Леди полночь

Гвин неожиданно громко расхохотался.

– Не будь дурой, девчонка Карстаирс, - сказал он.
– Ни один Сумеречный охотник не сможет удержать трех фейри, даже вооруженный одним из таких Легендарных мечей.

– Я бы не стал недооценивать Эмму, - заметил Джулиан голосом, похожим на колючую проволоку.
– Или найдете голову, лежащую на земле рядом с все еще дергающимся телом.

– А ты живописно выражаешься, паренек, - сказал Иарлат, повеселев.

– Я здесь, - сказал запыхавшийся голос позади них, и Эмма, прикрыла глаза, почувствовав, что страх сковал ее тело.

Марк.

Он выглядел так, будто в спешке накинул свитер, джинсы и сунул ноги в кроссовки. Его светлые волосы были растрепаны, он выглядел моложе, чем обычно, его глаза расширились от удивления.

– Но мое время еще не закончилось, - сказал Марк. Он говорил с Гвином, но смотрел на Кирана. Эмма не могла истолковать или описать выражение его лица, в котором, казалось, смешались и мольба, и боль, и радость.
– Мы все еще пытаемся выяснить, что происходит. Мы почти у цели. Но крайний срок…

– Крайний срок? – эхом отозвался Киран.
– Послушай себя. Ты говоришь как один из них.

Марк выглядел изумленным.

– Но Киран…

– Марк Блэкторн, - сказал Иарлат.
– Ты обвиняешься в раскрытии одного из секретов фейри Сумеречным охотникам, несмотря на то, что тебе категорически запретили это делать.

Марк отпустил дверь Института, и она закрылась за ним. Он сделал несколько шагов вперед и остановился рядом с Джулианом. Он сцепил руки за спиной, они дрожали.

– Я не знаю, что вы имеете в виду, - сказал он.
– Я не говорил своей семье ничего запрещенного.

– Не своей семье, - сказал Киран, угрожающе повысив голос. – А ей.

– Ей?
– Сказал Джулиан, глядя на Эмму, но та покачала головой.

– Не мне, - сказала она.
– Он имеет в виду Кристину.

– Ты рассчитывал, что тебя оставят без присмотра, не так ли, Марк?
– Сказал Киран. Его глаза метали молнии.
– Я был за окном и слышал, как ты говорил с ней. Ты сказал ей, что Гвин может лишиться полномочий. Тайна, известная только охоте, и запрещенная к распространению.

Марк повернулся, его лицо стало бледным.

– Я не…

– Нет смысла врать, - сказал Иарлат.
– Киран - принц фейри, и он не может лгать. Если он говорит, что подслушал, значит, так оно и было.

Марк перевел взгляд на Кирана. Солнечный свет больше не казался прекрасным Эмме, он беспощадно падал на золотые волосы и кожу Марка. Если бы он мог сравнить эти слова с физической болью, то он бы сравнил их с пощечиной.

– Это ничего не значит для Кристины. Она никогда никому не расскажет. Она никогда не причинила бы вреда мне или охоте.

Киран отвернулся, его красивые губы скривились в уголках.

– Хватит.

Марк сделал шаг вперед.

– Киран, - сказал он.
– Как ты можешь это делать? Со мной?

Лицо Кирана стало мрачным от боли.

– Это - не предательство, - сказал он.
– Поговори со своей принцессой Сумеречных охотников о нарушенных обещаниях.

– Гвин.
– Марк повернулся, чтобы обратиться к предводителю Охоты.
– То, что происходит между мной и Кираном не имеет значения для законов двора или охоты. С каких это пор они вмешиваются в дела сердечные?

В дела сердечные. Эмма могла видеть это на лицах Марка и Кирана, как они смотрели друг на друга и когда избегали взглядов. Она спрашивала себя, как не заметила раньше, в Святилище, что они любят друг друга. Два человека, которые делали друг другу больно, как могут делать только из-за любви.

Киран посмотрел на Марка так, словно Марк отнял у него что-то незаменимое и драгоценное. А Марк выглядел – Марк выглядел подавлено. Эмма вспомнила их с Джулианом на пляже, утром, и одинокий крик чайки, кружащей над головой.

– Ребенок, - сказал Гвин, и, к удивлению Эммы, в его голосе была нежность.
– Я сожалею о необходимости этого визита больше, чем могу выразить. И поверьте, охота не вмешивается, как вы говорите, в дела сердечные. Но ты нарушил один из старейших законов охоты, и подверг всех ее членов опасности.

– Верно.
– Сказал Киран.
– Марк нарушил закон фейри, поэтому он должен вернуться с нами в земли фейри, а не оставаться в человеческом мире.

– Нет, - сказал Иарлат.
– Это не наказание.

– Что?
– Киран озадаченно повернулся к нему. Его волосы вспыхнули по краям светло-голубым цветом, словно иней.
– Но ты сказал...

– Я ничего не говорил про наказание, принцесска, - сказал Иарлат, шагая вперед.
– Ты мне рассказал о действиях Марка Блэкторна, и я сказал, что они будут рассмотрены должным образом. Если ты считал, что это означало притащить его обратно в земли фейри, чтобы он был твоим спутником, то, возможно, тебе стоит помнить, что безопасность Дивного народа является в большей степени первостепенной, чем причуды сына Короля Неблагого двора.
– Он пристально поглядел на Марка, глаза его жутко горели в ярком солнечном свете.
– Король разрешил мне уйти, чтобы выбрать тебе наказание, - сказал он.
– Это будут двадцать ударов кнута по спине, и считай, тебе повезло, что не больше.

– Нет!– Слово было подобно взрыву. К удивлению Эммы, это был Джулиан - Джулиан, который никогда не повышал голоса. Джулиан, который никогда не кричал. Он начал спускаться по ступенькам, Эмма последовала за ним, с Кортаной наизготовку в руке.

Киран и Марк молчали, глядя друг на друга. Кровь отлила от лица Кирана, он выглядел больным. Он не пошевелился, когда Джулиан шагнул вперед, загораживая Марка собой.

– Если кто-нибудь посмеет прикоснуться к моему брату, - сказал Джулиан, - То ему не поздоровится.

Гвин покачал головой.

– Не думай, что я не восхищаюсь твоим духом, Блэкторн, - сказал он.
– Но я бы дважды подумал, прежде чем переходить дорогу конвою фейри.

– Отойди, иначе нашему соглашению придет конец.
– Сказал Иарлат.
– Расследование завершится, и мы заберем Марка с нами в Царство фейри. И его выпорят там, а это хуже, чем любое наказание здесь. Вы ничего не выиграете и много потеряете.

Руки Джулиана сжались в кулаки.

– Ты думаешь, что понимаешь, что такое честь? Ты, кто не может понять, что мы потеряем, стоя здесь и позволяя вам унижать и пытать Марка? Именно поэтому фейри презирают, это - бессмысленная жестокость.