Легенда

Два ненавидящих друг друга хищника закружили в танце смерти, плавно перекатываясь на расслабленных с виду ногах, раскачивая в такт шагу плечами и выписывая замысловатые фигуры руками, ожидая любой ошибки соперника.

Босиком по песку главной площади перед княжескими палатами, в своеобразном ринге стоящих по кругу угрюмых, вооруженных воинов, на лицах которых застыли ничего не выражающие маски, и пустые глаза. Кому из соперников они желают победы, а кому поражения непонятно. Складывалось впечатление, что это им безразлично.

Федогран в белой холщовой, нательной рубахе, той, что была надета на нем под кольчугой, единственным украшением которой был вышитый Алиной небольшой лик Перуна в районе сердца, опоясанный черным шнурком в коротких простеньких штанах, в общем, простом нательном белье, и князь, в красной атласной косоворотке, с золотым теснением черепов по всему телу, подпоясанный синим кушаком и в черных шароварах, и так же согласно правилам босой.

Сделав полушаг назад, Федогран отклонился от очередного удара и тут же сам обозначил контратаку в область живота, но бить не стал, Красимир отреагировал и по-кошачьи прыгнул назад, прикрывшись локтем, уходя от атаки.

Постепенно для богатыря начала проясняться картина боя. Обмануть соперника трудно. Нужно ловить момент. Не показывать все умения, а выставить себя растерянным, пусть и хорошим, но малоопытным бойцом. Дать сопернику почувствовать эйфорию скорой победы, заставить спешить и в итоге ошибиться.

Все рассказы о возникновении каких-либо единоборств в более-менее обозримом прошлом оказались сказками. Они существовали уже в эти стародавние времена и были нагло присвоены себе отцами основателями школ современности, которых мы с вами, дорогой мой читатель знаем и восхищаемся. Если бы вы видели, что происходило на этом своеобразном ринге, то поняли бы, что современные сенсеи лишь слабое подобие своих древних учителей, не знающие и половины того, что было известно им.

Следующий удар князь нанес ногой, целясь в область печени, резко быстро, профессионально без замаха. Уйти от такой атаки невозможно, как этого не хотелось, но пришлось блокировать, подставив голень. Боль пробила по нервам, словно кувалда опустилась на ногу, но то, что почувствовал Федогран, мелочи, по сравнению с тем, что ощутил Красимир. Непроизвольный стон вырвался из его груди, напрочь стерев улыбку с губ, но он справился и отпрыгнув назад захромал по кругу.

И вот она – долгожданная ошибка. Красимир поставил хромающую стопу, развернув внутрь, из такого положения блокировать удар не получится, каким бы ловким и опытным не был воин. Такой шанс упускать нельзя. Атака последовала молниеносно.

От качнувшегося вперед таза, от брошенного в стремительную атаку бедра и ноющей от боли голени, жесткой стопой, под коленную чашечку. Такое не лечится. Даже если выживешь в схватке, инвалидность обеспечена на всю жизнь.

Хрустнул вылетающий коленный сустав и противник, побледнев, начал заваливаться на бок. Но и это еще не все. Бой до смерти никто не отменял. Удар без размаха, сбоку, собранными в щепоть натренированными пальцами, как копьем, вдавил височную кость в мозг. Глаза соперника мгновенно налились кровью, и закатились. На песок упал уже скребущий землю пальцами, передергивающийся конвульсиями труп.

Победа!

Федогран вытер с лица перемешанный с кровью пот, и поднял глаза посмотрев на собравшихся вокруг зрителей.

– Суд свершился. – Устало произнес он. – Есть еще кто-то несогласный с его приговором? Или с результатом схватки? Я жду.

В этот же миг на плече взлетел шишок, а со спины встал насупившийся Бер, всем своим видом спрашивая: «Кого еще тут можно убить?». Ватага Хлуда так же не осталась стоять в стороне, и растолкав круг локтями, с самым воинственным видом, встала рядом.

– Чего уж там. – Вышел вперед невысокий седоусый воин, с умными карими глазами. – Все, по правде. – Пригладил он лысину на затылке и вздохнул. – Только вот что нам теперь делать, богатырь? Ты ведь всю верхушку княжества извел. Жрец-то Чернобоговский то же к Калиновому мосту по твоей воле ушел, я новика посылал его развязать так он бедолага сказал, что Истома уже и остыть успел. Ловко ты Красимира обманул, ничего тут не скажешь. Умен. Может посоветуешь, как нам теперь быть, кому служить?

– Как звать? – Посмотрел ему в глаза Федогран.

– Трислав я. Десятник. – Гордо вскинул тот подбородок.

– Что делать спрашиваешь? – Задумался парень. – Достойного выбрать, на общем сборе.

– Вече предлагаешь?
– Улыбнулся тот. – А что, добре. Давно люд свободный свою волю не изъявлял. Клич кинем, соберем народ. Ты уж не откажи, проведи сбор. Других вождей нет.

– Где мой брат? – Внезапно сменил тему разговора Федогран, и грозно посмотрел на десятника.

– Освободили уже, сюда ведут. – Тот не испугался и даже улыбнулся в ответ, вновь погладив лысину. – Сейчас явится. Встретитесь.

Оборотень выглядел бледным, но не сломленным. Сверкал глазами и шел гордо. Ему не сказали, что произошло и Вул был уверен, что ведут на казнь. Недоуменно посмотрев на Федограна, он поначалу вздрогнул, потому что решил, что того тоже пленили, еще бы, вид у богатыря был страшный. В нательной рубахе, залитой кровью из рассеченной скулы, в окружении вражеских воинов.

Почему-то у человека так устроено, что страшное он замечает сразу, а вот хорошее, только потом. Так и оборотень, не сразу увидел шишка, Бера и ватагу Хлуда, а когда наконец рассмотрел, да еще что те вооружены и не связаны, все напряжение в душе отступило, и губы сами расползлись в улыбке.

– Брат. – Вырвалось хором у счастливых друзей, и они обнялись.

– Кхе… - Покашливание, явно не от простуды, и больного горла прозвучало рядом и заставило Федограна обернуться.

– Ну так что, насчет Веча? Поможешь? – Хитро сощурился Трислав.

– Почему я? – Вопросом на вопрос ответил парень. – Я, вроде, вам не друг? Только что воевали?

– А мы и не дружить предлагаем. – Хмыкнул седоусый. – Ты с верхушкой княжества воевал, и упокоил, без начальства нас оставил, а с нами не бился, мы в сторонке стояли. Набедокурил? Значит тебе и исправлять.

– Вон, Хлуд проведет.
– Кивнул в сторону атамана Федогран.

– Э нет… - Протянул воин. – Я тут с мужиками переговорил, мы его на место волхва выбирать будем, он и богов старых уважает и обряды знает, нет у нас больше желания Чернобогу кланяться, он может и живой бог да только больно уж кровавый, и справедливость не по нашенски понимает. – Он не на долго задумался, словно вспомнив что-то, а потом встрепенулся, как морок отогнал. – Так, о чем я… Ах, да… Нельзя Хлуду во главе Веча стоять, если бы его князем выбирали, то да, а вот волхвом невместно, не по правилам это будет.