Лейтенант. Часть 2. Назад в СССР

Мы с ужасом отпрянули в стороны — я едва не проделал в нем ещё одну дырку — пистолет был наготове. А затем он просто осел на пол, встряхнул головой, несколько секунд молчал… А потом, о чудо, он вдруг заговорил! Причем нормально, без закидонов и выходок… Вот что хороший удар по голове делает — раз и шизофрения уже не актуальна!

— Голова болит… Сильно! Ох, это все он… Да что же это?! — неожиданно тихо и спокойно говорил Мерзликин, ощупывая свой лоб. — Он! Да! Он сидит в моей голове! Не всегда, но часто. Давно уже. Мысли иногда путаются, как будто бы я, это не я. Я и сам ничего не понимаю, но я привык. Поначалу было странно. Страшно. А потом я привык, правда. Сегодня он постоянно со мной. И сейчас тоже, но его голос очень слабый, тихий.

— Угу… — хмыкнул я, никак не реагируя на эти перепады. — Значит, ты признаешь, что ты Мерзликин?

— Да.

— И что ты не профессор Спирин, а испытуемый, так?

— Не совсем, но да.

Чудеса исцеления, не иначе… Не скажу, что я во все это верил, просто принимал как должное. Главное, разобраться во всем, а остальное меня сейчас не волнует.

— Тебя здесь бросили? — снова спросил я. — Где остальные испытуемые? Ты сказал вас пятеро было?

— Да, пятеро. Они все умерли, от болезней. От голода… Уже три года я один. Или нет? Да, три.

— Здесь же должно быть полно еды! — возразил я. — На складах, в хранилище… Разве нет?

— Да, да… Так и было. Но запасы провизии закончились, большую их часть попортили чёртовы крысы. Мы пытались выжить, но их было много. Я не помню, как остался один, все было как в тумане. Это было два или три года назад. Или нет? Год? Нет, не помню…

Он путался в показаниях.

Снова на мгновение, взгляд Дмитрия стал каким-то стеклянным, словно он говорил не с нами, а с кем-то ещё, кто и впрямь был у него в голове. Честно говоря, смотреть на это было неприятно и даже жутковато. Сейчас голос в голове заставит его взять пистолет и пристрелить меня. Быстро, чтобы ничего не понял. А то что?

Более того, я всегда старался держаться подальше от больных людей. Одно дело говорить с ним через стекло, когда нет прямого зрительного контакта, а совсем другое смотреть ему в глаза и понимать, что он и впрямь такой. Что он безумен… Что это происходит здесь и сейчас.

— И чем же ты питался? — вдруг спросил американец.

Взгляд стал осознанным.

— Ну… — тот замялся. — Я ел крыс… Они вкусные!

Неожиданно, однако. А впрочем… То-то я смотрю, что во всем бункере, особенно на нижнем уровне, почему-то нет грызунов. Если мне они и встречались, то лишь пару раз да и те были слишком пугливыми!

Обычно, подобные объекты их излюбленные места — темно, прохладно и сыро, а пища для них всегда найдется… Бумага, древесина, остатки продуктов питания от человека… Да мало ли?

И вот этот момент меня и удивил, за несколько проведенных здесь часов, я их почти не видел. Наверное ещё и потому, что просто не обращал внимания — были дела поважнее.

Конечно же, в самом Афганистане тоже были и свои виды крыс и грызунов, а обычных черных домашних завезли как раз-таки советские войска. Самолётами, грузовиками… Они годами бежали и плодились с стороны Таджикской и Туркменской ССР, распространялись естественным путем. Где люди, там и крысы. В общем, это явление совсем не редкое. Я не биолог, ничего утверждать не буду.

— Опустим эту тему… — прервал его я. В данный момент меня интересовало совсем не это. — Лучше расскажи мне, что здесь произошло на самом деле? Говори, как есть, без глупостей. Ложь я распознаю… Уж поверь, я это делать умею!

