Легенды авиаторов. Игровые сказки.

— Я так понимаю, самолетик дождался прихода немцев, — вставил Вольф.

— Правильно понимаете... Фирма получила заказ не то на двести двадцать, не то на двести истребителей. Сырье заказывали в Англии, Канаде, даже в Румынии. Торопились, опаздывали, даже подсунули комиссии опытный образец как серийный. Наконец из первых семи истребителей сформировали экспериментальную эскадрилью.

— И что? — спросил Хопкинс. — Что-то я не слышал о такой эскадрилье.

— Потому что боевая ценность VG оценивалась очень низко. Два самолета отправили обратно на завод — как образцы для последующего производства, а остальные передали другой группе.

— Но вообще эти самолеты хоть как-то себя проявили? — спросил Вольф. — Не считая, конечно, сегодняшних баталий.

Франсуа кивнул.

— Совершили несколько боевых вылетов, поднимаясь с аэродромов в Вилликубле, где размещалась фирма «Арсенал». Потом их перебросили в Бордо.

— И что? — спросил Вольф.

— Особенного — ничего. Интересно, впрочем, что на VG сражались во Франции польские летчики, несколько человек. Храбрые люди, мечтавшие об одном: бить фашистов. Кавалеристы в душе.

— Между прочим, многие первые авиаторы были именно кавалеристами, — заступился Хопкинс.

— Что ты можешь понимать, ковбой, — фыркнул Вольф.

— 15 июня 1940 года, — заговорил Франсуа, — группа польских офицеров прибыла на аэродром Этамп для получения новой техники. Французы решили всучить им VG-33. Поляки готовы были драться на любом самолете, так что они согласились.

— И что? — жадно спросил Вольф.

— Тридцать шесть боевых вылетов. 17 июля сорокового года — последнее упоминание о VG-33С1, на которых летали поляки.

— А с самими летчиками что стало? — поинтересовался Хопкинс.

— Честно говоря, не нашел никаких сведений. Война все перемешала и перепутала. «Арсенал» пытался продолжать выпуск своих истребителей и частично собрал еще девятнадцать штук. Но они были некомплектными. Пять самолетов попали в руки немцев. Еще пять простояли без дела на незанятой территории — до полной оккупации в ноябре 1942 года.

— Слушайте, друзья мои, но ведь это же полный провал самолета! — подытожил Хопкинс. — Когда все факты вот так собраны вместе, никаких вопросов больше не остается.

— Но попытаться-то стоило, — возразил Франсуа.

— Восемь поражений, — напомнил Вольф. — Я бы остановился на пятом. А ты, Хопкинс?

— Я бы вообще за штурвал такого самолета не сел, — ответил Хопкинс.

— А еще ковбой! — упрекнул его Вольф.

33. Самолёт-солдат

— А скажите, Ларош, почему вы испытываете отвращение к МиГу-15? — поинтересовался Вася.

Франсуа Ларош слегка пожал плечами:

— Никто не говорит об отвращении. Откуда информация, шер ами Вася?

— От Зиночки, — пояснил младший лейтенант. — Я тут с ней болтал о том, о сем, и она пожаловалась: мол, я к нашему французу со всей душой, предлагаю полетать на МиГе-15, а он, видите ли, не желает. Вот мне и любопытно, по какой такой причине.

— О, это несложно, — ответил Франсуа. — Дело в том, что для меня этот самолет... как бы выразить точнее... слишком поздний. Мое увлечение — самолеты Первой и Второй мировых войн. А этот — уже пятидесятые годы. Не греет душу.

— Напрасно, кстати, не греет, — заявил Вася. — Для начала, МиГ-15 принимал участие в боевых действиях.

— Да, но в локальном конфликте, — возразил Франсуа. — В Корее, если не ошибаюсь.

— Не ошибаетесь, — кивнул Вася. — А вам согреет душу, если я скажу, что и тактика воздушного боя с участием МиГов-15, да и командование — все перешло в пятидесятый год прямехонько из сорок пятого?

— М-м, — неопределенно отозвался Франсуа.

— 17 декабря 1950 года, — сказал Вася. — Историческая дата. Первый воздушный бой истребителей со стреловидным крылом. Стоит запомнить.

— Вы имеете в виду противостояние советских самолетов МиГ-15 и американских — «Сейбров» F-86? — уточнил Франсуа.

— Именно, — кивнул Вася. — Оба самолета — представители первого поколения реактивных истребителей. Приблизительно равны по своим возможностям. МиГ-15 был полегче «Сейбра», у «Сейбра» двигатель более мощный. Скорость у земли — примерно одна и та же. На большой высоте у МиГа-15 имелось преимущество, зато «Сейбр» дольше держался в воздухе. Оба могли вторгаться в стратосферу — МиГ-15 поднимался на высоту в пятнадцать километров, «Сейбр» ненамного отставал.

— А принципиальные различия были? — спросил Франсуа.

— Только в вооружении. МиГ-15 имел одну пушку калибром 37 миллиметров и две — 23 миллиметра. «Сейбр» — шесть пулеметов калибром в 12,7 миллиметров. Вам все еще не любопытно, мсье Ларош? Ведь только практика могла реально показать, какой самолет лучше.

— Я думаю, оба «лучше», каждый по-своему, — заметил Франсуа.

— А вот полетали бы на МиГе-15 и убедились бы на собственном опыте, — упрекнул Вася. — К тому же вы бы поняли, что технический прогресс, в общем и целом, не внес радикальных изменений в воздушный бой. Все осталось по-прежнему: столкновение ближнее, маневренное, групповое. На борт реактивных самолетов перекочевали пулеметы и пушки с истребителей Второй мировой. Дальность и область возможных атак практически не изменились. Слабость разового залпа компенсировалась, как и раньше, количеством стволов... Вам ведь все интереснее и интереснее, не так ли?

Франсуа молча кивнул.

Вася торжествовал:

— Дальше будет еще лучше... Вам, конечно, известно, что МиГ-15 — первый советский массовый реактивный истребитель. Первый полет он совершил 30 декабря 1947 года. Вообще у этого самолета были даже не противники — а... — Вася задумался, подбирая слово, но удачное выражение так и не пришло. — В общем, имелись люди, которые вообще не верили в этот самолет. Началось, как водится, с двигателя. РД-20 полностью устарели, стали искать замену. На Западе в те годы лучшим был мотор с центробежным компрессором — «турбина Уиттла». Поэтому новое поколение советских истребителей решили проектировать как раз под такие моторы. «Изобретать велосипед» не стали — просто поехали в Англию, она в сорок шестом считалась лидером мирового реактивного двигателестроения.

— И что закупили? — спросил Франсуа.

— Несколько турбореактивных двигателей фирмы «Роллс-Ройс»: «Дервент-V», «Нин-I» и «Нин-II». Второй чуть более мощный. Английские новинки изучили, скопировали и запустили в серийное производство. А дальше начинается самое интересное.

— Привязать принципиально новый истребитель к принципиально новому двигателю? — сказал Франсуа.

— Ловите на лету, камрад Ларош.

— Просто следую за логикой событий.

— Логика простая. Прирост тяги опережал увеличение массы самолета. Следовательно: с таким мотором можно получить истребитель с повышенной энерговооруженностью. То есть — более маневренный и более быстрый на вертикали. Вооружение поставить помощнее, запас топлива взять побольше. Решили оснастить самолет стреловидным крылом. Здесь начинались вопросы и рискованные положения: аэродинамика такой машины еще не была толком исследована. Но Микоян пошел на этот риск. Обследовалась стреловидность прямая и обратная с разными углами, были долгие продувки в трубах. Стреловидное крыло вызывало возражения. В это самое время вышел Як-23 с прямым крылом и реданной схемой. Потому что схема МиГ-15, по мнению многих, успеха не обещала. Опыты со стреловидными крыльями оставались неудачными, как у нас, так, кстати, и в Германии — там вообще погибали летчики-испытатели. У нас, вроде, нет. А потом дело пошло на лад, нашли техническое решение — и самолетик полетел как надо. В сорок девятом участвовал в воздушном параде в Тушино. То есть нельзя сказать, чтобы из этого самолета делали какой-то особенный военный секрет. И все-таки его появление в Корее стало для американцев полной неожиданностью.