Лавка ведьмы

– Ой-ой-ой, как же чешется голова! – кот упёрся лбом в стену и начал вертеть головой в разные стороны, когда его резко откинуло назад.

Все замерли, а Гамлет ощупывал голову:

– Упаси великая Бастет душу мою грешную! Ариадна! Как это получилось?! – фамильяр повернулся к нам. Промеж ушей красовались милые оленьи рожки, – беги! Беги! Пока я тебя всю не расцарапал! – взвыл котяра и со всех ног помчался из столовой, протяжно завывая. Шерлок порывался побежать за ним, но я остановила лисёнка и пошла искать Гамлета самостоятельно.

Он сидел в дальнем углу мастерской на грязной тряпке, испуганно забился под верстак. По теперь густой шерсти катились слезинки. Мне было очень стыдно перед ним, хотелось провалиться сквозь землю, но попросить прощения перед этим:

– Гамлет, пожалуйста, прости меня. Я не хотела, чтобы такое случилось. Я только хотела отрастить тебе шерсть и хвост, а получились рога... Я не понимаю, что делаю не так, но я правда не хотела причинять тебе зла, – я присела на пол рядом с фамильяром.

– Уходи.

– Я понимаю, ты хочешь сейчас побыть один, но, пожалуйста, прости меня. Давай вместе найдём решения этой проблемы. Умоляю тебя.

– Ты не поняла! Вообще уходи! Из этого дома, мира! Уходи от нас! Ты пришла и притащила с собой кучу проблем и новшеств! А они нам нужны?! Ты нас спросила?

– Погоди, стой.

– Нет, не стой! В нас все тыкают пальцем! Мы стали в нашем городе белыми воронами и посмешищем! Всё это благодаря тебе! Аксинью бросил жених, потому что она работает у чудаковатой девки, Прохор не может уйти домой, потому что боится, что ты что-то натворишь с домом, Никонор пашет на твои травы, вместо охраны животных и леса, Авдотья без продыху работает на кухне, чтобы прокормить всю ораву! Пацаны так вообще света белого не видят! Ты! Во всём виновата ты! Думаешь, ты такая крутая?! Нет, ты не стоишь и мизинца прежней Госпожи! Браслет ошибся, уж кто-то, но точно не ты, та самая сильнейшая ведьма! – Гамлет выплёвывал каждое слово ядовитой стрелой в моё сердце. С каждым вдохом становилось труднее дышать, я пыталась сдержать слёзы, но не смогла, они полились горячим потоком, и мне ничего не оставалось, как уйти, бросив на прощание:

– Пожалуйста, позаботься обо всех вас, особенно о Шерлоке и Тихоне. Они ещё крохи и многого не понимают... Прости меня, если сможешь. Прощай, – может кот что-то и ответил, но я не слышала. Гравий шуршал под моими ногами, спешащими в дом, в спальню, где я могла открыть портал в привычный мир.

Прислуга стояла в холле, присутствующие грустно на меня смотрели, понимая, случилось что-то плохое. Я подошла к Тихону, присела перед ним на корточки, в зелёных глазах мальчугана плескалась тревога. Я крепко обняла хрупкое тельце и шепнула на ухо:

– Никогда не сдавайся. Гамлет тебе во всём поможет, а ты береги Шерлока, пожалуйста, – и поспешила к лестнице.

Слёзы душили, было тяжело расставаться с людьми, ставшими родными за эти недели. Слова фамильяра гремели в голове на повторе. Я вспоминала его глаза, полные досады и злости. Я сломала жизни всем этим людям, я поступила эгоистично. Нужно было слушать Гамлета, а я отмахивалась от него, как от назойливой мухи. Спешно переодевшись в джинсы и футболку, я закрыла на ключ дверь спальни и потянулась к запястью. Дракон смотрел на меня, вставки не сверкали, и золото стало каким-то мутным, поблёкшим. Я щёлкнула замок, и браслет упал на подушку.

– Ну, вот и всё, прощайте, – я подошла к двери гардероба, представила кабинет в своём доме и щёлкнула пальцами.

