Крыло Королевы

Некоторое время я просто не знаю, что сказать. Даже у него есть выбор, которого лишили меня?

— Тогда я не знаю, кому повезло больше.

Джондар опускает голову, и мне кажется, что он собирается сказать ещё что-нибудь. Может, он попробует меня успокоить. Я сжимаю руки в кулаки, готовая ударить, если он только попытается сделать хоть что-нибудь.

Однако когда он вновь поднимает глаза на меня, его лицо вновь становится, как обычно, холодным и суровым.

— Мы прибудем в пространство Антееса завтра в двенадцать по корабельному времени. Нас встретит шаттл, который доставит до планеты. Антейм подготовил приём в вашу честь на борту, чтобы первая встреча была менее публичной — единственная возможность перед выходом к толпе. Это большая часть и знак высочайшего уважения, которое он к вам испытывает.

Джондар смотрит на меня так, будто чего-то ждёт. Похоже, его радует идея непубличного первого знакомства. Возможно, он думает, что я тоже обрадуюсь.

— Я думала, что антейм никогда не покидает планету.

Усмешка вновь прорывается через его маску строгости.

— Приём на корабле на нашей орбите едва ли можно назвать «покинуть планету». Даже если его ноги несколько часов не будут касаться антейской земли, мир от этого не развалится.

В докладах такой уверенности не было. И зачем вообще это личная встреча? Не ради меня же? Может, он обеспокоен тем, какую жену ему привезли. Может, он хочет увидеть меня, пока ничего не объявлено официально, чтобы он мог сразу же отправить меня домой, если я настолько ужасна, что даже раздумывать не о чем. Может…

Но ничего из этого я не могу сказать Джондару. Я должна скрывать свои чувства, свои мысли. Мне надо уйти от него.

— Разумеется, — дипломатичный ответ. — Антейм очень великодушен.

Я проскальзываю мимо Джондара, стараясь сделать это максимально царственно, а в дверном проёме появляется Шай, в его взгляде сталь. Он зол. Больше, чем зол. Когда он замечает Джондара, сталь в его глазах раскаляется.

— Ваше высочество, — начинает он напряжённым голосом. Значит, он тоже не заметил, как тот вошёл. Ох, Шай, недоглядел. Не думала, что это возможно. — Что здесь?..

— Я возвращаюсь назад, — отвечаю ему. Я не в настроении для выговоров. Не хочу выглядеть ещё глупее, чем сейчас. С меня уже хватит. — Можешь запереть меня, если в этом есть необходимость.

Когда я собираюсь перешагнуть порог, голос Джондара меня останавливает:

— Беленгария?

Он говорит моё имя с такой осторожностью, что в первые секунды я подумала, меня окликнул кто-то другой. Я оглядываюсь, пронзая его всё ещё злым взглядом. О предки, как же хорошо злиться, выпуская на ком-нибудь пар.

— Антейм — хороший человек. Он… он многое значит для… для своего народа. Этот брак — огромный, решительный шаг. И очень противоречивый. Многие антейцы не одобряют действия, которые могут указывать на союз, устроенный Империей. Наши враги, равно как и наши друзья, могут стать серьёзной угрозой. Ему нужны сильные и верные союзники рядом с ним.

Я стараюсь оставаться невозмутимой, как стекло, хотя внутри меня вихрь чувств. Про силу я могу понять, но верность нужно заработать. Джондар подразумевает нечто большее. Оно скрыто не в его словах, а в его голосе, в глубине его глаз. Безграничная преданность. Любовь.

Ждёт ли он от меня, что я влюблюсь в Конлейта ещё до того, как увижу его? Надеется ли он убедить меня? Или он пытается выразить нечто большее?

— Я дала слово, принц Джондар, — смягчаю тон, совсем чуть-чуть. — Если вы сомневаетесь во мне, значит, вы ничего не знаете о вейрианцах.

***

Дэн и Джессем дежурят у моих апартаментов, когда мы возвращаемся.

В комнате слишком тихо. Начиная с того момента, как мы останавливаемся у двери и Джессем её открывает, я уже знаю — что-то не так. Совсем не так.

Тишина. Темнота такая глубокая, что поглощает меня с головой. Все окна затемнены, непрозрачны. Ни одной звезды, одна тьма, как было, когда я уходила. Совсем ни одного проблеска света. Я задаюсь вопросом, где же Нерисса. Тёмная фигура перемещается передо мной. Я замечаю напряжённые мышцы, готовые к любой опасности. Шай.

Он тоже это чувствует.

Он кивает своим людям, и они заходят, чтобы проверить апартаменты. Джессем, вошедший первым, включает свет.

Нерисса лежит посреди алого ковра, которым так восхищалась. У меня в горле застревает крик. Один взгляд, и я понимаю, что она мертва. Ей не за чем было бы устраивать спектакль.

Но… Это же Нерисса.

Рядом с её рукой разбитое стекло с жидкостью внутри, льющейся на ковёр. Бутылка ледяного вина стоит открытой на столе. Запоздало я вспоминаю свои слова. Я сказала ей, что она может его забирать. Видимо, она решила выпить ночью бокал вина.

Я отдала ей яд. Всё равно, что сама налила его.

А затем мне приходит ещё одна мысль, ещё чудовищнее: она умерла одна. Некому было ей помочь.

Звук, похожий на что-то среднее между всхлипами и икотой, разрывает тишину.

Шай резко разворачивается, распахнув глаза от тревоги. Мне стыдно и жутко страшно, я прижимаю руку ко рту, чтобы приглушить звуки, но дрожащие плечи всё равно меня выдают.

— Джессем, сообщи принцу Джондару о произошедшем и о том, что мы обязательно это расследуем. Скажи ему, чтобы предоставил принцессе другие комнаты. И проверь их микросканером. Всё ясно?

Джессем отрывисто кланяется и вылетает из апартаментов.

Шай подходит к телу. Я застываю на месте, неспособная пошевелиться. Оцепеневшая. А ему удаётся сохранять спокойствие и действовать, хотя Нерисса тоже, можно сказать, вырастила его. Он приседает на колено, наклоняется, проверяя дыхание и пульс, касается холодной бледной кожи. Он отмечает все детали. Потому что ему нужно знать всё.

— Похоже на яд, — говорит Дэн.

Шай громко выдыхает, и на его лице мелькает досада. Это нельзя заметить, если не знать его так хорошо, как я.

— Да, похоже. Но не обязательно. Нужно проверить кровь на токсины, как и вино. С этого и начнём. И Дэн, воспринимайте это как дело Вейриана. Она одна из нас, как и Бел. Нет необходимости вмешивать Джондара и антейцев.

— Это его корабль, капитан, — возражает Петра. Её голос звучит несколько официально, но твёрдо. И она права, разумеется. — Принцесса находится под его защитой.

— Она всё ещё наша принцесса, по крайней мере пока. С кем они собираются спорить? Займитесь этим. Я хочу, чтобы с самого начала была установлена наша полная юрисдикция. Кто-то только что попытался убить Бел. Я не позволю, чтобы это сошло им с рук.

Невыносимая усталость накатывает на меня вместе со ступором. Скорбь, которую я пока ещё не начала испытывать, маячит на горизонте, как огромная волна, которая вот-вот меня затопит. И всё это время я не могу оторвать глаз от Нериссы. Даже когда один из стражей накрывает её тело простынёй.