Кукловод: Реквием по Потрошителю

Криминалист примирительно поднял руки и, получив флешку обратно, немедля подключил к компьютеру. На экране высветилась цифровая криптограмма.

— Закодирована. Ну что же, придется попотеть денек-другой.

— Но ты ведь сможешь её раскодировать?

— Угу, — зевнул Шикамару.

На что получил щипок за щеку.

— Это чтоб не спал на рабочем месте!

Её трудно было заметить среди тысячи таких же неприглядных лиц. Хамелеон, что слился с толпой. Белая кожа, не ласкаемая лучами солнца, бледнота под стать офисному планктону. Наспех завязанный конский хвост русых волос. Но выразительный живой взгляд бледно-голубых глаз, что широко смотрел на мир, впитывал каждые мгновения, проносящиеся словно порыв ветра. Хамелеон, что растворился среди других хамелеонов и таким образом затерялся в бескрайнем городе исполинских высоток и выхлопных газов.

Форменная куртка с надписью «Полиция» совершила пируэт через комнату, пролетев мимо назначенного тренажёра-велосипеда, и шмякнулась на засаленный пол в пролитую подозрительную жидкость.

Под басы включенного тяжелого рока Рейко лихо скидывала одежду, пританцовывая в такт музыке, периодически играя на невидимой гитаре, мелькая мимо стен, украшенных не совсем типичными для гнездышка молодой леди картинами.

Фотографии изувеченных тел, выпотрошенных, окаймленных пулями, с отрезанными конечностями — здесь можно было найти самое изощрённое убийство на любой вкус.

Рейко отпрыгнула к другой стене, вытянув руки в виде вымышленных пистолетов, и шутливо прокричала:

— Бэнг, бэнг!

Стена представляла собой стенд из очередного дела. Множество фотографий и надписей со стрелками, что рассекали от одного фото к другому.

Первое фото «Инаеси Нарико. Потрошитель. Статус: мертва». Стрелка мчится к другому фото «Хидан Дзимпачи. Подрожатель (Черт). Статус: мертв».

«Карито Кадзуо. Какудзу (Финансист). Статус: жив».

«Катеро Орочимару. Змей. Статус: жив».

«Белый кролик. Личность не установлена. Статус: жив», — на фотографии изображена лишь маска белого кролика.

«Челюсти. Личность не установлена. Статус: жив».

«Мастер. Личность не установлена. Статус: жив», — внушающий эксцентричный вид бросался в глаза даже не размытой фотографии, сделанной с верхнего этажа.

«Адские близнецы. Личности не установлены. Статус: живы».

«Контрабанда, садистские игры, стол чудес Мастера, арена правосудия, нелегальный допинг. Кто Мастер?»

Рейко расставила руки в стороны в страстном движение танца и круто развернулась, устремив острый взгляд на очередную стену, украшенную уже другими более эксцентричными фотографиями. Забальзамированные тела, что нашли за последние 4 года. Карта с отмеченными городами, множество стрелок и вопросительных знаков. Вырезки из газет с громкими заголовками «Кукловод снова на сцене!».

Наброски нарисованного рукой Акиямы портрета её мучителя. Образ, что запечатлелся клеймом в памяти, превращая сладкие грезы в мучительные кошмары.

Последний аккорд гитары, и крик гроулинга стих, погрузив комнату ужасов в безмолвный крик, что таился в израненной душе.

Горячий пар, благоухающий ароматизированным мылом, наполнил ванную влажной испариной, что покрыла светлый кафель. Вода перелилась через бортик ванны, когда тело погрузилось в наполненный кипятком источник с эфирными маслами. Рейко расслабленно откинула голову, удобно пристроив макушку с намотанным узлом влажных волос. Рука в пене прикрыла рот, когда девушка устало зевнула и, не закрывая крана, прикрыла отяжелившие веки. Наконец-то день подошел к концу. Очередной бессмысленный и не принесший плодов. Сон норовился украсть в свое царство, несмотря на борьбу. Рей периодически открывала глаза, проверяя, не переполнилась ли ванна. Но, сломившись под напором, полицейская рухнула в пучину забытья, где ждали тишина и покой.

Тишина, которую рассекали глухие шаги, что стуком бились о стены со всех сторон. Стук-стук. Рей узнала эту тихую поступь, каждый день преследующую её. Попытка проснуться не увенчалась успехом, пена навалилась цементом, пытаясь погрести Рей на дно ванны, отчего Акияма забилась в судорогах, попытавшись ухватиться за бортик ванны. Шаги приближались, и на душе возрастала паника. Глаза щипало — больно поднять веки, но Рей все равно свозь щелку попыталась разглядеть ванную комнату, а точнее алую воду, в которой она очутилась. Вскрикнув, Рейко поджала ноги к груди, судорожно проверяя руки и ноги на наличие порезов. Вода продолжала густеть багряным разводом, превращаясь в тину. Акияма попыталась закрыть кран, что забарахлил, периодически выпуская разноцветную краску: то красную, то желтую, то огненно-оранжевую. Полицейская судорожно крутила кран, но краска не переставала заполнять ванну, переливаясь на пол. Отчаявшись, Рейко застонала, согнувшись и схватившись за голову испачканными желтыми разводами руками, на лице остались пятна.

