Кто похитил полдубленки?

В самом деле, посетители, принадлежащие к растительноядным, почувствовав голод, имели полную возможность в любую минуту утолить его в изобилии растущими на поляне и в окружающем лесу травами, листьями деревьев и кустарников, их ветками и корой, ягодами, плодами и орехами, а в озере — подводными растениями и прибрежным тростником. И в лесу, и на поляне полно было грибов, а местные пчёлы по первой же просьбе охотно делились мёдом…

С плотоядными тем более не было никаких проблем: они привыкли подолгу обходиться без пищи — сама жизнь, протекавшая по принципу «то густо, то пусто», их к этому приучила, так что в течение нескольких часов, проведённых в КОАППе без обеда, никаких мук голода они не испытывали.

Что же касается коапповцев, то большинство их — Кашалот, Сова, Стрекоза, Гепард, Удильщик и птица-Секретарь, — плотоядные, и сказанное выше об этой категории животных полностью относится и к ним; Рак, хотя и не откажется при случае от скоромного, вполне может ограничиться водной растительностью; Мартышка с удовольствием уплетает плоды, орехи и прочие дары леса; Человек же приносит с собой бутерброды, и если заседание затягивается, у него есть чем «заморить червячка»…

Правда, познакомившись на одном из первых заседаний с Землеройкой, председатель обнаружил, что на свете имеются и существа, которым, чтобы выжить, необходимо есть почти непрерывно. Однако и тут был найден простейший выход: для подобных посетителей в холодильнике всегда держали молоко, творог и икру тех рыб, которые выметывают её в несметных количествах (что никак нельзя рассматривать как нарушение действующего на территории КОАППа запрета на съедение живых существ — к такому выводу пришли коапповцы, специально обсудив этот деликатный вопрос: во-первых, икринка — еще не живое существо, во-вторых, если бы из всех таких икринок выклёвывались мальки, да еще и вырастали, становясь взрослыми рыбами, это привело бы к экологической катастрофе).

Почему же Кашалот, даже убедившись, что никакой насущной потребности в собственном пищеблоке руководимое им учреждение не имеет, продолжал тем не менее лелеять мечту о ПОПе в КОАППе? Потому, что, изучив опыт людей, он ясно понял: любые деловые вопросы решаются гораздо быстрее и успешнее при затрапезных переговорах, то есть если переговоры проходят за трапезой, ибо давно замечено, что в неофициальной, непринуждённой атмосфере дружеского застолья партнёры по переговорам становятся значительно покладистее.

Кроме того, в ПОПе очень удобно проводить различные мероприятия, сближающие сотрудников — например, устраивать банкеты и различного рода чествования. Наконец, это идеальное место для демократичного общения с рядовыми гражданами…

Решающим толчком для реализации этих замыслов послужило известие о том, что у людей началась кампания по развитию кооперативного движения. Новость взволновала председателя КОАППа и его коллег — ведь, по глубокому убеждению, само слово «кооперация» произошло от сокращенного названия их учреждения, просто по дороге потерялось одно «П» и «А» превратилось в «О» (подобные превращения гласных и потери согласных в языке, кстати, нередки).

Могли ли коапповцы остаться в стороне от этой кампании, могли ли не задуматься о том, что бы такое срочно учредить коапперативное — вернув заодно столь важному слову первоначальное звучание?

Так родился план организации при КОАППе коапперативного предприятия общественного питания. Но какого именно? Ведь их множество разновидностей: буфет, столовая, ресторан, закусочная, бистро, трактир, кабак, забегаловка, пиццерия, пирожковая, чайная, пивная, пельменная, сосисочная, бутербродная, шашлычная, чебуречная, фабрика-кухня, кулинария, кафе…

Решено было остановить выбор на кафе как наиболее нейтральном — в смысле, наименее, так сказать, пахнущем мясом и мясопродуктами (по этой причине, видимо, и возможны такие словосочетания, как кафе-кондитерская и кафе-мороженое). Ведь в силу запрета на съедение живых существ меню должно состоять из блюд исключительно вегетарианских…

Здесь следует коснуться щекотливого и, можно сказать, драматического вопроса, который встал перед организаторами кафе с самого начала: как быть с хищниками? Как отнесутся они к такому меню?

Вся надежда была на поставленную должным образом разъяснительную работу. Некоторый оптимизм — правда, довольно слабый, — внушали полученные приватным образом сведения о кое-каких не совсем обычных пристрастиях отдельных представителей хищного племени… О том, например, что волки наведываются на бахчи, чтобы отведать арбуза, лисы уплетают за обе щёки не только виноград (на что недвусмысленно намекает басня), но и бруснику, эту же ягоду обожают соболи, кошки с удовольствием едят перья дикого лука, листья пырея, а уж если отыщут валериану, съедают ее целиком, вместе с корнем, за что в некоторых странах это растение прозвали кошачьей травой… Тигры в Малайских джунглях — кто бы мог подумать! — совершают дальние переходы, чтобы полакомиться большущими, килограммов до пяти, плодами экзотического дерева дуриана… Белые медведи разнообразят свой тюлене-рыбный рацион водорослями…

Но одно дело — «изменять» своему обычному мясному рациону эпизодически, время от времени, и совсем другое — перейти на растительно-молочный рацион полностью. Удастся ли этого добиться, хотя бы в кафе КОАППа, могла показать только практика…

И вот настал день, когда состоялось его торжественное открытие. По предложению Удильщика, единодушно поддержанному всеми его коллегами, кафе назвали: «У Кашалота». Он и перекусил натянутую перед входом ленточку, после чего собравшиеся на открытие животные проследовали в кафе и расселись по столикам, сделанным из пней. Каждый пень был срезан горизонтально, поверхность среза отполировали и покрыли прозрачным лаком, чтобы видна была текстура. А что может быть красивее натуральной текстуры дерева, этого изумительного рисунка, созданного самым искусным художником — Природой! На каждом пне-столике стояли цветы и лежало красочно оформленное меню. Четвероногие, пернатые и прочие гости погрузились в его изучение…

Тем временем Кашалот занял свое обычное место за председательским пнем, на котором рядом с табличкой «Председатель КОАППа» появилась еще одна: «Директор Кафе». Он, естественно, тотчас обратился к гостям с прочувствованной речью, которая, однако, по независящим от Кашалота обстоятельствам, оказалась на удивление краткой.

Вот что он успел сказать:

— Друзья мои! Только что на ваших глазах и при вашем непосредственном участии произошло событие, которого с одинаковым нетерпением ждали как окрестное население, так и обитатели самых отдаленных уголков Земли…

— И океана, дорогой Кашалот, — подхватил Удильщик, — даже в океанской глубинке, где я живу, мне буквально проходу не давали: «Когда же, наконец, откроется ваше коапперативное кафе?» И вот свершилось: оно функционирует!

— Иначе и быть не могло! — воскликнул Кашалот. — Имели ли мы моральное право не откликнуться на…

Но на что коапповцы не имели морального права не откликнуться, Кашалот договорить не успел, так как его заглушило радио. Мартышка, которая должна была выключить или хотя бы приглушить его на время речи своего обожаемого председателя, забыла это сделать, и оно зазвучало в полную силу. Однако в итоге получилось очень удачно: радио, перебив Кашалота, начало передавать, — бывают же такие совпадения! — рекламу коапповского кафе, заказанную накануне как раз самим Кашалотом!