Лабиринт памяти

— Находишь это забавным, Забини? — слышит она громкий голос Джинни и видит, как та, сформировав снежок, кидает его в Блейза, попадая тому прямо в грудь.

— Эй, ты нарываешься, Уизли! — зачерпывая снег, откликается Забини, а уже в следующее мгновение Гермиона чувствует, что снаряд проходится ей по руке.

— Ой, — только и говорит Блейз, а потом на пару с Малфоем начинает хохотать, согнувшись пополам, и Гермиона ощущает такую злость, что уже буквально через секунду прицеливается в голову Малфоя, а через две — чувствует колоссальное удовлетворение от того, что попадает прямо в точку.

Улыбка моментально слетает с лица Драко, а хохот Забини лишь усиливается, и Гермиона, глядя на его ошеломлённое бледное лицо, сама просто не может сдержаться — и заливисто смеётся.

— Ну что, Грейнджер, ты сама напросилась… — делает наступает на неё Драко, зачерпнув снег, а она, взвизгнув, бежит прочь.

Гермиона не замечает, как начинается самая настоящая игра в снежки, уже порядком ею забытая, но осознаёт, что так много, как сейчас, она не смеялась уже несколько лет. В попытке увернуться от Драко она бежит всё дальше, прячась за стволы деревьев, и иногда ей у неё удачно получается кинуть в того снежок, при этом оставаясь в укрытии. Где-то вдалеке Гермиона видит рыжую макушку Джинни, а затем понимает, что они с Малфоем остались одни.

Спрятавшись за огромный камень, Гермиона еле сдерживается, чтобы не засмеяться, наблюдая, как Драко, быстро озираясь по сторонам, ищет, но не может её найти. Он выглядит настолько забавно, что с её губ невольно слетает смешок, а уже в следующий миг Малфой видит её и бежит прямо к ней. Громко взвизгнув, Гермиона срывается с места, но через пару секунд чувствует, как его руки обхватывают её поперёк талии, и они вместе валятся на снег.

Гермиона лежит на спине, придавленная телом Драко, и, хохоча, пытается вырваться, но тот перехватывает её руки и прижимает их к земле. Смех постепенно стихает, дыхание приходит в норму, и Гермиона замечает, что лицо Малфоя, тронутое морозным румянцем, находится слишком близко от её собственного.

Гермиона перестаёт улыбаться, когда она замечает ещё и пристальный взгляд Драко, от которого её тело покрывается мурашками, а в душе просыпаются какие-то новые, абсолютно чуждые ей эмоции. Кажется, их двоих обволакивает тишина, нарушаемая лишь шёпотом ветра и звуком их дыхания, пока они смотрят друг на друга так, будто видят впервые. А мгновением позже Гермиона чувствует, как Драко целует её.

И она понимает, что это их первый настоящий поцелуй, продиктованный не страстью, а чем-то таким, что сильно пугает, но заставляет сердце стучать чаще.

Губы Драко нежны, его движения неторопливы, и Гермиона мечтает, чтобы этот момент никогда не заканчивался. И она настолько ошеломлена, взбудоражена, воодушевлена произошедшим, что, когда он всё-таки отстраняется, она неожиданно спрашивает:

— Погуляешь со мной?

Внутри всё замирает в ожидании ответа, и она уже жалеет, что спросила об этом, но успокаивается, когда его взгляд смягчается, и Драко отвечает:

— Да.

Они даже не доходят до деревни, предпочитая бродить по лесным тропинкам, и поначалу молчат. Гермиона чувствует себя неловко и невольно смущается, шагая рядом с Драко, в то время как он выглядит невозмутимым. Она мысленно пытается ответить на вопрос — что происходит, но в то же время страшится ответа. Ей просто кажется, что каждый шаг, который она делает сейчас вместе с Драко, ведёт их к чему-то неизведанному и совершенно точно неподходящему для них двоих, но от этого не менее манящему.

Они выходят на небольшую лесную полянку, когда незаметно завязывается разговор, не прерывающийся несколько часов. Она с удивлением слушает Драко, осознавая, что взгляды на многие вещи у них совпадают, а ещё исподтишка любуется им: ещё никогда она не видела его столь живым и увлечённым беседой.

Гермиона смеётся над его шутками и пару раз хватается за его плечо и лишь по тому, как невольно напрягается Драко, вспоминает — они не друзья. В такие моменты она смущается и отводит глаза, чувствуя на себе пристальный взгляд серых глаз, а ещё задумывается: если они уже не враги, но ещё не друзья, то кто?

