Лайм. Судьбе назло

За окнами начало темнеть, но я не спешил заканчивать свой рассказ. Ведь дело было не только в самом рассказе, а в том, как он был поведан. До появления юного заключенного - вскользь и без лишних подробностей. Но когда за дело взялся младший член семьи... вот тут мне пришлось расстараться. Первоначально я просто озвучивал историю на разные голоса, а опосля принялся сопровождать слова действиями. Вначале осторожно - я помнил о метательных ножах бдительного Раена и старался не спровоцировать излишне рьяного слугу резкими движениями. И только когда в дверь постучалась обслуга, принесшая господину ужин, мне пришлось закончить финальную сцену банальным ударом меча по шее и посмертной гримасой поверженного врага.

Пока обслуга сервировали столик, Эрнан с довольным видом выдавил для меня несколько одобрительных хлопков.

– Жаль, что в таких местах не принято размахивать руками, - деланно огорчился я.
– А то бы я показал расправу над обидчиками в действии, сударь.

– Да ну?
– не сдержался юноша.
– Ты умеешь фехтовать? Драться на мечах?

– А-то, - подтвердил я, тут же готовый выдать с десяток своих трудовых шрамов за боевые.

– Что ж, я хотел бы на это посмотреть, - осторожно проговорил он.
– Завтра, после обеда.

– После обеда?
– уточнил я.

Эрнан вдруг виновато улыбнулся.

– Дворяне обязаны учиться. А у меня завтра музыка, грамматика, словесность и урок этикета.

– Понимаю, - ободряюще улыбнулся я. Подошедший Раен не дал добавить мне ни слова и бесцеремонно потащил в мою конуру.

Но я не расстраивался. Все шло как по маслу. Уже второй день я нахожусь в нужном мне доме, а не в паршивой тюрьме. А значит, мой план работает. Мой настоящий план. Перехитрить тюремную братию, разбойников и весь этот высокородный сброд. Вот это настоящая игра!

И, засыпая в простенькой, но чистой посели, я не мог не чувствовать себя этаким интриганом, коварным стервецом и мастером обмана. О боги, как сладка для меня эта роль! Давно, на могиле матери, я поклялся быть сильным, уметь рассчитывать только на себя, самому принимать решения и добиваться успеха. И я это делаю. Я воплощаю свою первую крупную интригу вне тюремных стен.

Добиться чьего-то расположения всегда непросто. Добиться расположения даже такого графского сынка - для узника намного сложнее.

Но здесь я - писчее перо. Остальные для меня лишь пергамент.

***

Дворянчик освободился раньше назначенного срока, но я был готов к этому и собирался пересказать ему вчерашний рассказ, но уже с боевыми подробностями. Я не сильно понимаю в позициях и разного рода па, но пара выпадов мне известна, а придумать еще - много ума не надо.

Для демонстрации Раен принес в покои обычную палку, и я принялся изображать из себя молодого рыцаря Эрнаниуса (так я назвал своего героя). Телохранитель дворянчика теперь находился совсем рядом и, как обещал, не спускал с меня глаз. Увидев, что действо Эрнану по душе, я решился на еще один шаг - попросил у богатейчика его рубаху для большего сходства с героем. Идея была воспринята на "ура", и я, в длинной зеленой рубахе и с "мечом" над головой, продолжал и дальше крошить врага. Конечно, одежду я тоже попросил не просто так: дорогая рубаха скрала еще несколько разделяющих нас шагов. Ведь что ни говори, одежда человека - это уже полчеловека.

Умаявшись от "мечемахания" я предложил "герою" самому показать свой любимый книжный сюжет.

– Но я... не уверен...
– опешил он. Зато я ничуть не смутился.

– Я видел в ваших покоях уйму книг. Вы их читаете, или они у вас для красоты, сударь?
– мягко поддел я.

– Конечно, я их читаю, - обиделся юный граф, но я не дал чувствам прорваться наружу.

– Значит, у вас наверняка есть любимые истории?

– Есть, - вынужден был признаться он.

– Так покажите их, сударь, - настаивал я.
– Сыграйте.

– Но... у меня нет актерского таланта, - неуверенно промямлил графенок.

– А у меня есть?
– с весельем заявил я.
– Поверьте, сударь, это дело опыта и смелости. Смелости вам, как я вижу, не занимать, - поспешил я высказать весомый аргумент.
– А опыт... Не начнешь - не приобретешь, так ведь?

Эрнан долго отнекивался, убеждая, что у него нет такого таланта, что ему неудобно, что актерское ремесло - дело уличных бродяг. Но я не сдавался. Выведав у него перечень любимых историй, я, к своей радости, обнаружил три более-менее знакомых. И только убедившись в моих заверениях, что играть нам придется вдвоем, он согласился. Естественно, в роли главного положительного героя. На мою скромную персону выпала роль главного злодея. Что ж, справедливо.

Первая история вышла так себе, но я не дал ему расслабиться и просто вынудил взяться за вторую. Эта пошла легче - Эрнан наконец-то избавился от сковывающей его стеснительности и начал получать удовольствие от происходящего.

Сначала мы сыграли в "Пиратов южного фьорда", затем в "Разбойников пустоши", а потом добрались до романчика "Спасение изманской принцессы". Боги-творцы - я еще никогда не смеялся так часто и так долго. Эрнан даром что дворянский сын, а в образы входил быстро. Подражая моему примеру, он озвучивал героев разными голосами, а когда пришлось показывать женщину... Я не мог поверить, что выражение "Надорвать живот от смеха" может иметь подлинное воплощение. Мы с графенком едва держались на ногах, чтобы не свалиться на пол. Даже суровый Раен, как мне показалось, пару раз улыбнулся самым краешком губ. И куда исчез знакомый мне напыщенный дворянчик? Его место быстро занял обычный, хоть и несколько манерный паренек.

Это был один из запоминающихся дней. Мы с Эрнаном играли, кричали, махались "мечом" и пели до самого вечера. Изрядно умаявшись, мы сели отдохнуть прямо на ковер.

– Лайм, знаешь, ты не похож на обычного заключенного, - заявил он решительно, когда дыхание пришло в норму.

– Да?
– удивленно вскинул брови я.

– Ты умеешь говорить. Хорошо говорить, складно. Не как простолюдин, - смущенно стал пояснять он.
– У тебя есть манеры, и ты умеешь себя вести... достойно. Ты обучен грамоте, но ты не просто умеешь читать - ты знаешь истории из книг. Дорогих книг. И ты далеко не глуп - по крайней мере, мне так кажется. Выходит, ты не простолюдин и даже не ремесленник. Кто ты, Лайм?
– закончил он и пристально взглянул на меня.