Кровь боярина Кучки

–  Не достоит [254] мне обижаться, - потупился юноша. И все же высказался впрямую: - Воевода твой скор на приговор.

–  Это он вневеды [255] , - махнул рукой князь и круто переменил беседу: - О себе расскажи потонку [256] .

Юноше показалось, что Святослав Ольгович вполуха слушает, занятый более своим будущим, нежели чужим прошлым. Род ошибался. Князь тут же обнаружил, что не был глух.

[254] ДОСТОИТ - надлежит.

[255] ВНЕВЕДЫ - по неведению.

[256] ПОТОНКУ - подробно, детально.

–  Послужи мне, юный боярин, - попросил он, - Да поусерднее, нежели твой батюшка Мономашичу Гюргию служил.

Это был колкий намёк на неучастие Гюряты Роговича в битве у Ждановой горы. Родислав Гюрятич нашёл ответ:

–  Не взыщи за прямоту, государь. Ты не которишься с Новгородом Великим. Я же супротив родной крови не воитель, как и мой батюшка.

Обращение «государь» как бы выражало согласие стать подцанцем Святослава Ольговича. Князь явно подметил это и завёл речь о главном:

–  Нынче мне каждый пособник как Божий дар. Поратуем сообща за правое дело. Я милостью не оставлю. Ценю своих слуг не ниже себя. Вот о Коснятке ох как душа болит! Что с ним теперь? Оставлял его у союзников, очутился он у врагов.

Доброта нового господина настолько согрела намыкавшегося яшника, что, позабыв осторожность, он потянулся к перстню Коснятки, положенному князем на грядку [257] у своего изголовья.

–  Дозволь, государь, сызнова взглянуть…

[257] ГРЯДКА - полка над лавками вдоль стены.

Святослав Ольгович удивлённо следил за его рукой.

–  Гляди. Для чего тебе?

–  Через перстень увижу судьбу боярина, - самонадеянно пообещал Род.

Однако сколь ни усердствовал, ни напрягал волю, ни всматривался внутренним зрением в печатку с буквицами, ничего не видел.

–  Что молчишь? Что молчишь?
– теребил его князь.

–  Лик боярина мне не ведом, - смутился Род.
– Мерещится какой-то смерд в пыточной. Шишкоголовый, козьебородый. Более ничего.
– И он вернул перстень князю.

Однако Святослав Ольгович не спускал с юноши испуганных суеверных глаз.

–  Шишкоголовый?.. Козьебородый?..

–  Да, смерд какой-то, как тать на доиске, - растерянно улыбнулся Род.
– Нешто это боярин?

Князь робко протянул к нему пухлые руки:

–  Подсоби встать…

Род поднял его. Их пальцы соприкоснулись. Величественный кутырь, став на пол, по-простолюдински приоткрыл изумлённые уста и застыл.

–  Не отпускай моих рук…

Так они и стояли некоторое время друг против друга.

–  Ну и силища из тебя!
– наконец молвил князь, - Так и вливается, так и обогатыривает! Уф!
– Высвободившись, он приблизил водянистые глазки к большим очам Рода: - Откройся, как на исповеди: ты ведун, выученик волхвов заокских?

Род отпрянул от прямого вопроса, словно от удара.

–  Бог свидетель: я окрещён. Согрешил сейчас не для себя. Вылгать [258] не хочу. Объявил, что видел, - И для вящего оправдания юный ведалец повторил: - Лик боярина Коснятки мне не ведом.

[258] ВЫЛГАТЬ - обмануть.

Но трясущемуся властелину эти оправдания не были нужны.

–  Суздальского Гюргия лик ведом ли тебе? Ведом? Так открой, где нынче Гюргий?

Род молчал довольно долго. Слепо опираясь пятерней о стену, попросил:

–  Дозволь сесть…

–  Садись, садись, пожалуй, - помог ему Святослав Ольгович поудобнее устроиться на лавке. Сам сел напротив, коснувшись тыквинами своих колен худых ног юноши.

–  Гюргий Владимирич идёт с войском в твою сторону, - вымолвил Род устало.

–  Ох, утешил!
– ванькой-встанькой подскочил кутырь.
– Ох, снял тугу [259] с сердца! Чуял я спиной предательство, посылывал к суздальскому брату. Коли верно твоё видение, стало быть, грядёт поможье.
– Князь облегчённо перевёл дух. Громоздкая его туша, отодвинувшись от Рода, застыла на какое-то время и вдруг беспокойно задвигалась по тесной ложне от узкой стрельчатой оконницы к низкой сводчатой двери.
– Брата бы выручить!.. Жизни не пожалею! Какая сила против меня? У Изяслава с Давыдовичами дружина по три-четыре сотни каждая, да ополченцев соберут тысяч пятьдесят-шестьдесят… Сила!.. У меня вдвое меньше. Вот если Гюргий поторопится… - Ольгович резко метнулся к Роду, сипло дыша, нагнулся над ним, заглянул - глаза в глаза.
– Не за себя прошу, за страдальца. Погляди!.. Одоление моё над Изяславом Киевским видишь ли?

[259] ТУГА - горе, кручина, печаль.

Творожно-рыхлые щеки его тряслись. Даже слеза непослушно выскользнула из узкого глаза и быстро скатилась с крутой скулы. Роду невольно пришли на память слова Нечая о том, что их Северский князь не только муж половчанки, но и сын половчанки. Род всматривался в его большое лицо, обрамлённое скупой пепелёсой растительностью, и не увидел в судьбе этого пожилого человека ничего доброго, кроме борьбы, борьбы и борьбы. И свела сердце юноши жалость к могучему одинокому кутырю.

–  Сядет на великокняжеский стол одолетель… - выдавил из себя сердобольный ведалец.

Такой вожделенный венец борьбы он без провидения предрёк, не открыв при этом, кто и над кем будет одолетелем.

Северский князь принял сказанное на свой счёт и гордо распрямился.

–  Не оценил в тебе Гюргий редкого, аки яхонт, подданца. Иначе бы вернул отнятую жизнь, приличную твоему боярству. А я тебя ценю. Получишь села по реке Рахне. Продолжишь род Жилотугов на нашей Северской земле.

Сын боярина Гюряты встал, согнувшись в поясном поклоне:

–  Благодарствую, государь!

Ему явно привиделось, как вводит он Улиту в свою боярскую вотчину. Забыл юный лесовик вещие слова волхва Букала: «Все чужие судьбы можешь знать, только не свою». Спутал он мечту с пророчеством, журавля в небе с синицею в руках. Вознамерился без промешки отблагодарить благодетеля.

–  Верю!
– выдохнул Ольгович.

–  Посылай в Чернигов, в эту преисподнюю. Вызнаю, чего ожидать от князей-клятвопреступников. Сыщу боярина Коснятку.

Вырвались слова - и не поймаешь. Ольгович, видимо, не ждал от юноши готовности к такому подвигу. Даже всполохнулся:

–  Как? Пролагатаем? [260] Не стоит служба свеч. Опасно потерять тебя, едва обрёл…

–  Не пролагатаем. Посольником. С твоею речью и хоругвью, - тряхнул кудрями Род.
– Мне личит не крадвой, честь честью ведаться с врагом. А там уж что Сварог… то есть что Бог даст.

Ольгович пообещал:

–  Вернёшься, получишь чего и в мыслях нет.

Он крепко обнял Рода. Удушливы были объятья кутыря.

[260] ПРОЛАГАТАЙ - лазутчик, соглядатай.