Купол над бедой

– Да, - хмыкнул наместник.
– Когда наши оказались у вас, одной из поразивших их вещей были ватерклозеты, не считая всего остального. Среди первой экспедиции было довольно много церковников, так что в результате вся Академия несколько лет наслаждалась теологической дискуссией, что есть ваш туалет, и не является ли слив воды в нем формой очистительной молитвы. Практическое внедрение канализации в Городе-над-Морем началось, когда выяснилось, что автором статьи про божественное, скажем так, происхождение ватерклозета является известный придворный шутник и балагур. Стиль, свойственный статьям наших теологов, он блестяще выдержал. Его попытались было привлечь к суду, маркиз загодя начал рассылать знакомым приглашения "прийти и поддержать", точнее, "посмотреть и посмеяться", но подготовку к процессу остановили по распоряжению магистра - он сказал, что после всего не хватает еще только публичного позорища. А жаль, та зима оказалась довольно скучной, а так был бы повод Исюрмер навестить.

– Но дискуссия - это же минимум два участника и всяко две точки зрения?

– предположила Полина.
– Или автор оппонировал сам себе?

– Да там много кто поучаствовал, - неопределенно сказал Димитри.

Полина посмотрела на подозрительно чистую мостовую, на канаву вдоль домов, потом на наместника. Интересно, на какой стороне участвовал он сам? Почему вся эта помойка не пахнет, если по идее вонью с ног должно сбивать? Почему наместник со своей роскошной гривой ходит здесь без шляпы с широкими полями и почему у них нет моды на такие шляпы?

– Здесь сейчас ранняя осень, - продолжал тем временем наместник.
– цветы второй половины лета еще не доцвели, а фрукты созрели. Жаль, что вы не можете почувствовать запахи, вы ведь не наша. Едва научившись ставить порталы, мы обнаружили, что если далеко и быстро прыгать, то человек может начать чихать, кашлять и задыхаться, ну и придумали, что с этим делать. Задолго до того, как открыли Землю. Кажется, вы это называете "аллергической реакцией".

Да, подумала Полина, аллергия, пожалуй, была бы сейчас незаменимым элементом в букете. Гвоздем, так сказать, программы. Только она невозможна на фоне четко выдержанного полного отказа от пищи, но наместник об этом не в курсе. У него дракончик в кармане, и это, конечно, важнее. Ничего, что весь город уже на ушах наверняка, что "Ключик" блокирован и сейчас народ пойдет на улицы, потому что спецраспеределители кормят только коллаборационистов... Черт бы их всех побрал, начиная с Алисы. Не случись с ней порыв гуманизма - сейчас уже, может быть, можно было бы сладко спать под земляным одеялом и не думать об этом всем. Если, кстати, наместник не врет про то, что это ее инициатива. А то глядел он на нее вполне однозначно: "хорошая девочка, возьмешь с полки пирожок". Полина зажмурила на миг глаза, потом открыла их снова и начала осматриваться. Вокруг был невозможно красивый пейзаж, напоминавший то ли юг Франции, то ли север Испании. И он совершенно не радовал. Отчасти из-за жары. Даже с учетом двухнедельной голодовки и уже появившейся зябкости, в свитере и шерстяной юбке было все-таки слишком тепло.

"Звезда моя, - обратилась она к себе, - а ты в курсе, что все это великолепие может быть последним, что ты вообще в жизни видишь? Ты замечаешь, как сильно оно отличается от асфальта во дворе "Крестов"? Давай соберись, открой глаза и посмотри вокруг. Твои судьи, назови уж их так, настолько милосердны, что дают тебе возможность уйти легко, наполняя твою жизнь мелкими чудесами напоследок, так что потрудись собраться в дорогу как следует. Давай, открой глаза, милая, и уж раз ты попала в сказку, то впитывай ее всеми порами души, пока еще есть куда. В любой миг все неотъемлемо твое может тебе пригодиться, чтобы было что предъявить - может, Харону, а может, Анубису. Или как его там будут звать".

Тем временем они спустились вниз по холму и вышли на террасу. По правую руку тянулись глухие заборы с коваными калитками и воротами, оплетенные каким-то местным видом то ли плюща, то ли лианы. В ветвях угадывались очертания цветов и бутонов. Слева был каменный парапет. В звездном, без единого облачка небе висели два ярких полумесяца рогами друг к другу. Внизу, в темной чаше между холмами, лежал город. Редкие уличные огни неярко сияли тут и там, где-то далеко поблескивало море. За кораблями, стоящими на рейде, на острове посреди бухты стоял замок. Подсвеченный со всех сторон, он, казалось, плыл по морю сказочным видением из европейского путеводителя для туристов. Полина моргнула, и Димитри светски заметил:

– Это Вдовий остров. Вам не кажется, он и правда подсвечен, как ваши архитектурные объекты. Это тюрьма для государственных преступников - и теперь заодно маяк. Защиты замка потребляют очень много энергии, но я придумал, как зацепить за них подсветку. Мы с вами сейчас в самой красивой части города, днем он отсюда виден как на ладони. Прямо под нами порт, при нем несколько торговых площадей, кабаки, постоялые дворы, дома свиданий. Ну а мы идем по, - он поискал слово, - буржуазной части, кажется, вы это так называете. Здесь живут купцы побогаче, офицеры гвардий с семьями, в таком духе.

– Кто обслуживает маяк?
– спросила Полина.

Это не было ей так уж интересно, но молчать в ответ выглядело бы невежливо.

– Местный маг. Ах, извините, технический специалист, - в ответ Димитри вложил весь сарказм, который у него вызывали попытки землян развидеть существование магов и магии.

Услышанное вызвало у Полины легкую оторопь. Но вовсе не по причине, которую предположил бы этот, прости господи, Вергилий. Она даже приостановилась.

– Извините? Я правильно услышала? Внешний, свободный технический специалист работает на территории действующей тюрьмы?

Димитри с недоумением посмотрел на Полину. Кто, кроме его человека, присягнувшего ему на верность, может обслуживать защиты, составной частью которых стала подсветка, в его тюрьме? И в чем проблема ему быть на его рабочем месте? Земляне все же странные. Так что он продолжил:

– Когда мы впервые причалили к этому берегу, здесь был только субтропический лес с ядовитыми ящерицами на коротких лапках, не менее ядовитыми рыбами в мелких проточных ручьях, странными птицами, которых вы, Полина Юрьевна, не сразу отличили бы от ящериц, с дракончиками и насекомыми, а порт напоминал рыбацкую деревню. Грязь была непролазная, всюду в лужах валялись квамы, причем их хозяева не знали, доживут ли они до стрижки животных, так что за шерстью никто не ухаживал, их для мяса выращивали. Ах, вы же не знаете... Квамы - это такие вьючные животные, их держат для молока, мяса и шерсти. И вот именно шерсть в них самое ценное, она мягкая, прочная, теплая, почти непромокаемая и очень тонкая. Кроме того, квамы податливы, на них легко влиять, так что они чаще разноцветные, чем черно-белые. Растить их для мяса не разумнее, чем арабских скакунов на колбасу разводить. Впрочем, другого мяса и молока, кроме квамьих, у нас нет все равно, но шерсть все же важнее, питаться можно и рыбой. Через острова, где мы с вами находимся, они называются Кэл-Алар, проходит самый короткий путь в Заморские земли Ддайг. Тогда Заморские земли не принадлежали империи, да и империи никакой еще не было. Здесь жили пираты, авантюристы, всякий сброд, объявленные вне закона, в таком духе. Жители островов занимались в основном набегами на побережья Ддайг, Хаата, особо наглые даже до Южного Саалан доплывали. Кто не грабил, те перекупали рабов и всякие ддайгские травки. Ддайг - ребята милые до крайности, так что у них при везении можно было разжиться и редкими ядами, и тем, что вы называете наркотиками. Веселое место было, никто дальше, чем на год, не загадывал, даже маги, что само по себе забавно, - Димитри улыбнулся.

