Лицо под маской

*****

– Канаме, братик! С днём рождения! – звонкий заплетающийся ещё детский голосок зазвенел серебряными колокольчиками. Малышка залилась счастливым смехом.

– Юки, - нежный мягкий женский голос влился в этот радостный фейерверк, - пора резать торт. Если ты не отпустишь Канаме, то свечи скоро оплавятся.

Пёстрые, размытые картинки замелькали, сменяя друг друга и не позволяя рассмотреть, что же на них. Внезапно их сменила чернота, разрываемая яркими всполохами пламени.

– Отдай мне принцессу! – «Этот голос… Ужасный, пугающий… Пусть он исчезнет, исчезнет…»

Сверкнула яркая вспышка, и невыносимая боль пронзила всё тело, а всё вокруг стало алым, липким, не позволяя дышать…

– АААААА!! – Канаме проснулся от собственного крика. В комнату влетел перепуганный до смерти Ичиджо.

– Канаме, с тобой всё в порядке? Канаме?.. – Такума застыл возле небольшого кожаного чёрного дивана, на котором задремал Куран.

Несколько секунд Канаме никак не мог прийти в себя, закрывая ладонями лицо. В голове царила полнейшая неразбериха. Молодой человек не мог вспомнить ничего из того, что ему только что приснилось, лишь детский голосок, звавший его по имени, но чей это голос?..

– Канаме? – Ичиджо обеспокоенно смотрел на молодого человека.

– Всё… в порядке, - хрипло со сна произнёс Глава Куран. Он сидел на краю дивана, облокотившись локтями о колени и уронив голову на руки. Чёрная маска, которая обычно скрывала лицо молодого человека, небрежно была наброшена на спинку дивана. На долю секунды, когда Канаме отнял руки от лица, и за миг до того, как тёмно-каштановые шелковистые пряди упали на лицо, Такума увидел ужасный, уродливый шрам, пересекающий левую сторону лица Куран.

– За нами скоро приедет машина, пора собираться. – Потупив взгляд, Ичиджо покинул кабинет, всё ещё видя перед глазами ужасный рубец.

*****

– Ичиджо-доно. – Перед Главой Совета Старейшин в нижайшем поклоне склонился коротко стриженный темноволосый высокий мужчина.

– Всё готово, Шики? – Асато Ичиджо скользнул холодным взглядом серых глаз по лицу своего помощника.

– Да, как вы и велели. – Мужчина вынул из держателя, прикреплённого к каменной стене, горящий факел и первым начал спуск в подземелье, скрытое под шикарным особняком, освещая путь Главе.

– Как твоя сестра? – спросил Ичиджо, но в его тоне абсолютно не было интереса, словно это был лишь дежурный вопрос, ответ на который был не важен для него.

– Всё по-прежнему. Благодарю вас за заботу о моей семье, Ичиджо-доно. – Шики слегка обернулся к спускающемуся вслед за ним Асато, посветив на многочисленные ступени, убегающие вниз, далеко вглубь подземелья.

Через некоторое время лестница закончилась небольшой площадкой. Мужчина распахнул перед Главой единственную расположенную на ней дверь, которая вела в огромную полутёмную комнату. В центре помещения находилась каменное углубление в полу, напоминающее большую ванну.

Шики подошёл поближе и посветил на заигравшую в неверном свете факела насыщенно-рубинового цвета воду, в которой угадывался силуэт лежащего в ней мужчины. Откуда-то сверху к нему тянулись многочисленные тонкие трубки, по которым струилась алая жидкость. Ичиджо подошёл поближе к углублению и преклонил колено.

– Уже совсем скоро, Ридо-сама… Осталось подождать совсем немного, - густой бас Главы эхом отдавался, отражаясь от каменного свода помещения. – Шики, где он?

– Должен появиться с минуты на минуту, Ичиджо-доно. – Мужчина почтительно склонился, а по стенам побежали алые блики от качнувшегося в его руке факела.

*****

– Канаме-сама! – Асато Ичиджо склонился в нижайшем поклоне, взяв руку молодого человека в свои и приникнув губами к мраморной коже. Глава Куран внутренне содрогнулся от этого прикосновения, но не подал даже вида. – Спасибо, что приняли моё приглашение и посетили моё скоромное жилище.

– Ну что вы, Асато-сан, не скромничайте, - тихий бархатистый голос молодого человека звучал ровно, скрывая бушующие в душе Канаме эмоции.

– Ханабуса… - Светловолосый высокий мужчина с такими же голубыми глазами, будто две льдинки, в ком угадывалось сходство с Айдо, отозвал сына в сторону. – Ты уже разговаривал с НИМ по тому поводу, о чём мы с тобой договаривались?

Айдо-младший покрылся красными пятнами и загнанно заозирался вокруг – не подслушивает ли кто.

– Ханабуса, - вновь заговорил мужчина, не дав сыну прийти в себя и вставить хоть слово, - ты же понимаешь, КАК важен нам этот брак? Подумай о судьбе своей сестры и о нашей тоже.

– Отец! – Ханабуса был готов провалиться сквозь землю от стыда. Если бы Канаме-сама их услышал… Айдо неожиданно вздрогнул, словно поймав на себе чей-то взгляд. Неуклюже, механически, будто всё его тело сковало льдом, молодой человек чуть-чуть обернулся и встретился взглядом с взглядом рубиновых глаз Главы Куран. – «Чёоооорт…» - Лицо бедолаги стало пунцовым. Ханабуса, не слушая больше, что ему втолковывает отец, рванул от него что есть мочи, намереваясь смешаться с гостями и как можно подальше оказаться от обладателя рубиновых глаз.

Канаме улыбнулся краешком губ, наблюдая всю эту сцену. Он ещё раз удостоверился в искренности Айдо и был благодарен ему, что тот ни разу не заговорил с ним о таком желаемом для семьи Айдо союзе.

– Что тебя так развеселило? – Возле Куран откуда ни возьмись возник Такума.

– Ты знаешь, чей это ребёнок? – Канаме легонько кивнул в сторону стоявшего у стены мальчика лет шести, не сводившего с молодого человека взгляда разноцветных глаз: голубого и холодного, словно льдинка, и ярко-алого, как пламя. – Такое ощущение, что он весь вечер наблюдает за мной. Мороз пробегает по коже от этого взгляда.

– Не выдумывай, - посмеялся Ичиджо-младший. – Этот малыш - сын кого-нибудь из гостей. У тебя похоже прогрессирует паранойя, мой друг, - беспечно констатировал молодой человек.

– Что ж, раз ты так считаешь… - Канаме отвернулся от мальчика, решив больше не обращать на него внимания.

– Пойдём, я кое с кем тебя познакомлю. – Такума утянул молодого человека в другой конец зала.

– Сенри, давненько не виделись. – Возле длинного стола с яствами невысокого молодого человека с огненно-рыжими волосами, торчащими в разные стороны в полнейшем беспорядке, поймал высокий коротко стриженный темноволосый мужчина.

– Дядя? – Молодой человек обернулся на голос.

– Что же ты совсем не заглядываешь к своей бедной матери? Она по тебе истосковалась, - слова Шики-старшего звучали деланно заботливо.

– Только не говори мне, что её судьба тебя беспокоит, - холодно заметил Сенри.

– Не говори так. Она же всё-таки моя сестра. Как я могу за неё не волноваться? – Молодой человек с отвращением посмотрел на приторную улыбку, расцветшую на лице дяди и отвернулся.

– Передай ей, что я загляну на днях. А теперь, извини. – Сенри поспешил уйти подальше от собеседника.