Крыло Королевы

И только сейчас я осознаю то, что сказал Джондар.

Рефлексы срабатывают сами собой, словно Нерисса у меня в голове кричит о приличиях и этикете, а я слишком ошеломлена, чтобы спорить. Я резко втягиваю воздух и делаю глубокий, официальный реверанс, склоняя голову перед человеком, которому я обещана в жёны. Понятия не имею, где я беру силы и остатки элегантности, но я заставляю себя это сделать в любом случае.

— О нет, Бел! Пожалуйста! — в его голосе звучит смятение, и, поднимая глаза, я вижу, как он протягивает мне руки. — Не сейчас, Бел. Прошу, давай просто уйдём, приведём себя в порядок, переоденемся. Давай не будем…

Он смотрит на меня несчастными глазами, и я задаюсь вопросом, было ли ему намного проще в роли механика, пока я не узнала, кто он на самом деле. Или, может, было лучше, когда он не знал, кто я такая, когда я была всего лишь безликой помощницей, а не его будущей женой.

— Как скажете, ваше величество, — я должна выглядеть подобающе своему положению. Не то чтобы меня волновал свой статус, но жгучее чувство стыда пронзает меня. Он ожидал принцессу, представительницу Империи, а не тощую, нескладную девчонку, измазанную в машинном масле, стоящую посреди машинного отделения. Как и я ожидала увидеть короля.

Вот только механик мне нравился больше.

Глава 7

Тёплый поток воздуха в шаттле треплет мои волосы, когда я поднимаюсь в него через атмосферный шлюз. Стражники окружают меня спереди и сзади. Никто не пользуется моментом. Ни следа убийцы. Кто бы это ни сделал, он просто исчез. Я понимаю, что они собираются расследовать и это дело. Больше, больше расследований. А у меня есть другие заботы, которые сейчас должны стоять в приоритете. Я переполнена эмоциями и устала до изнеможения, но изо всех сил пытаюсь держать улыбку и не показывать страха.

У королевского шаттла гладкая, плавная поверхность. Он так же прекрасен, как «Аделина», только в разы меньше, разумеется, и имеет свою эстетику. Бордово-золотой навес затемняет лампы над головой, а отделка из полированного красного дерева переливается, как нечто редкое и чрезвычайно ценное. Медные детали сверкают, как блики на воде в солнечный день, а орнамент напоминает листья, бегущие друг за дружкой по всем доступным поверхностям.

Когда мы проходим внутрь, член экипажа в сшитой на заказ униформе подносит к губам серебряную дудочку. Через мгновение я понимаю, что он приветствует нас согласно традициям вейрианской военной верхушки. В этот момент Кон берёт меня за руку. Ему уже подыскали другой сюртук, но манжеты немного свисают, а плечи ему слегка велики. Счастливчик — на этом всё и закончилось. Мне предстояло, как минимум, повозиться с лицом и волосами. Пришлось позвать на помощь несколько антейских придворных с их служанками. Меня заставили сидеть на месте, пока они крутили, вертели, дёргали и тыкали, при этом ещё обсуждая мою персону, как будто меня там не было. Даже Петра была в ужасе. Наряд горохового цвета, который они выбрали на смену полностью испорченному вейрианскому платью, слишком сильно давит в талии, из-за чего дышать почти невозможно. Это мебель какая-то, а не одежда. Ещё ничто никогда меня так не бесило. Уверена, они это сделали специально. И мне нечем возразить. Остаётся только терпеть. Пусть знают, что меня так не сломить. Только разозлить.

— Добро пожаловать, — звучит голос Кона, мягкий, но отстранённый. Он смотрит в иллюминаторы, разглядывая планету впереди — зелёно-голубой шар, как сияющая драгоценность в ночи. В его глазах заметно желание поскорее вернуться домой. Я тяжело сглатываю и пытаюсь понять, что такого он видит в своём Антеесе, но оно ускользает от меня. Это просто планета. Океаны необъятные — больше, чем на Вейриане, но такие же голубые. Земли варьируются от зелёных к серым — вот леса, дальше скалы, а за ними горы. Не вижу ничего похожего на огромные городские конгломераты, каких много на Куоре. Нет так же ни пустынь, ни пустошей. Антеес изобилует пышной растительностью, переливается всеми цветами драгоценных камней. Очень красивый мир, да, но не мой дом. Ладонь Кона некрепко сжимает мою, когда он чувствует, что я начинаю немного дрожать.

— Всё будет хорошо, принцесса. Обещаю. Антеес примет тебя и полюбит.

Я пока не видела тому подтверждений.

