Куда пропали снегири?

Он вошёл в квартиру и уже в прихожей, помогая ей снять плащ, задержал руку на её плече. Она не отстра­нилась...

Утром она проводила его до двери, подставила щё­ку для поцелуя. Помахала с балкона... Всё. Больше он сюда не приходил. Она научилась ограждать себя от поклонников, оградила и на этот раз. Наверное, тот респектабельный мужчина был женат, она и не пре­тендовала на него, просто хотела проверить себя, по­нять, смогла бы она отступиться от мечты о большом, настоящем чувстве. Оказалось - нет. А раз так, зачем стремиться к тому, к чему нет желания? Должна ли она кому-нибудь, спросит с неё кто-нибудь за то, что не захотела размениваться?

Мы бродили по одной и той же тропинке. Доходи­ли до крайней берёзки и, не сговариваясь, поворачива­ли обратно. На другом её конце был небольшой пру­дик, за которым рвалась к небу маленькая церковная колокольня. Получалось - церковь была то впереди нас, то оставалась за спиной, так и ходили.

Она поехала отдыхать на Рижское взморье, знако­мые дали адрес в Юрмале: можно поселиться недоро­го. Жила, наслаждалась покоем, дышала особенным балтийским воздухом, пила кофе в маленьком ресто­ранчике на берегу.

Он сел за столик напротив, седой человек с утом­лённым бледным лицом в спортивном тёмно-синем костюме, белых кроссовках. Она вдруг почувствова­ла к нему жалость. Он жадно выпил стакан мине­ральной воды, откинулся на спинку стула, тяжело вздохнул.

– Вам плохо?
– она участливо поднялась навстречу.

– Сердце прихватило, - сказал он глухим голосом.

– Я сейчас, у меня с собой валидол, - Анфиса от­крыла сумочку, щёлкнула замком косметички.

Мужчина послушно взял из её рук таблетку. Она вернулась за свой столик, а он сидел, отвернувшись к морю, молчал. Потом подошёл к стойке, купил ко­робку конфет:

– Это вам за моё спасение. Очень вам благодарен, отпустило. Можно мне присесть с вами?

Они стали говорить о капризной погоде, о том, что отдыхающих здесь стало совсем мало. Оказалось, Петер художник, всю жизнь прожил в Юрмале, у них с женой маленький сын, Георг. Поздний ребёнок - де­тей долго не было.

– У меня замечательная жена, она работает в биб­лиотеке. Георга обожает, да и как его можно не обожать, - он полез в карман, открыл бумажник.
– Посмотрите, это наше солнышко, - с маленькой фото­карточки смотрел озорной мальчик с пухлыми губами, очень похожий на отца.

– Папин сын.

– Правда? Вы в самом деле считаете, что он похож на меня?
– Петер обрадовался, благодарно посмотрел на Анфису.

– А у меня нет детей, - вздохнула она.

– Не теряйте надежду, у жены тоже долго не было. Я её столько по врачам возил, помогло. В Москве есть профессор, хотите, дадим адрес, может, вам с мужем повезёт.

– У меня и мужа никакого нет...

Петер недоверчиво посмотрел на Анфису:

– Такая красивая и одна. Непорядок это...

Анфиса засмеялась:

– Была красивая, а теперь женщина пожилого воз­раста, детей заводить уже поздно.

– Никогда не поздно, - Петер строго на неё по­смотрел.
– Знаете что, я вас со своей женой познаком­лю. Она вам понравится, будете вместе на море хо­дить. А то, что вы одна...

Анфиса легко согласилась. Этот человек удиви­тельно располагал к себе. Он совсем не претендовал на флирт с ней, был прост и искренен.

Они ещё посидели, выпили по чашечке кофе. А на­утро прибежал Георг и сказал, что тётю Анфису роди­тели вечером приглашают в гости. Это был чудный вечер. Анна, жена Петера, оказалась полненькой, ве­сёлой хохотушкой. Приняла Анфису как родную. Подкладывала лакомые кусочки, меняла тарелки, тут же показывала альбом с фотокарточками, просила Ге­орга спеть, а мужа поиграть на гитаре. В этой весёлой суматохе чувствовалось, что люди живут счастливо и очень бережно друг к другу относятся. Всё было обыкновенно и славно в этом новом для Анфисы се­мействе. Она совсем не смущалась, была весела, раз­говорчива, оставила свой московский телефон, адрес:

– Милости прошу, буду очень рада.

Совсем стемнело, когда Петер пошёл её провожать. Луна поднялась высоко над морем, лёгкий ветерок ше­лестел листьями деревьев, было прохладно. Они уже отошли недалеко, их догнала Анна:

– Анфиса, возьмите мой плащ. Берите, берите, а то ещё простудитесь. Петер потом заберёт.

Новая дружба крепла день ото дня. Теперь уже Ан­фиса пригласила их к себе в маленькую мансарду на втором этаже. Хозяева уехали к детям в Ригу, и Анфи­са командовала «парадом»: накрывала на стол, пекла блинчики.

Анфисе очень нравилась Анна - своей откры­тостью, простотой. Немолодая уже женщина, а как девочка чистая, доверчиво смотрящая в завтрашний день. И, конечно, нравился Петер. Выглядел он чело­веком надёжным. Анфиса была уверена, что Анне с ним очень спокойно. Каменная стена, за которой не надо мельтешить и о чём-то волноваться. А ещё поду­мала: «Вот такого бы мужа она не оттолкнула, с таким бы жила счастливо». Мысль эта была лёгкой, необре­менительной. Сначала... Потом ей понравилось об этом думать и представлять Петера в роли мужа. Вскоре поняла: влюбилась. А чуть позже почувствова­ла другое: Петер тоже неравнодушен к ней. Она при­няла это как должное, но тут и испугалась, и обрадо­валась.

Что было потом? Что всегда бывает. Ловили взгляд друг друга незаметно от вечно щебетавшей Анны, ждали с нетерпением той самой радостной минуточки, когда Петер отправится провожать Анфису. Шли ря­дом, как по минному полю. Казалось, чуть оступятся, и будет взрыв. Он сметёт всё вокруг, он закружит их в своём вихре, и они полетят, пропадут под тяжёлыми обломками. Прощались наспех.

...Она вошла в прохладную морскую волну, позво­лила ей накрыть себя. Плыла медленно навстречу вос­ходящему бледному солнечному диску. Был ранний час, пустынный пляж затих в утренней дрёме. Заплы­ла далеко, а когда повернула, увидела на пляже оди­ноко стоящую фигуру. Петер. Высокий, в спортивном костюме. Стоял, глядя в море, ждал её. Анфиса поня­ла, что силы покидают её. Вышла на берег на слабею­щих ногах, попыталась удивлённо улыбнуться:

– Доброе утро! Что-нибудь случилось? Почему ты здесь в такую рань?

Он молчал и, не отрываясь, смотрел на неё.

– Петер, что-нибудь случилось? Подошла, набросила халат на мокрое тело.

– Петер...

И - бросилась к нему в объятия. Она не могла, не хо­тела больше откладывать счастливую минуту... Он це­ловал её мокрые волосы и шептал прекрасные слова.

Они вернулись с пляжа, когда Анфисины хозяева ещё спали. Не смотря друг другу в глаза, остановились у калитки.