Сумерки сгущаются и появляются первые звёзды, когда Гермиона понимает, что уже все ученики наверняка вернулись в замок к ужину, а сама она жутко замёрзла. Она ёжится от холодного порыва ветра и произносит:

— Нам пора возвращаться.

— Замерзла? — интересуется Драко, глядя на неё тем же странным взглядом, который почему-то заставляет Гермиону смущаться ещё сильнее.

— Да, — искренне отвечает она, не сводя с него глаз.

— Пойдём ко мне, — просто предлагает Драко, и Гермиона поражённо смотрит на него.

Сначала она думает, что он шутит, но его взгляд убеждает её, что нет, а потому она, охваченная смесью каких-то безумных эмоций, неожиданно выдаёт:

— Нет, лучше ты… ко мне.

Брови Драко удивлённо ползут вверх, а она зачем-то добавляет:

— У меня отдельная комната, я же староста.

Он слегка улыбается, а потом говорит:

— Хорошо.

Эту ночь они впервые проводят в мягкой кровати и на этот раз отдаются друг другу, как никогда раньше. Гермиона не помнит, чтобы Драко прикасался к ней трепетнее, чем в этот раз, она не помнит, чтобы его руки были так нежны, а поцелуи так чувственны. И в какой-то момент она сама настолько переполнена эмоциями, названия которых не смеет озвучить вслух, что, заставив его лечь на спину, начинает спускаться робкими поцелуями ниже. Малфой смотрит на неё с восхищением и удивлением, смешанным с предвкушением, а когда она впервые в жизни прикасается к его плоти языком, то шумно, рвано вдыхает, вцепившись руками в простыни. Гермиона замирает, не зная, правильно ли она всё делает, но Драко обращает на неё взгляд, полный мольбы, а потому она уже смелее обхватывает его губами и скользит вниз. Видимо, у неё получается, потому что Малфой откликается на её ласки учащённым дыханием, низкими стонами, а иногда и вовсе грязными словами, срывающимися с губ. Он не сводит с неё тёмного взгляда, а Гермиона, заворожённая моментом, сама не может оторвать от него глаз, чувствуя какую-то странную власть над ним. И в миг, когда она ускоряет движения, ощущая вместе с тем новый прилив возбуждения, Драко неожиданно отстраняет её, но только для того, чтобы перевернуть на спину, подмяв под себя, и одним движением заполнить до конца.

Позже, когда они, уже выдохшиеся, уставшие и согревшиеся, лежат лицами друг к другу и просто безмолвно смотрят в глаза, Гермиона неожиданно осознаёт, что так хорошо, как сейчас, ей не было никогда.

И она не жалеет о том, что сегодня совершила столько безрассудных поступков, в том числе и рассказав про мантию-невидимку, благодаря которой Драко смог прийти в её комнату незамеченным.

Она жалеет лишь о том, что, несмотря ни на что, они всё ещё остаются Драко Малфоем и Гермионой Грейнджер — людьми, которые никогда не смогут быть вместе, а потому то, что они зашли так далеко, является огромной ошибкой.

Самой приятной ошибкой, которую Гермионе когда-либо приходилось совершать.

Она едва себя сдерживает, чтобы не совершить вторую, когда спустя час Драко одевается и молча уходит, унося с собой так и не сорвавшееся с её губ «Останься».

*

На следующий день Гермиона видит, что Драко задумчив и хмур. Она обеспокоенно наблюдает за ним, и поначалу он делает вид, что не замечает её взгляда, хотя за обедом всё же быстро на неё смотрит и отводит глаза. Гермиона не знает, в чём причина, но почти уверена, что он ощущает то же, что и она — неловкость. Вчера, следуя какому-то странному порыву, они вели себя совершенно иначе, позволив себе лишнее, и тогда происходящее не казалось чем-то странным. Но с наступлением утра пришло и понимание, как всё-таки неправильно и опрометчиво они поступили, позволив себе такие поступки, будто они… Встречаются?

Гермиону передёргивает от одного этого слова, всплывшего в голове.

Их должен связывать только секс, не более. Вот только то, чем они занимались прошлой ночью, вряд ли можно назвать таким сухим и безэмоциональным словом. Гермиона, кажется, знает, какое бы определение подошло, но боится об этом даже думать.

Она по-настоящему напугана.

— Кстати, Рон постоянно спрашивает про тебя, Гермиона. Он говорит, ты стала реже писать ему, — отвлекает её голос Джинни.

Гермиона отводит взгляд от Драко и, стараясь выкинуть из головы ненужные мысли, рассеянно интересуется: