Крутое наследство

Не сразу я сообразила, в чем дело. Но когда до меня дошло, то я чуть не бросилась охраннику на шею. Конечно же! Степан-гоблец воспользовался своими преимуществами и принял облик охранника! Мы спасены!

— За мной следуйте, — произнес Степан, протягивая мне руку.

Я ухватилась за перчатку. Мы молча пробирались по коридору.

— Аркадия же еще забрать надо! — шепотом, но твердо, напомнила я Степану, когда мы миновали соседнюю камеру.

— Его перевели, — так же шепотом ответил Степан. — Подальше от вас.

Ясно. Впрочем, чего же я хотела? Безусловно, Анастасия постаралась предпринять все меры предосторожности.

— Ты надолго в этом облике? — спросила я, когда мы прошли уже добрых метров шестьдесят. — Не станешь обратно гоблецом? Или Степаном, например?

— Не знаю, — проворчал слуга. — Я вообще в этих колдовских делах не смыслю. Хотя мне понравилось, если честно, полезная штука, все эти трюки.

Я нервно захихикала, представив, что Степан теперь навсегда останется гоблецом. Но он вдруг прижал палец к губам и выразительно посмотрел на меня, обернувшись. Я притихла. Мы спрятались за углом. Вдалеке слышались чьи-то шаги.

— Ты как из камеры выбрался? — спросила я его как можно тише.

— Да вслед за вами, — ответил Степан, довольно улыбаясь. — Как вас повели, так и я, значит, в щелку проскользнул.

Молодец, — с чувством похвалила я его. — Не знаю даже, чтобы мы без тебя делали.

— Само собой, — еще довольнее заулыбался Степан. — Но и мне без господ тут делать нечего. Поэтому спасаю, можно сказать, и свою шкуру.

Тут он был прав. Без помощи Аркадия в Магмане Степану долго не продержаться. Его или сожрут крыланы или он попадет под магический суд. А там выдворение в Земное Пространство и все… Только прах давно по земным годам умершего Степана развеется по ветру.

Тем не менее я чувствовала, что не только в этом дело. И Степан спасал бы Аркадия, даже если бы его собственная жизнь от этого спасения не зависела.

Шаги в коридоре наконец стихли.

— Ушли, — подтвердил мои соображения Степан и вновь взял меня за руку. — Идемте!

Дальнейшее путешествие по мрачным коридорам тюремной башни заняла у нас минут тридцать. Полчаса страха, ужаса, бесконечных прислушиваний и оглядываний по сторонам.

Наконец мы спустились на два пролета вниз, в сумрачное подземелье, в котором содержались, должно быть, самые страшные преступники. Вроде Аркадия, бросившего любовницу-ведьму.

— Тут, — произнес Степан, тяжело дыша.

В облике тучного, рослого охранника ему явно было не по себе. Пот градом катился со лба, а роскошные черные усы вяло повисли.

— Не пойму, как они сутками расхаживают в этом чертовом обмундировании, — негромко ругался Степан. — Я за час чуть весь не сжарился…

Камера, в которой содержался Аркадий, была спрятана в углублении каменной породы. К своеобразной природной нише приделали тяжелую деревянную дверь, обили ее железом, оснастили магическими заклинаниями. Никто не сможет ни войти сюда без знания этих заклинаний, ни выйти.

— Черт, тут магия, — приложила я руку к двери, проведя ею по всей поверхности.

В последнее время я стала замечать, что начинаю не то что чувствовать, а видеть магию. Вот и теперь наложенной на дверь заклятье тускло светилось во мраке подвала зеленоватым огнем.

— Я не сведущ в магии, — зашипел Степан, оттирая пот со лба. — Давайте вы уж действуйте, вы ведь как никак ведьма! Иначе мы пропали оба!

Ага, ему легко было говорить. Я же точно знала, что никогда не смогу распутать эту сложную зеленую вязь, не сумею превратить дикое, наложенное кем-то очень грамотным, заклинание, в послушного мне пони.

Попытавшись сконцентрироваться, я уставилась на зеленое, тускло мерцавшее заклятье. Я старалась разобрать отдельные слова, но это у меня плохо получалось. К тому же стоявший рядом и тяжело вздыхавший Степан не добавлял магического вдохновения.

— Ты не мог бы перестать так вздыхать, — не очень вежливо попросила я его, услышав очередное тяжелое оханье.

— Не могу, — пожаловался слуга. — Меня это костюм прямо давит, того и гляди, сердце сейчас выпрыгнет. Вы там скоро уже?

Я не могла ему признаться, что я также далеко о победы, как и десять минут назад. Вместо ответа я снова принялась сверлить взглядом зеленое заклинание. Давай же, черт тебя побери, поддавайся!

В отчаянии я выставила вперед руку, направив ее на дверь. Затем представив, что в руке находится голубой яркий плазменный шар, со всех сил толкнула его вперед. Зеленые буковки разлетелись, заставив меня на секунду замереть в восхищении собственным мастерством. Но вязь тут же собралась обратно, залипнув на двери также плотно, как и раньше.

Я опустила руки и с ненавистью впилась взглядом в дверь камеры. Эх, если бы с той стороны мне помог Аркадий, пришла в голову мысль. Вместе мы, возможно, смогли бы справиться с этим заклинанием. Но ведь на нем путы, он не может колдовать… Да и откуда ему знать, что я здесь, стою под дверью?

Я снова упрямо подняла руку, на это раз представив голубой шар плазмы особенно твердым. Я все равно разобью это заклятье.

— Исчезни! — с этим криком шар полетел в дверь. И тут же зеленые буковки загорелись огнем, спустя мгновение пропав. А затем я увидела, что моя голубая плазма справилась с заданием, вязь заклинания пропала с двери. Может, не так уж я и безнадежна, как волшебница?

Я подбежала и принялась судорожно отодвигать засовы. Степан, увидев, чем я занята, оживился и мигом подбежал помогать. Благодаря его недюжинной в обличье охранника силе и найденной в кармане связке ключей спустя пять минут мы справились с задачей.

Но только я хотела распахнуть дверь, как она открылась сама. Аркадий, появившийся на пороге, тут же заключил меня в объятия, прижав к себе. Засмеявшись, я уткнулась в его густую шелковистую шевелюру и блаженно застыла. Какое же это было счастье, обнимать своего мужа! И внезапно поняла, что толкнуло меня на спасение чужого по сути мне человека. Да ведь я уже любила его!

— Как тебе удалось избавит меня от пут? — смеясь, поинтересовался граф, демонстрируя свои руки, которые теперь не были скованы голубоватыми веревками. — Делаешь успехи!

Тут его взгляд замер на охраннике. И граф тут же занес руку, чтобы покарать стража, но я повисла на его руке.

— Это Степан, — задыхаясь от волнения, проговорила я. — А почему, не спрашивай, потом расскажу!

Аркадий удивленно посмотрел сначала на меня, потом на охранника. Степан поднял в испуге опущенную голову и робко посмотрел на Аркадия. Тот вздрогнул и замер.

— Бежим! — прокричал он, не говоря больше ни слова и схватил меня за руку. — Степка, не отставай!

И все трое мы бросились вверх по лестнице. Вскоре мы уже стояли у коридорного разветвления.