Полина кивнула:

– Это все понятно, но тюрьма как место для маяка? Это же небезопасно.

– Небезопасно для чего?
– осторожно спросил Димитри.

Женщина повернулась к нему, слегка приподняла брови и сказала:

– Для работы маяка, конечно.

– Почему?
– не понял он.

– Потому что заключенные имеют странную привычку хотеть на волю и не стесняться в средствах реализации этого своего желания, - терпеливо объяснила она.

– Я не буду говорить, что со Вдовьего острова невозможно убежать, потому что когда-нибудь все случается впервые, - легко ответил наместник, - но успешных побегов пока еще не было. Тюрьма строилась в расчете на магов, а не смертных.

Полина поморщилась и потерла висок.

– Так магов или технических специалистов? И говоря о бессмертии, сколько в годах вы добавляете к среднему сроку жизни?

– А для вас есть разница между этими понятиями, Полина Юрьевна?
– Димитри поднял бровь.
– Общаясь с землянами, я уже настолько привык, что я не маг, а всего лишь техник по обслуживанию черного ящика... Что до бессмертия, то с этим не к людям.
– Он стал вдруг серьезным.
– Мое "когда я прибыл" - это...
– он чуть задумался, - более ста пятидесяти лет тому назад. Наших лет, у нас год на треть длиннее земного. И умирать я пока не собираюсь, во всяком случае от старости. Вообще, чем чаще контактируешь с Потоком, чем более глубокие слои используешь в своей деятельности, тем дольше живешь и медленнее стареешь. Слабые маги, не практикующие постоянно, живут раза в два дольше, чем смертные. Я внелетний маг. У таких иначе работает иммунитет, мы по-другому реагируем на яды и радиацию. Половина нашей медицины - это поиск ответа на вопрос "как заставить организм смертного выдать реакцию мага и не убить его при этом". Когда все только начиналось, если верить летописям, маги медленнее старели, но срок их жизни не сильно отличался от обычных людей. С развитием нашей, - он хмыкнул, - технологии разрыв стал больше и заметнее. Деда моего отца убил на охоте ящер, когда ему было чуть за семьдесят, и для мага его поколения он считался долгожителем. Когда Академию заканчивал я, в сорок маг переставал считаться, - Димитри запнулся, подбирая слово, - молодым специалистом, в ваших терминах. Впрочем, у нас свои естественный и противоестественный отборы.

Полина вежливо улыбнулась.

– Господин наместник, мое восприятие вопроса сейчас, наверное, не очень значимый фактор, но если вам не очень трудно, то, пожалуйста, называйте одну вещь или явление каким-нибудь одним словом. Или хотя бы подтвердите, что два названия одной вещи или явления - это действительно два названия одного и того же, чтобы я не переспрашивала. А то ведь я переспрошу.

– Полина Юрьевна, - Димитри улыбнулся в ответ совсем широко.
– В наших терминах "маг" - это человек, сдавший экзамен в Академии и получивший кольцо, - он поднял левую руку, явно показывая кольцо, смутно видимое в полутьме.
– Либо не сдавший экзамен и ушедший, наверное, в церковь, говоря в ваших терминах. Все остальное - мелкая шушера, не стоящая внимания. Думаю, тонкости нашего законодательства и традиций в этом вопросе вам не интересны. Если я ошибаюсь - когда вернемся, я к вам отправлю кого-нибудь из своих законников, и вы сможете задать ему все интересующие вас вопросы о юридическом статусе мага, недомага, будущего мага, потенциального мага, кровного родственника и так далее. По моему опыту общения с землянами, вы готовы называть "техническими специалистами саалан" любого человека, использующего Искусство, вне зависимости от его успехов и мощности применяемых средств.