Шаги все такой же тихой поступью отбивали стук по комнате, словно стрелки часов, отчитывающие последние минуты. Легкие наполнил резкий запах краски вперемешку с ацетоном. Рей, стиснув зубы, перестала дышать, лишь бы не слышать ненавистный запах художественной мастерской.

Когда она открыла глаза, вода вновь приобрела привычный прозрачный цвет зеркально озера, пена превратилась в мыльный развод. Ударив рукой по воде, Рейко омыла лицо, упав обратно на спину, но, не рассчитав силу, соскользнула под воду и больше не смогла подняться. Вода наполнила легкие. Она чувствовала, что тонет и задыхается, не в силах внезапно одеревеневшими пальцами зацепиться за край, все тело тяжелело и ржавело с каждым движением. Акияма на мгновение вырвалась из зева воды, оттолкнувшись о борт ванны, в попытке заглотнуть воздуха, но не смогла разжать челюсти — суставы превратились в деревянный механизм, что заржавел под водой и лишь издал скрип. Вместо локтевых костей — металлические детали для куклы. Деревянные руки скользнули по влажной поверхности ванны, и Рей вновь погрузилась под воду, не чувствуя больше тело. Лишь тяжесть с пустотой, присущей безвольной кукле. Деревянные ноги бились о ванну, издавая такой же скрип, что и сломанные челюсти. Она моргала остекленевшими глазами, бездвижная и беспомощная, ожидая участи сломанной марионетки, что утонет в собственной ванне, больше не ощущая наполненных водой легких.

Растрепанные русые волосы перекрыли обзор на искусственный свет лампочки, исчезнувший из-за появившейся тени. Рейко тут же попыталась вновь забиться искусственным телом, но ворвавшиеся в воду нити, что шли от пальцев появившейся тени, чьи красные волосы иголками горели на свету, оплели тело, впиваясь под кожу, не позволяя пошевелиться.

Это все-таки произошло. Она стала марионеткой. Снова. Как и каждый предыдущий кошмарный день. И теперь её тело послушно подчинялось приказам кукловода, что перебирал пальцами, словно играл на невидимом инструменте. Рука, зацепленная нитью, резким механическим движением вырвалась из воды, следом и вторая. В неестественных движениях Рей постепенно под игрой нитей вновь оказалась над поверхностью воды, струйка стекала из уголка губ и ноздрей. Она зашлась отрывистым кашлем. Наконец Рейко ударила себя по груди, выплевывая проглоченную воду, жадно глотая воздух, после чего судорожно проверила тело, что тянули нити, иглами впившись под кожу рук и ног. Все чисто. Тихая поступь исчезла вместе с преследующей тенью смерти. Рей немедленно выбралась из ванны, замотавшись в махровое полотенце, и босыми ногами, оставляя мокрые следы, прошлепала в комнату, в бардаке найдя полупустой пузырек антидепрессантов, и приняла сразу две таблетки.

— Зацепись за реальность, зацепись за сегодняшний день, нет ничего — есть только я и мое будущее. Тебя здесь, тебя здесь нет. Вспомни, чему тебя учили.

Фотографии со стен насмешливо смотрели на жертву собственных кошмаров, что сидела на полу, нервно вертя пузырек.

Чтобы превозмочь усталость, Итачи предварительно заправился кофе с лимоном и таблеткой аспирина, почувствовав обманчивую бодрость. Когда-то родные стены штаб-квартиры службы безопасности отдела внутренних расследований встретили скупо педантичной серьёзностью и претенциозностью агентов, что скептически проверили его удостоверение и лишь тогда пропустили. В просторном конференц-зале встретило всего двое коллег – спецагенты Сенджу. Старый добрый Хашимара, что когда-то был ему наставником, подорвался с места, протянув руку. Высокий статный мужчина с широко открытым взглядом теплых карих глаз, излучающий обаятельный магнетизм. Он скорее был тем типажом, что в фильмах называют «хороший коп». Внушающий доверие, способный расположить самую скептически настроенную личность. Именно такую личность по иронии судьбы представлял из себя его младший брат Тобирама: вечно прищуренный сканирующий взгляд, из-за чего глаза исполосовали не по возрасту глубокие морщины, сжатые в тугую линию губы и вечно сентенциозный тон внушали невольный страх перед этим человеком. Тобирама скупо кивнул в приветствие, не видя смысла в излишних сентенциях.

— Итачи, рад видеть тебя в целости и сохранности, — Хаширама по-братски похлопал Учиху по плечу.

Итачи иронично вздохнул. И правда, после пережитого штурма и взрыва он умудрился сохранить приличный вид.

Мужчины устроились за овальным стеклянным столом, на котором лежали тяжелые папки, привлекшие внимание детектива Учихи.

— Прости, что вырвали тебя так поздно, но мы в городе проездом, и мне срочно нужно было обсудить с тобой…

— Твое возвращение, — грубо перебил Тобирама, нервно забарабанив пальцами по столешнице.