Кровь в моих жилах

— Прощайте, господа! — сказала Светлана. Ничего более умного и проникновенного в голову не приходило. Рокотал близкий Идольмень. Лес замер, отказываясь слушаться ветра. Язычки свечей на капище то и дело моргали, грозясь потухнуть. Наверное, надо добавить, что она будет помнить Михаила и Александра всегда, поблагодарить за дружбу, еще что-то сказать важное, даже философское, ведь прощаются они навсегда, а Рюриковичи должны во что бы то не стало соответствовать своему императорскому статусу, но… Сашка её опередил. Знакомые упрямые огоньки блеснули в его глазах:

— Светлана Алексеевна, вам не обязательно уезжать.

— Александр Еремеевич…

Он перебил её:

— Подумайте хорошенько. Тут в Суходольске еще цветочки. Тут центр города уцелел, и жизнь быстро вернется в мирное русло. Там, за пределами губернии, ударило сильнее. Там еще долго будут хаос и бардак. Да, будет проще скрыться, но гораздо труднее выжить. Идут плохие времена. Проще отсидеться тут, а потом спокойно уехать, подав в отставку. Вы сами говорили, что сбегать в чащу леса было ошибкой. Не повторяйте её. Если сбежите сейчас, то по вашим следам точно пойдут — не заметить отсутствие единственной чиновницы на службе сложно, задуматься над причиной, заставившей её податься в бега, еще проще — в свете жертвоприношения на капище… Вас найдут — одно дело искать неизвестно как выглядящую выросшую царевну, и совсем другое — искать, имея на руках фотографии. Ваши фотографии есть в жандармерии, в адресном столе, в Главном магуправлении. Рано или поздно вас найдут. Поверьте, лучше отсидеться тут, тем более что вы хотели изучить местный магфеномен. Вас никто не выдаст.

Баюша напомнила о себе утробным мявком, еще и посмотрела искоса, только «глупая котенка» произносить не стала.

Светлана согласилась с Сашей:

— Я все понимаю — Баюше не привыкать рассказывать сказки целому городу, но тут все в крови. Моей крови…

Миша серьезно, потеряв свою привычную улыбку, посмотрел на Сашу, а потом перевел взгляд на Светлану:

— Тут все в моей крови. Мы с Сашкой вступили в бой с проклятым медведем, но я быстро вылетел с ранением, все закапывая своей кровью.

Светлана сглотнула — она знала, что Мишка кремень, что он способен на такое, но наносить себе раны, переносить невыносимую боль из-за неё…

— Мишка… Не надо. Прошу…

Он улыбнулся:

— Так и знал, что ты не захочешь делиться своим участием в бою с медведем! Тебе нестыдно? Мужчины должны совершать подвиги, а не барышни.

Саша качнул головой:

— Мизогин… Надо же.

— Сам такой! — побурчал обиженный в лучших чувствах Миша. — Тут всего-то чуть-чуть крови пролить надо, закрывая кровь Лизы. Следы её эфиром стереть. Окровавленную шинель сжечь. Только и всего. И будут тут только я, Сашка и… — Он сглотнул все же, прежде чем сказать: — и княжна.

— И как вы все это объясните? — не поняла Светлана. — История-то началась отнюдь не тут.

Сашина рука погладила Баюшу между ушей, и та утробно замурлыкала так, что даже Светлана ощутила прилив сил.

— Все просто. Демьян и Владимир уже не помнят о вашем происхождении, Светлана Алексеевна.

Баюша увлеченно ткнулась головой в Сашкин бок, чуть не отправляя кромешника на землю. Тот прошипел: «Хол-л-лера…» — продышал боль и продолжил:

— В Сосновском, согласно отправленным в Москву документам, вы, Светлана Алексеевна, были категорически против проведения расследования силами местной полиции. Да и расследования как такового не было — мы с Демьяном и Владимиром замешкались с отправкой документов из-за великого праздника. Пили-с. Потому и тело, и документы были отправлены позднее, на следующий день. Только и всего. Потом медведь, который и приносил жертву в Сосновском, пришел в магуправу — искал новую жертву. — Саша неуверенно посмотрел на Мишу: — ваше сиятельство, тут еще можно переложить вину с княжны на…

Мишка побелел и вскинулся:

— Вот же нечисть! Тебе нестыдно такое предлагать? Я уже говорил…

Саша покаянно наклонил голову:

— Простите, ваше сиятельство, был неправ. Тогда княжна пришла в магуправу, но столкнулась с нами и Смирновым. Она превратилась в медведя и унесла жертву с собой — Ивашку. Именно по следами Ивашки потом и шли жандармы… Память Ивашки Баюша подправит — он не вспомнит, как убивал. Ерофей Степанович отсиделся весь бой под столом. Естественно, ему и в голову не приходило, что напавшей могла быть княжна — он и выдал жандармам свою версию об Ивашке. Тут любой поймет, почему Ерофей Степанович не сказал о княжне — попасть под статью о клевете на княжеский род можно запросто, обвини он княжну в оворотничестве. С Ерофеем…

Светлана перебила его:

— Он мертв. Ему уже не надо править память. Его убила княжна, судя по ранам… Миш… Извини.

Тот лишь сильнее сжал челюсти и предпочел промолчать. Взгляд он отвел в сторону, ища что-то в темных, почти невидимых отсюда волнах Идольменя. Все придет и уйдет: предательство, интриги, рода и борьба за трон, а Идольмень так и будет тут веками. Впрочем, когда-нибудь умрет и он…

Саша понятливо кивнул Светлане, стараясь не смотреть на Мишку — понимал, как тому трудно:

— Тем проще. Испуганная землетрясением княжна принесла новую жертву уже тут, где мы с Михаилом Константиновичем её и остановили.

Леший понятливо хекнул, и среди капища земля выкинула продолжавшего спать Ивашку. Он даже палец посасывал, как бер.

— Ну… Эта… — замялся на опушке леший. — Я могу идти, да?

Светлана улыбнулась ему:

— Благодарю, дедушка.

— Да не за что… Завсегда радый помочь. — Он шустро исчез в темноте ночи — все же чувствовал за собой вину. Хорошо, что не попросил тело княжны скормить лесу. Миша бы точно этого не понял.

Саша нахмурился, проверяя свою версию на предмет дыр, и сказал:

— Вот как-то так. Без упоминания Дмитрия в Сосновском, без связи с делом Лапшиных, без знания о Вырезовой, а она уже не заговорит, вас, Светлана Алексеевна, не свяжут с капищем.

Миша мрачно предложил, переводя взгляд с Ивашки на Баюшу:

— Сейчас зачистим все тут, и сразу же ко мне в имение — я лично пронесу баюшу в дом.

Та пожаловалась, уменьшаясь в размерах и предавая Сашку — кинулась на Мишины руки:

— У вас там от нечисти защиты… Все так заговорено. Не пробраться. Я пробовала.

Светлана кивнула, понимая, почему прогнали из особняка Волковых домового и почему там была такая сильная защита — княгиня защищалась от Баюши.

Саша напомнил, смотря на Мишу, почесывающего тающую от ласки Баюшу:

— Там надо почистить память только княгине — князя трогать нельзя. Он сразу заподозрит что-то не то, если потом случайно пересечется со Светланой Алексеевной. Надо удалять память только княгине и только про ожерелье. Полагаю, до предложения Дмитрием сделки о ритуале, вариантом сесть на престол было объявление княжны Анастасии потерянной царевной. Иначе зачем было бы внушать княжне мысли о происхождении от Рюриковичей.

Мишка только отвернулся в сторону — он и предполагать не мог, что творится в его семье у него за спиной. Саша неуклюже попытался встать — Баюша тут же вспомнила о своей любви к этой нечисти и спрыгнула с Мишиных рук, подставляя свою спину Сашке в качестве опоры. Светлана видела, как тьма закрыла еще незатянувшиеся раны на боку кромешника, ежившегося под холодными порывами ветра.

— Светлана Алексеевна, вам нечего бояться. Баюша все зачистит. Матвея и его крики в городе никто не воспринимает всерьез. Но и его найдем и зачистим память. Только вам придется сходить в межмирье и поговорить с Кошкой. Он может вас выдать — он единственный, на кого мы не в силах повлиять.