Красноглазый вампир

Из грузовичка извлекают корзины и устанавливают их на место.

Отто Либе удовлетворенно кивает.

— Всё произойдет наилучшим способом, — заявляет он. — Хотя эта древняя штуковина давно не использовалась.

И снова замолкает.

Вновь звонит привратный колокол.

Прибыли официальные лица. Два асессора уголовного суда, герр Поппельрайтер, судебный писец и еще несколько мелких чиновников. Никаких журналистов, кроме репортера местной газетенки. Надо сказать, что криминальное управление не сообщило прессе о предстоящей казни.

Герр Поппельрайтер разочарован — он надеялся на кое- какую рекламу. Он с недовольством поворачивается к двум спешащим людям.

— Здравствуйте, господин Диксон, здравствуйте, мой дорогой Том. Думаю, вам не придется долго ждать. Машина собрана, а палач уже готов вместе с писцом открыть камеру.

Болтливый начальник полиции готов приступить к более подробным объяснениям, когда директор тюрьмы Зигенмейер, коротко поздоровавшись с представителями судебных властей, подошел к великому сыщику.

Он, должно быть, уже проснулся, но я ждал вас, господин Диксон, чтобы по всем правилам объявить ему, что на его обращение пришел отказ.

Шаги многочисленных мрачных визитеров гулко звучали в длинных коридорах. Из-за железных дверей камер доносились храп или сонные стоны заключенных.

Мы пришли, — тихим голосом сказал директор тюрьмы, дав знак тюремщику открыть дверь камеры в глубине коридора вдали от остальных помещений.

Грумп уже проснулся и даже наполовину оделся. Он равнодушно выслушал роковую новость, но, увидев Гарри Диксона, стоявшего в стороне от других чиновников, явно обрадовался.

Господин Диксон, вы помните о своем обещании? — спросил он.

Безусловно.

Хорошо… Пока я буду делать последние шаги по эшафоту, идите рядом со мной. Этих нескольких секунд хватит, чтобы сообщить вам то, что надо.

Гарри Диксон молча кивнул.

Приговоренный к смерти быстро привел себя в порядок, потом без сопротивления позволил надеть кандалы на ноги и руки. Директора, который спросил, хочет ли он что-нибудь сказать, заключенный поблагодарил за хорошее обращение и прекрасное содержание тюрьмы.

Только, — добавил он, — солянку следует варить дольше.

Путь по длинным коридорам проходил настолько быстро, насколько позволяли кандалы на ногах смертника.

Гарри Диксон шел рядом с Грумпом, которого поддерживали два охранника.

Эбенезер Грумп казался самым спокойным из всех. Он насвистывал какую-то мелодию и даже не вздрогнул, увидев в глубине двора мрачную машину.

— Я видел ее только на рисунке. Ничего страшного в ней нет, — усмехнулся он.

Вдруг Гарри Диксон увидел, что Грумп побледнел. Он бросился к нему, но Грумп отказался от его помощи.

— Дело в другом, — прошептал он. — Умоляю, сделайте всё быстро… Он здесь! Я чувствую, что он здесь! Господин Диксон…

Что?

— Ваше обещание в силе?

Да!

Грумп дрожал, как осина под бурным ветром. Сыщик понимал, что его состояние не было вызвано скорой смертью.

— Послушайте, послушайте… Диксон…

Грумп стоял перед гильотиной, касаясь ногой ступеньки.

— Гарри Диксон, я не Красноглазый Вампир… настоящее чудовище, это Фет…

Он замолчал, потом, словно обуянный безумием, завопил:

— Быстрее, убейте меня, господин Диксон! Быстрее! Вы поклялись сделать это! Во имя Господа Бога, вы не имеете права… Господин Диксон! Быстрее!

И тут произошла невероятная сцена, столь быстрая, что даже самые короткие фразы тянулись бы слишком долго.

Внезапно Гарри Диксон прыгнул вперед. Ударом кулака он отбросил в сторону палача и крикнул:

— Арестуйте его! Приказываю вам арестовать этого человека!

Том, внимательно слушавший учителя, бросился на Отто Либе.

— Быстрее, Диксон! — завопил Грумп.

Сыщик побледнел, но уверенной рукой подтолкнул Грум- па на доску, опустил хомут, охватывающий шею осужденного, дернул рычаг…

Острый свист, глухой удар.

Все в ужасе вскрикнули.

Гарри Диксон даже не взглянул на поток крови, хлынувший из перерезанных артерий. Он бросился в коридор, где суетилась группа людей.

— Где он?! — крикнул он.

— Но, господин Диксон, — пролепетал директор, — я не понимаю…

Вы не обязаны понимать! — воскликнул сыщик. — Где палач?

Том в ярости подбежал к нему.

Вина двух охранников, которые меня задержали… Тип убежал. Вот что осталось от него!

Он протянул Гарри Диксону цилиндр, который по обычаю надевают палачи, проводящие казнь.

Сыщик гневно воскликнул:

Цилиндр, который был в доме с призраками! Боже, какую оплошность я допустил!

В этот момент резко задребезжал привратный колокол.

Два жандарма соскочили с покрытых пеной лошадей и застыли, глядя на окровавленную гильотину.

Что произошло?! — воскликнули они.

То, что должно было произойти, — холодно ответил директор тюрьмы.

Два служителя порядка бросали вокруг отчаянные, обезумевшие взгляды.

В три часа утра, в момент, когда палач Отто Либе с двумя помощниками покидал Ганновер, из Берлина пришел приказ отсрочить казнь Грумпа. Мы пытались до вас дозвониться, господин директор, но не смогли. Телефонная связь с Хильдесхаймом не действовала.

Мы вскочили на лошадей, зная, что можем догнать Либе. Но на полпути мы нашли Либе и двух его помощников мертвыми. Их убили выстрелами из винтовки. А недалеко от города увидели на столбе висящие провода. Их перерезала преступная рука!

Гарри Диксон уже не слушал. Он поспешно выбежал из тюрьмы вместе с Томом и, очутившись на улице, бросился бежать.

Скорее, в дом призраков! — приказал он ученику.

Когда они выбежали на угол Брюннен-плац, то увидели ранних прохожих, которые с ужасом взирали на дом с призраками.

Один из зевак, рабочий-каменщик в синей спецовке, указывал пальцем на верхнюю ступеньку крыльца.

Очень подозрительно, — сказал он.

Из-под двери текла струйка крови, образуя лужу на голубом камне крыльца.