Леди и детектив, или Щепотка невезения

— Стоять, — почти не повышая голос, но в то же время очень громко пресекла побег предводительница девиц. — Куда это вы собрались?

— К бабуле? — испуганно спросила я.

— Куда? — удалось мне сбить её с толка, но потом мадам взяла себя в руки и продолжила, — Признаюсь, мисс, такого оригинального способа привлечь к себе внимание, чтобы пробиться в мою труппу я еще не видела!

Теперь уже растерялась я, выискивая среди разгоряченных танцовщиц ту, которой досталось боа.

— Это недоразумение, — заверила я старушку. — Я не приносила бомбу и не знаю, как она оказалась на сцене. Мне просто нужно было…

— В этом я не сомневаюсь, — прервала она меня, не дав объясниться, а я, наконец, заметила отчаянно пытающуюся привлечь моё внимание девушку — симпатичную брюнетку со знакомыми розовыми перьями на шее. Она подмигивала мне обоими глазами и приставляла к губам указательный палец. Потом изобразила, что вместо рта у неё замок, ключ от которого надлежало выкинуть в тихие воды Алоны.

— То есть, просто недоразумение, — догадалась я, что это и есть Алиша, которая просит сохранить в тайне историю возвращения перьев к истинной владелице. — То есть, как не сомневаетесь?! — дошел до меня смысл сказанных мадам Сильваной слов.

— Потому что если вы и мечтали о сцене, то вряд ли вас бы удовлетворил единственный в жизни выход, пусть и такой … театральный, — объяснила женщина.

— Действительно, вы абсолютно правы, мадам! — заверила я её.

— Как вас зовут, мисс? — спросила мадам, как мне показалось, достаточно благосклонно.

Судя по ревнивым взглядом танцовщиц — не показалось. Летняя ночь была достаточно теплой для меня, одетой в костюм, но не для девушек в фривольных нарядах. Некоторые из них зябко поводили плечами, кто-то растирал руки, стараясь согреться, но все они внимательно следили за нашим с мадам разговором.

— Эванжелина, — представилась я, на всякий случай не спеша назвать фамилию.

— Хорошо, мисс Эванжелина, — прищурилась женщина, оценивающе оглядывая меня с ног до головы, — я дам вам шанс! — обрадовала она меня.

Девушки возмущенно зашипели за её спиной.

— А ну тихо, — строго остановила она шепотки. — У мисс отличные внешние данные, — танцовщицы не разделяли её мнение, — хорошая смекалка, — тут уже была не согласна я, — и решительность, необходимая каждой женщине, желающей чего-то добиться в жизни! — спорный вопрос, действовала я скорее необдуманно, чем решительно. — Завтра в десять я буду ждать вас на прослушивании. Конечно, над хореографией надо поработать. Не думайте, что я выпущу вас на сцену на следующее же представление, но обещаю, я сделаю из вас настоящую артистку! — оптимистично закончила мадам.

— Благодарю, — вежливо ответила я, одновременно обдумывая, что бы сказала бабушка, узнав о такой профессиональной переквалификации внучки. Хотя Люсиль наверняка бы поддержала любое моё решение, а вот отец и его новая семья отказали бы мне от дома. Хорошо, что стать примой кабаре никогда не было моим желанием.

Пока я раздумывала над превратностями судьбы, к мадам подбежал запыхавшийся охранник кабаре.

— Мадам Сильвана, прибыла полиция. Детектив сказал, что уже можно возвращаться обратно в кабаре.

«Надо же, как шустро приехал наряд, — подумала я. — Интересно, это связано с местом вызова, или полиция Бриджа настолько хороша?»

— Прекрасно, — обрадовалась женщина, — девочки, за мной! — сделала она соответствующий жест ладошкой и, кивнув мне на прощание, не теряя времени, последовала за охранником.

Девушки старались не отставать от начальства и длинным рядком семенили следом, напоминая выводок утят, спешащий за мамой уткой. Одна из танцовщиц припала на ногу и, пообещав товаркам, что нагонит их, остановилась и сняла туфлю. Вытряхнула случайно залетевший камушек, бросила быстрый взгляд на скрывшихся во дворе коллег, а потом резко выпрямилась и вместо того, чтобы бежать в кабаре, подошла ко мне.

— Не советую тебе приходить, кудряшка, — с угрозой сказала она. — Мы здесь не любим выскочек, и твоя подружка уже не раз в этом убедилась.

Танцовщица была светловолоса и довольно красива, но яркий сценический макияж и искаженное злобой лицо создавали отталкивающее впечатление.

— Какая подружка? — растерялась я.

— Не изображай идиотку! — разъярилась девушка. — Ты принесла ей боа для сольного номера!

Тут я наконец сообразила о ком говорит блондинка, но пока формулировала достойный ответ, за девицей вернулась подруга.

— Карина, тебя срочно требует полиция! — прервала она нашу беседу. — Поторопись, они уже допрашивают Романа.

Карина дернула уголком рта и, не медля, отправилась в кабаре.

— Я тебя предупредила, — бросила мне напоследок девушка.

«Нет, сцена не для меня, — окончательно убедилась я, — останусь лучше скромным помощником нотариуса». И, поеживаясь, но не от холода, а от столкновения с миром жесткой женской конкуренции, я спешно ретировалась. Кельвин наверняка меня заждался. Как и бабуля, к которой мы собирались с ним ехать.

Вопреки ожиданиям, в условленном месте меня ждал только мистер Гарельски. Правда, пребывал он в компании помятого велосипеда. Певец ждал меня, облокотившись спиной о каменную стену здания, и придерживал транспортное средство Кельвина за руль, насвистывая печальную мелодию.

— Моя дорогая леди, — бросился мне на встречу мужчина, — с прискорбием вынужден сообщить, мы потеряли вашего друга, — и он печально вздохнул.

— Как потеряли? — подумала я о самом страшном и почувствовала, как что-то холодное заполняет сердце, — такой молодой, такой талантливый, — задрожал мой голос, — как же так, мистер Гарельски? Ведь Кельвин еще несколько минут назад был совершенно здоров? — я всхлипнула.

— Так он, вроде бы, и сейчас здоров, — снял кепку Гарельски и задумчиво почесал макушку.

— Ничего не понимаю, Серж, что с ним?! — схватила я его за грудки.

— Не волнуйтесь, Эванжелина, ничего непоправимого, — зачастил Гарельски, пытаясь освободиться. — Его просто забрали в полицейский участок, — объяснил певец, а я судорожно соображала, куда теперь бежать, и что со всем этим делать…

— Господи, что за день-то такой? — спросила я, подняв глаза к небу.

— Мистер Кельвин сказал, чтобы вы не волновались, он позвонит вам из полиции, как только наступит его очередь воспользоваться телефонным аппаратом.

Я рассеянно кивнула.

— Леди, может быть, вы всё-таки отпустите мой воротник? — осторожно поинтересовался Серж. — И всё же, где я мог вас видеть? У вас такие знакомые черты… — пробормотал он, уже после того, как я, наконец, освободила его потрепанную рубашку из плена.

— А за что его арестовали? — спросила я своего спутника, отвлекая от бесплотных попыток вспомнить, кого я ему напомнила.

— Да я сам толком не понял, — ответил Гарельски. — Говорили что-то про туринский самогон, велосипед и какую-то девушку! Велосипед мистер Кельвин выдал за мой, никакой девушки с нами не было, но его всё равно забрали! Безобразие, вопиющее нарушение прав человека! — эмоционально закончил он.