. Никто из них ничего не сделал, чтобы ему помочь. Даже если бы хоть кто-то додумался бы дать ему в путь хоть кусочек пищевого брикета… Тогда можно было бы заявить о том, что хоть кто-то ему сочувствовал. Этого же не было. И это был факт, который действовал сейчас против всех них… Но самому Петру сейчас было не до тех проблем, что возникли у всех тех, кто весьма старательно гадил тому парнишке в прошлом. Ему нужно было постараться уговорить руководство посёлка всё же передать одну биоферму в руки его команды. Так как именно они будут её обеспечивать всем необходимым. А второй, так уж и быть, пусть занимается та самая семейка, что занималась биофермой посёлка ранее. Как именно они будут решать все эти вопросы, в отношении поставок как плодов или саженцев, не говоря уже про почву, уже никого не интересует. Пусть сами идут в Зелёную зону… Или кого-нибудь нанимают. Но Пётр и его люди в их планах больше участвовать не будут… И это окончательное решение…
…………
Этот коридор, ведущий к заброшенному поселению, изначально был достаточно широким, удобным проходом времён активной колонизации этого яруса. Стены – ровные, с когда-то встроенными световыми панелями и гравированными указателями маршрутов. Но теперь всё было иначе. Когда отряд Каэрн'Захара обосновался тут, они не планировали задерживаться. Тем более – не ожидали того, что, так называемый, владелец этих территорий, когда всё же даст о себе знать, тут же поставит им достаточно жёсткий ультиматум. В их глазах это был просто ещё один заброшенный сектор – удобное укрытие, защищённое от большинства мутантов и относительно чистое по уровню заражения. Но за прошедшую неделю, что наёмники провели здесь, они успели превратить его в настоящую свалку. Всё началось с простого, брошенные на пол упаковки от пайков, остатки электролита, и даже собственные испражнения членов отряда… Потом пошли бочки с техжидкостью… Сломанные панели освещения… Отломанные куски обшивки… Остатки еды… Дохлые крысы, которых удавалось подстрелить поблизости от их импровизированного лагеря… И в конце концов появился и импровизированный туалет, огороженный старыми панелями и ящиками, заваленный отходами, который они сами стали называть “тронным залом”. И эта шутка быстро потеряла свой вкус. Теперь же всё очень резко изменилось.
– Он сказал – не показывайтесь мне на глаза, пока мы не уберём! – Рычал Каэрн’Захар, демон с пепельно-серой кожей, иссечённой ритуальными шрамами и тёмными наростами. Его голос был, как трещина в металле – тяжёлый и злой. Ведь он совершенно не привык к тому, чтобы какой-то там человечишка так обращался с ним, представителем высшей расы! Но выбора у них сейчас просто не было. Этот разумный интересовал слишком многих. И даже тех, кто на самом деле был хозяином старого наёмника.
– Ну, что… Засранцы! – Наконец решившись раздражённо рявкнул он, заставив насторожиться всех своих подчинённых. – Все слышали, что было сказано? Или повторить особо глухим?
– Да, командир. – Чётко и практически в один голос, словно они сейчас находились на плаце, рявкнули в ответ его бойцы. – Никакой встречи – пока всё не очистите. До последнего фантика. Его слова.
– Грррахх… – Каэрн уже практически в открытую плевался ядом, а его крепкие ногти провели по стене четыре заметных царапины. – Да кто он такой, в конце концов, чтобы с нами так разговаривать?! Мы, чёрт побери, здесь полторы недели как хозяева. А теперь – мусорщики, да? Хрен нам, а не переговоры…