Очередной ком образуется у меня в горле. Наверное, я должна с ним согласиться или сказать что-нибудь ободряющее в ответ, но мне ничего не приходит в голову и тем более не может сорваться с губ. Шай делает шаг ко мне, и я перевожу глаза на него. Он тоже смотрит на землю, к которой мы приближаемся, но его взгляд совершенной иной — жёсткий, бесстрастный, оценивающий. Он пытается обнаружить потенциальную угрозу. И разве это удивительно? Что из того, что мы уже успели увидеть, можно было бы назвать доброжелательным и гостеприимным?

За одну только поездку целых два покушения. Возможно, связанные между собой, возможно, нет. Я бы хотела думать, что это гравианцы пробрались на борт, но секретарь Элары был антейцем. Так что, похоже, враги у меня есть и на этой планете. Может, ему заплатили, а может, это я выдаю желаемое за действительное, думая, что гравианцы стоят за всеми преступлениями. Ведь среди антейцев тоже немало тех, кто не хочет, чтобы я была здесь. В этом не приходится сомневаться.

Приземляемся мы плавно и непринуждённо. Я глубоко вдыхаю свежий воздух, наполняющий отсек. Шаттл едет по поверхности к тщательно украшенной платформе, увешанной гирляндами и серебряными колокольчиками, звенящими от лёгкого ветерка. Музыка играет, пока мы выходим, и разливается в воздухе, вместе со звоном колокольчиков. Дети разбрасывают лепестки цветов, которые кружатся на ветру и летят в нашу сторону. Рядом стоит карета, запряжённая тремя механическими лошадьми, чьи сверкающие медные тела инкрустированы перламутром. Я слышала о подобных диковинках, но никогда прежде не видела. Только маленьких птичек у нас дома. Но ничего подобных размеров. За внешней оболочкой я вижу маленькие винтики и шестерёнки. Отлаженная работа механизма и гармоничный дизайн — это то, чем славятся антейские мастера по всей галактике. Империя обхаживает Антеес не только благодаря их особым навыкам — одни только природные ресурсы этого мира уже заманчивы для неё. Но то, как они умеют создавать вещи, как они способны менять всё…

Кон пристально рассматривает меня. Он заметил мой интерес. Я едва ли скрывала.

— Хочешь взглянуть поближе? — предлагает он.

— Да. Они потрясающие.

Улыбка играет на его губах — первая искренняя улыбка, которую я вижу на его лице, с той нашей встречи в машинном отделении. Но мимолётная — исчезает так же быстро, как и появилась.

— На это нет времени, ваше величество, — Джондар преграждает дорогу, не давая нам пойти к ним. В его руке хронометр. — Нам нужно продолжить процессию. Мы уже опаздываем.

Лицо Кона остаётся натренированно-невозмутимым, но взгляд становится суровым.

— Да, когда кто-то пытается нас убить, иногда возникают задержки в расписании. Неужели я не могу показать невесте немного наших сокровищ?

— Кон, — голос Джондара похож на тихий рык. Диктатор в шелках. Он не смотрит на меня, но я тоже чувствую его негодование. Как будто это всё моя вина. Я прикусываю нижнюю губу, удерживаясь от комментариев. А то это ничем хорошим не кончится.

— Хорошо, — вздыхает антейм, и по его тону понятно, что всё ни разу не хорошо. Его разочарование чуть ли не физически ощутимо. Но в следующее мгновение он уже извиняется передо мной. — Мне очень жаль, Бел. Потом обязательно, клянусь. Но сейчас нас должны видеть и чествовать. Потерпишь?

— Ваше величество? — я удивлена тем, что он спрашивает. Звучит так, словно ему это доставляет не больше радости, чем мне. Есть ли у нас выбор? Не думаю.

Джондар здесь всем заправляет, что странно, ведь антейм-то Конлейт. Я задаюсь вопросом, какое влияние имеет принц на моего будущего супруга. Был ли у Джондара тот же статус, когда правила его сестра? Может, он просто привык вести себя как королевская особа? Хотя он и есть часть правящей семьи. Он принц. Кон был назначен наследником, а не рождён им. Фактически же правит Джондар.

— Ваше высочество, — отвечает Кон. Пустые слова, и мы оба это знаем. Пока мы направляемся к карете, я уверена, что он улыбается, но не решаюсь поднять глаза, чтобы посмотреть на его лицо, потому что боюсь показаться жеманной дурочкой. Шай идёт прямо за нами, остальные распределились и окружили нас со всех сторон. Стража Кона следует за ними как тень. Никто никому не доверяет. После такого путешествия оно и не удивительно. Я перевожу внимание на транспортное средство. Корпус кареты сделан из незнакомого мне металла, полированная поверхность которого переливается радужными бликами. Внутри он обшит бархатом кремового цвета, сиденья мягкие и пышные. Я занимаю место рядом с ним, чувствуя себя до нелепости неуместной в этой сказочной штуковине.