Леди полночь

На лице Джулиана появилась медленная, милая улыбка. В этой улыбке была любовь и мечта маленького мальчика, который потерял своего брата и, вопреки всему, вернул его.
– Это не можешь быть ты, Марк.

– Взять его!
– сказал Иарлат Гвину, и Гвин, у которого нежелание было написано на лице, шагнул вперед и схватил Марка, потянув его прочь от Джулиана. Марк боролся, но Гвин был крупным мужчиной с огромными руками. Он крепко ухватился за Марка, его лицо было бесстрастным, когда Джулиан наклонился и стащил с себя пиджак, а потом рубашку.

В ярком дневном свете его кожа, слегка загорелая, но более бледная на спине и груди, выглядела уязвимой и беззащитной. Его волосы были взъерошены от воротника рубашки, и когда он опустил ее на землю, то посмотрел на Эмму.

Его взгляд словно был зажат в ледяные тиски, которые охватили ее.

– Джулиан.
– Ее голос дрожал.
– Ты не можешь этого сделать.

Она двинулась вперед, Иарлат снова преградил ей путь.

– Остановись, - зашипел Иарлат. Он отошел от Эммы, которая хотела идти за ним, но почувствовала, что ее ноги прикованы к месту. Она не могла пошевелиться. Чары, покалывающие ее вдоль ног и позвоночника, твердо держал ее на месте, как медвежий капкан. Она пыталась вырваться, но каждое движение заставляло ее вскрикивать от боли, оттого, что магия фейри сжимает и царапает ее кожу.

Джулиан сделал шаг вперед и положил руки на дерево, склонив голову. Длинные линии его мышц казалась Эмме неестественно красивыми. Они выглядели как изгибающиеся дугой волны, прежде чем разбиться об берег. Белые шрамы и черные знаки покрывали его спину, как рисунок ребенка, сделанный на коже кровью.

– Отпусти меня! – кричал Марк, извиваясь в руках Гвина.

«Это похоже на кошмар», - подумала Эмма, один из тех снов, где ты бежишь, бежишь, но никогда не окажешься в каком-либо месте, только теперь это было реальностью. Она пыталась двигать руками и ногами вопреки невидимой силе, которая держала ее приколотой, как бабочку к доске.

Иарлат шагнул в сторону Джулиана. Что-то блеснуло в его руке, что-то длинное, тонкое и серебристое. Поскольку сначала он взмахнул рукояткой, тренируясь, Эмма увидела, как он сжимает черную ручку серебряного кнута. Он замахнулся.

– Глупые Сумеречные охотники, - сказал он.
– Слишком наивные, чтобы знать, кому можно доверять.

Кнут опустился. Эмма увидела, как он впился в кожу Джулиана, видела кровь, видела, как выгнулось его тело, наклонившись.

Боль пронзила ее, словно раскаленный прут, прошедший по спине. Она вздрогнула, почувствовав привкус крови во рту.

– Прекрати!
– кричал Марк.
– Разве ты не видишь, что причиняешь боль им обоим? Это не наказание! Отпусти меня, у меня нет парабатая. Отпусти меня, выпори меня вместо...

Его слова проникли в голову Эммы. Боль все еще пульсировала в ее теле.

Гвин, Иарлат и Киран перевели взгляд от нее на Джулиана. На его спине была длинная, кровавая рана, он вцепился в ствол дерева. Волосы стали еще темнее от пота.

Сердце Эммы раскололось. Если то, что она чувствовала, было муками, то что чувствовал он? В два, в четыре раза больше?

– Отошли ее подальше, - услышала она раздраженные слова Иарлата.
– Ее плач - это смешно.

– Это не истерика, Иарлат, - сказал Киран.
– Это потому, что она его парабатай. Его напарник воин – они связаны…

– С Леди столько возни, - зашипел Иарлат и снова опустил кнут.

В этот момент Джулиан издал звук. Сдавленный звук, еле слышимый. Он сполз на колени, все еще вцепившись в дерево. Боль снова пронзила Эмму, но сейчас она была готова к удару. Она закричала – не просто закричала, в этом крике было эхо ужаса и предательства, вопль гнева, боли и ярости.

Гвин выбросил руку в сторону Иарлата, но смотрел на Эмму.

– Стоп, - сказал он.

Эмма ощутила тяжесть его взора, а потом легкость, когда чары, которые приковывали ее к месту, с треском рассеялись.

Она метнулась к Джулиану и упала рядом с ним, доставая стило из-за пояса. Она могла услышать, что Иарлат протестует, а Гвин грубо говорит ему оставить их. Она не обратила внимания. Все, что она могла видеть, - был Джулиан: Джулиан на коленях, его руки вокруг ствола дерева, лоб тоже прижат к стволу. Кровь бежит по его обнаженной спине. Мышцы его плеч напряглись, когда она дотронулась до него, словно он готовился к третьему удару.

«Джулс», - подумала она, и как будто он услышал ее, наполовину повернув лицо к ней. Он прокусил нижнюю губу. Кровь капала с его подбородка. Он посмотрел на нее слепо, как человек смотрит на мираж.

– Эм?
– выдохнул он.

– Тише, - сказала она, положив руку на его щеку и коснувшись пальцами его волос. Он был мокрым от крови и пота, его опухшие глаза широко открылись. Она видела себя в них, видела свое бледное, напряженное лицо.

Она приложила стило к его коже.

– Я должна исцелить его, - сказала она.
– Позволь мне исцелить его.

– Это смешно, - Иарлат протестовал.
– Мальчик должен принять порку…

– Оставь его, Иарлат, - сказал Гвин. Его руки крепко держали Марка.

Иарлат затих, бормоча; Марк боролся и задыхался; стило было холодным в руке Эммы, и стало еще холоднее, когда она поднесла его к коже Джулиана.

Она нарисовала руну.

– Спи, любовь моя, - прошептала она, так тихо, что только Джулиан мог ее услышать. На мгновение его глаза затрепетали, широко раскрытые, ясные и удивленные. Затем они закрылись, и он упал на землю.

– Эмма!
– Голос Марка был криком.
– Что ты наделала?

Эмма поднялась на ноги, поворачиваясь, чтобы видеть лицо Иарлата, пылающее яростью. Гвин… ей показалось, что она поймала вспышку веселья в его глазах.

– Я вырубила его, - сказала она.
– Он без сознания. Вы не сможете разбудить его.

Губы Иарлата скривились.

– Ты думаешь, что смогла избавить его от наказания, лишив способности чувствовать? Ты такая дура?
– Он повернулся к Гвину.
– Веди Марка вперед, - прорычал он.
– Мы высечем его вместо этого, и тогда у нас будет два выпоротых Блэкторна.

– Нет!
– Киран закричал.
– Нет! Я запрещаю – я не смогу вынести это…

– Никого не волнует, что ты сможете вынести, принцесска, а меня меньше всего, - сказал Иарлат. Он улыбнулся кривой улыбкой.
– Да, мы будем хлестать обоих братьев, - сказал он.
– Марку не избежать этого. И я сомневаюсь, что твой парабатай скоро простит тебя за это, - добавил он, оборачиваясь к Эмме.

– Вместо порки двух Блэкторнов, - сказала она, - вы можете выпороть Карстаирса. Разве так не будет лучше?