Дверь замерцала, а когда я повернула ручку, увидела компьютерный стол и раскрытый ноутбук. В дверь спальни барабанили несколько рук, доски ходили ходуном под таким натиском. Я смахнула слёзы и переступила порог, так и не услышав, что кричала прислуга.

Дверь захлопнулась и наконец-то, оказавшись в одиночестве, я села на пол и заревела в голос. Никогда не думала, что сердце может так болеть и рваться на части. Я не знаю, сколько проплакала, не помню, как уснула на полу, свернувшись в клубочек, но одно я знала точно,

Я, Ариадна Крымцова, и я отказалась от своего дара ведьмы...

Глава 15

Несколько дней я провела как в тумане, курсируя между санузлом и спальней. Я не смотрела на часы, не заказывала еду на дом, довольствуясь чаем и хлебцами, найденными в недрах шкафов. Какой смысл есть, у еды нет вкуса?

Подобное состояние случилось со мной второй раз за жизнь. В первый раз после похорон бабушки, и вот сейчас. Я бесцельно передвигалась по комнатам, не включала телевизор, не брала в руки телефон, не открывала ноутбук. Моё решение покинуть волшебный мир, казалось правильным после тирады Гамлета. Сейчас нужно наладить жизнь здесь, разобраться с открытием второго филиала, подумать чем занять свободное время. О возвращении в библиотеку не могло быть и речи я не выдержу пять дней в неделю созерцать довольное лицо сноба. Я слышала, как ко мне приходила Наталка, стучала в двери, заглядывала по окнам, но опущенные жалюзи скрывали моё присутствие в доме.

Я не следила, во сколько засыпала и просыпалась, дни смешались в один. Как-то вечером я взяла телефон в руки и увидела кучу пропущенных звонков и сообщений без ответа, поставила таймер на 24 часа. Это были последние сутки, которые я могла страдать и оплакивать потерянную жизнь.

Сигнал таймера противно запищал, когда я спала, и это было на руку. Тяжело начинать новую жизнь, когда лежишь на кровати и смотришь в потолок. Я решила больше не думать о том мире, как бы ни было тоскливо и тяжело, нужно двигаться дальше.

Горячий душ был первым на повестке дня, стыдно признаться, но с момента возвращения, ещё ни разу его не посещала. Волосы превратились в сосульки, и только сейчас пришло осознание, почему было так дискомфортно, кожа чесалась.

Как назло, кофе закончился, и я через силу собралась и вышла на улицу. Верно ждущая машина стояла запылённой, брошенной, и я решила, что пройдусь до магазина пешком. Лёгкие не могли насытиться свежим воздухом и вдохнув поглубже, я закашлялась, потому что город и свежий воздух — несовместимые понятия. Ноги пружинили при каждом шаге, соскучившиеся по прогулкам.

Обратный путь дался тяжело, пакеты с продуктами оттягивали руки, больно резали пальцы, ветер трепал длинные волосы, и непослушные волоски щекотали нос и лезли в глаза. После такой прогулки хотелось упасть на диван и не шевелиться несколько часов, а лучше поспать. Тяжело возвращаться в строй после длительного нахождения в состоянии овоща.

Первое дело, которым я занялась-разобрала почту, ответила бывшему руководителю, просмотрела отчёты от заместителя, дала распоряжения по тратам, а вот письма от подруги отправила в корзину непрочитанными. Потратив несколько часов на корреспонденцию, я отправилась на кухню, изголодавшийся желудок гневно урчал и требовал немедленного кормления. Наспех пожарила яичницу, настрогала салат в миску и, добавив к незамысловатой трапезе чашку кофе, уселась за барную стойку.

Разбирать сообщения на телефоне я не стала, там были только послания от Наталки, а вот перезвонить отцу и маме стоило. В трубке даже не было гудков, отец ответил сразу:

– Здравствуй, пап. Смотрю, звонил мне. Вопрос ещё актуален?

– Доченька, я звонил, чтобы сказать тебе о том, что горжусь тобой. Молодец, продолжила дело бабушки, да как продолжила! Вот это я понимаю, хватка! Это у нас семейное!

– Кхм, – вот чего - чего, но не похвалы я ожидала, – спасибо. Как твои дела?