Край без Короля или Могу копать, могу не копать

— Что же делать? — спросил Фонси у заплечного мешка, но тот в ответ промолчал, да Фонси и не ждал от него ответа. — Придётся обходить берегом, не могу же я шлёпать по воде. В прошлый раз я обходил озеро с запада, и это мне удачи не принесло — теперь пойду на восток.

Он пошёл на восток, между болотом и лесом, куда уходил по вечерам, чтобы выкопать нору. Всё чаще ему приходилось задерживаться в вырытой норе на весь следующий день: охотиться, собирать грибы, ловить в болоте рыбу и сушить на огне промокшие вещи. А грибов становилось всё меньше и меньше — близился конец осени.

С утра Фонси заметил впереди на болоте что-то странное какие-то возвышавшиеся над поверхностью воды сооружения. Приблизившись на достаточное расстояние, хоббит разглядел торчащие из чёрной воды деревянные столбы, а сверху на них — деревянные настилы и что-то вроде хижин. Неужели, подумал Фонси, здесь кто-то живёт?

Пройдя ещё немного, хоббит увидел выстланную жердями тропинку, ведущую от берега болота вглубь, туда, где стояли странные постройки.

— Любопытно, — сказал Фонси своему батожку, — кто-нибудь живёт там? Я думаю, что достаточно далеко зашёл на Север, чтобы спросить у здешних жителей дорогу к замку Душителя. Только осторожно, чтобы они чего дурного не заподозрили.

Не получив ответа от батога, Фонси решил, что тот полностью с ним согласен, и свернул на тропинку. Но чем ближе он подходил, тем яснее ему становилось, что в забавных домиках никто не живёт. Ни звука, ни движения — покосившиеся хижины сидели на долговязых столбах, словно давешние мертвецы в своих шалашиках.

Фонси вскарабкался по лестнице, свисающей с помоста, и оказался на деревянной площадке, где была выстроена грубая хижина из жердей и тростника. На площадке не было даже перил, и у Фонси закружилась голова, как не кружилась даже на Башне. Впрочем, он с самого утра себя сегодня неважно чувствовал.

— Есть здесь кто-нибудь? — осторожно спросил Фонси, заглядывая в хижину. — Эсьтът-тъньба? — повторил он на северном языке, но никто не откликнулся. В хижине было темно, а огонь Фонси зажигать побоялся — не запалить бы тростниковую крышу.

От площадки, куда взобрался хоббит, отходило два висячих мостика к соседним площадкам. Осторожно, стараясь не смотреть вниз, Фонси ступил на закачавшийся мостик и, держась за потрёпанный канат, натянутый рядом, перешёл на другой помост. Он был просторнее первого; здесь стояло три больших хижины. Между ними лежал на спине мёртвый большец с тремя рогози- нами в груди.

— Почему я не удивляюсь? — с лёгкой насмешкой спросил Фонси у болыпеца. — Ну и страна — одни трупы кругом.

Неподалёку от большеца лежали ещё двое — Фонси не знал, как их и назвать. Невысокие, худые и длиннорукие, замотанные в какие-то тряпки тела с кожей болотисто-зелёного цвета. Мёртвые лица с приплюснутыми носами и низкими лбами. Мощные выступающие челюсти — наверное, всё-таки орки. Рядом с одним из тел лежал большой тул с рогозовыми стеблями. Фонси наклонился — лучше бы он этого не делал, голова закружилась ещё сильнее — и поднял с помоста лёгкий рогозовый дротик с острой иглой на конце. Славное, должно быть, оружие. Фонси перехватил рогозину поудобнее и метнул в сторону дальнего помоста. Дротик вонзился в жердь и застрял в ней. Хоббит уставился на него, не шевелясь. Всё остальное отступило на задний план, расплылось. В ушах стоял лёгкий звон. Фонси улыбнулся и шагнул к краю помоста.

— Ещё шаг! — сказал кто-то сзади. — В болото, в болото! останься с нами, будешь нашим гостем!

Фонси оглянулся. Зыбкая тёмная тень стояла посреди помоста, протягивая к хоббиту длинные руки с крючковатыми пальцами, не то маня его к себе, не то шугая прочь.

— В болото! в болото! останься с нами, мы отведём тебя в курган.

— Отведём тебя в курган! — ещё одна тень сгустилась откуда-то из-за спины первой и шагнула к Фонси. Хоббит стоял теперь спиной к краю помоста, покачиваясь, с приоткрытым ртом. Происходящее не удивляло его. В болото так в болото. Его так давно не звали в гости и не обещали никуда отвести.

Из-за спины Фонси шагнул старый знакомый из сна, с лицом пустоградского изваяния и в странной одежде. Он был тусклый, словно из облака, только в самой середине его туманного тела мерцал бледно-розовый свет.

— Сгиньте! — велел туманный хоббит тёмным теням.

— Сам хочешь его в курган увести? — зашипела одна из них в ответ. — Прочь отсюда, это наш живец!

— Это мой родич, — ответил знакомец Фонси. — Во мне его кровь! Проваливайте обратно в своё болото!

— Ты один, а нас двое, бродяга! — тени начали придвигаться ближе. — Попробуй-ка совладай с нами!

Туманный хоббит отступил на шаг назад и оказался рядом с Фонси. Чуть повернув голову, он произнёс быстро и беспокойно:

— Повторяй за мной. Это должен говорить живой, иначе ничего не выйдет. Повторяй!

Фонси поднял руку, угрожающе тыкая пальцем в сторону приближающихся теней, и заговорил, произнося слова, сами собой приходящие ему в голову.

Злая хмарь, болотный дух, Уходи в трясину, В дом пиявок и лягух, Под камыш и тину. Отыщи себе провал И сиди в провале том. Прочь, пока я не позвал Древнего Оралъда! Гонят зимнюю печаль Вешние листочки, А тебя старик Оралъд Разнесёт по кочкам, Так что, хмарь, захлопни пасть И ко мне не суйся: Над тобой Оралъда власть — Слушай-повинуйся!

Тени остановились, качнулись и со злобным шипением протекли сквозь помост лужицами желтовато-бурой воды. Фонси не удивился и не испугался — нечем было.

— Ты меня видишь? — всё так же тревожно спросил Фонси туманный хоббит. — А их ты видел?

— Вижу, — глухо ответил Фонси. — Видел.

— Очень плохо! Пойдём. Пойдём. Тебе надо лечь. Быстро. Пойдём.

Схватив Фонси за руку, он потащил его сперва в одну, потом в другую хижину. Во второй хижине обнаружился ворох сухого камыша, куда Фонси и прилёг, отложив в сторону свой мешок. Перед глазами всё плыло, в ушах звенело. Рука, за которую вёл его туманный хоббит, онемела, как отлёжанная. А сам туманный хоббит куда-то пропал, не растаял и не растёкся, а просто исчез. Фонси же полежал, разглядывая переплетения прутьев в потолке хижины и связки сушёной рыбы, висящие под потолком, и вскоре не то уснул, не то просто лишился сознания.

Лихорадило хоббита всю ночь, и только под утро отпустило. К полудню следующего дня он, чуть покачиваясь на ослабевших ногах, вылез из хижины.

— Ну что мне с вами делать, любезные? — осведомился он у трупов. — За приглашение в курган, конечно, спасибо, но мне по курганам шататься недосуг. Я бы вас похоронил, да негде, не тащить же вас на сушу.

Поплевав на ладони, хоббит ухватил ближайшего мертвеца за ноги и отволок в хижину, где ночевал. Туда же отправился и второй. Фонси уложил их рядом у стенки. Большеца он, вытащив из него предварительно дротики, затащил в ту же хижину и привалил к противоположной стене.

— Не знаю уж, чего вы там не поделили, — сказал Фонси мертвецам, — но лежать вам придётся вместе. Бывайте, любезные, и не поминайте лихом. А я себе за работу рыбки у вас сушёной возьму несколько связочек.

Фонси всё ещё шёл по краю болота. Рогозовые дротики, подобранные в болотной деревне, оказались отличным оружием для охоты на лягушек, — а другой дичи больше и не попадалось. Мясо лягушек, водянистое и волокнистое, отдавало рыбой, но голод утоляло. Несколько раз хоббит пытался заколоть дротиком большую рыбину из тех, что иногда подплывали к самому берегу болота, где расступались рогоз и осока, но у него ни разу не получилось. Рыбу приходилось ловить на крючок.