Лестница из терновника. Трилогия

Сторожевой Пёс Государей ухмылялся с эфеса меча, глядя рубиновыми глазами. Ра тоже поцеловал клинок: "Я держу в руках оружие, совершеннее которого нет. И это - дар любви".

– Да, ты счастливчик, - сказал Старший, улыбаясь.
– Это большое везение - сходу влюбиться в Официального Партнёра, получив первое же письмо. Мне не было дано такой радости.

– Просто Младшенький - вообще натура влюбчивая, - съязвил Второй.
– И ему ударило в голову официальное разрешение обращаться к Принцу на "ты".

– Не слушай их, - сказал Третий.
– Тебя ведёт судьба, следуй за ней, а всё остальное - пыль.

Отец и Мать ничего не говорили - они только улыбались.

Ра чувствовал себя неописуемо счастливым; у него выросли крылья, он смотрел на далёкую землю с горней высоты. Его радость была бы абсолютной, если бы не Ар-Нель, которому Ра никак не мог не рассказать о произошедшем. Впрочем, Ар-Нель, похоже, знал обо всём не хуже, чем сам Ра - а может, и лучше. Письмо Принца лишь усилило его природный скепсис.

– Мой дорогой, - сказал Ар-Нель на следующий день, смахивая перчаткой снег с опушенных ветвей, - восторженность - это очень приятное состояние, но помните: Принц вас не знает, а вы не знаете его. В сущности, у вас не может быть уверенности, что это письмо не написано под диктовку наставника. Имейте в виду, Дитя - если вы не приглянетесь Принцу при личной встрече, то у вас немало шансов быть убитым. Вам надо работать над каллиграфией и фехтовальным стилем - и сделайте милость, мой юный друг, умерьте пыл. Экзальтация - скверный советчик.

– Вы безжалостны, Господин Ча, - выдохнул Ра с досадой, отворачиваясь, чтобы Ар-Нель не заметил его повлажневших глаз.

– Я не могу солгать, что сожалею о сказанном, милый Л-Та, - сказал Ар-Нель с грустной улыбкой.
– Я стараюсь не говорить того, о чём пожалею... пожалуйста, не забывайте, что я предан вам, мой юный друг. Считайте, что я причиняю боль, как учитель фехтования - чтобы вы научились парировать смертельные удары. Вы лучше меня, видит Небо... я полагаю даже, что вы лучше Принца - но вам надо выжить, по возможности сохранив сердце не разбитым.

– Вы вообще не верите в любовь?
– спросил Ра, глядя в снежную муть.

– Увы - верю. Это чувство причиняет много бед. Оно едва не погубило репутацию и жизнь вашей названной сестры, а любимый паж вашего старшего брата умер из-за него. Пожалуйста, Маленький Л-Та, сохраняйте холодный разум, пока сможете.

– Вы плохо думаете о Принце?

– Принц ещё слишком юн. Он ещё долго будет слушать наставников - и всегда будет слушать Государя. Даже нам с вами, мой милый, тяжело ослушаться отца - для Принца это вообще невозможно, вы ведь понимаете это?

Ра кивнул. В рассуждениях Ар-Неля легко находился жестокий резон. Думать в этой плоскости смертельно не хотелось, но Ра был вынужден признаться сам себе, что на любую вещь необходимо взглянуть, по крайней мере, с двух сторон - если желаешь увидеть её целиком.

– Не унывайте, - улыбнулся Ар-Нель.
– Когда после пары спаррингов со мной вы сможете безупречно написать любовное письмо в стиле "Ранняя Изморозь" и украсить его цветочной гирляндой, не жалуясь, что у вас дрожат руки - я смогу быть относительно спокойным за вас.

Ладно, решил Ра. Конечно, у Ар-Неля есть привычка выплескивать чашку воды в лицо того, кто кажется ему пьяным - но в чём-то он прав. Например, в том, что лишние уроки фехтования не помешают.

– О да, - сказал он вслух.
– Приезжайте ко мне чаще, господин Ча. И - может, сегодня вы позволите мне попробовать вас отлупить? Просто чтобы справиться с грустью?

– Ах, я никогда и никому не мешаю пробовать!
– ответил Ар-Нель, смеясь.
– Я с наслаждением вываляю вас в снегу, дорогой друг, - если это вас действительно утешит.

И Ра побежал в оружейный зал за "тростником", отбросив в сторону все мрачные мысли.

Не то, чтобы после месяца поединков руки Ра перестали дрожать настолько, чтобы, закончив бой, он мог тут же нарисовать цветочную гирлянду самой тонкой кистью - но к Последней Луне Года спарринги с Ар-Нелем стали полегче. Более того - Ра впервые в жизни удалось провести бой со Вторым Братом без особенного урона.

– Оэ...
– протянул Второй озадаченно, когда Ра набил ему изрядный синяк на плече.
– Младшенький, ты кусаешься, или мне показалось?

Госпожа Лью хихикнула в муфту, а Старший одобрительно сказал:

– Младший, Семье не придется краснеть за твой поединок в Столице.

– Знаешь, Второй, - сказал Ра как можно небрежнее, - я ведь могу повторить, если у тебя есть сомнения в истинности происходящего.

– Да ты обнаглел!
– рассмеялся Второй и атаковал в стиле "Бегущий Бык".

Его удар сбил бы Ра с ног, как бывало уже много раз - но тело среагировало быстрее, чем Ра успел обдумать оборону. Он только отметил последовательность собственных движений: "Текущая Вода" - "Полет Журавля" - "Косой Дождь" - и...

Второй был вынужден шарахнуться в сторону, едва не поскользнувшись на утоптанном снегу.

– Поединки с Ча пошли тебе на пользу, - сказал он снисходительно, выравнивая дыхание.
– Но имей в виду: это грязная техника.

– Цель боя - победа, - фыркнул Ра.
– Признай это!

– Маленький плут, - бросил Второй, но не стал продолжать, признавая за Ра ничью в спарринге.
– Наши гости в Ночь Последней Луны будут поражены твоим фехтованием в стиле "Котёнок Ловит Моль".

– Ты ведь изобразишь для наших гостей Моль, не так ли?
– тут же спросил Ра детским голоском и наивным тоном, рассмешив всех, наблюдавших за боем, и Второму ничего не оставалось, как тоже рассмеяться.

До самой Ночи Последней Луны Ра чувствовал себя так, будто мир принадлежит ему. Он казался себе взрослым, сильным и независимым, Небеса как специально осыпали его радостями и надеждами - Ра думал, что детство кончилось, а взрослая жизнь великолепна.

В действительности Последняя Луна этого года оказалась последней луной его детства.

В Ночь Последней Луны стоял прозрачный мороз, и сама луна сияла с бездонных чёрных небес так ярко, что по снегу протянулись длинные голубые тени. Сонный зимний покой разлился по миру; чтобы стряхнуть его, понадобилась громкая музыка.