Морган посмотрел на меня быстрым, внимательным взглядом, но ничего не ответил. Я приметил взгляд разведчика, но не подал виду.

А тем временем товарищ Мерзликин размышлял над моими словами. То ли внутри него шла какая-то непонятная борьба, то ли ещё что — может, чужие мысли мешали… А может взвешивал, стоит ли вообще открывать рот и что ему светит. В общем, говорить он начал, хотя и не сразу.

— Ладно… Все равно мне не долго осталось! — тяжко вздохнул он, вновь потрогав голову. — А больше ни от кого правду не узнаешь… Только скажи… Почему ты доверился этому американцу?

— Он намерен перейти на сторону Советского Союза! — быстро пояснил я, хотя был вовсе не обязан это делать. Говорил уверенно, без ноток сомнения. — Я обещал ему оказать помощь в обмен на важную информацию! И теперь вопросы буду задавать только я, это понятно?

Дмитрий ошарашенно посмотрел на Тома — сложно сказать почему. Не доверял. Может потому, что в семидесятые все было иначе? Холодная война, противостояние с Западом. Все враги. Хм… Я тоже не доверял, но никак этого не показывал.

— Не тяни время! — надавил я, только уже громче и настойчивее.

— В общем, я не профессор. Здесь можно быть кем угодно. Это ведь именно Спирин приказал меня тут бросить. Ненавижу его. Он бросил меня и остальных. Как раз перед самой эвакуацией! Мы стали не нужны, лишние глаза, лишние рты… Ведь они испытывали здесь то, на что не было разрешения! И это все из-за них! — он ткнул в сторону американца.

— Продолжай!

— А что продолжать? Не помню я. Часть памяти словно в тумане, обрывками. Э-э… Когда хоть что-то стало понятно, бункер уже был законсервирован. Здесь на входе две двери, одна блокируется снаружи, другая внутри. Нас потому и бросили, чтобы потом мы ее открыли. Ну… Внутреннюю я разблокировал давно, когда во всем разобрался. Но внешняя… С ней я ничего сделать не смог!

— Я ее вскрыл. — тихо произнес Том. — Мне передали код разблокировки, там простая система. Но дальше мы прошли не сразу.

— Все так. Первый уровень я открыл не сразу.

— Ты говорил про токсин в воздухе! — напомнил я. — Что это значит?

— Да… — на лице Мерзликина появилась странная гримаса. Поведение снова начало вызывать сомнения. — Нет никакого токсина. Мы его выдумали.

— Мы?

— То есть я выдумал… Я не помню, для чего это сделал.

— То есть, для нас сейчас никакой опасности нет?

— Газ, что я выпустил — смертелен. Вентиляция сработала вовремя, ты был в противогазе. А мне уже не долго осталось, ведь я дышал им. Теперь я не могу вами управлять. Можете уходить.

— Куда нам идти, у входа духи! — резко хмыкнул я. — Бросать все это им на радость? Химическое оружие не должно попасть в руки душманов! Это один из главных моментов!

— Это можно решить. У бункера есть простая система самоуничтожения! — устало выдохнул Дмитрий. Вид у него и до этого был неважный, а сейчас стал ещё хуже. Появилась одышка. — Несколько зарядов в разных точках. Если активировать, то все будет уничтожено и погребено под каменным завалом. Но сделать это можно только изнутри, из моего убежища. Времени уйти не будет. Я все сделаю.

— Эй, эй! Не так быстро! Как попасть в хранилище внизу? — вдруг спросил Том Морган, внимательно глядя на пленника. — Ты же понимаешь, о чем я говорю? Да? Там размещен секретный архив по всем работам, что проводились здесь в семидесятых годах. Его нужно достать. Он… Пригодится мне! Нам!

Я посмотрел на американца внимательным взглядом. Кажется, тот сказал не то, что хотел.

— Архив? — переспросил Мерзликин. — Да, точно. Попасть туда уже нельзя. Там ничего нет.

— А где же все документы? — продолжил допытываться американец. — Что ты с ними сделал?