Лицом к лицу

– Откуда вы знаете?
– Юра поглядел недоверчиво.

– Я все знаю про тебя, - серьезно ответил Юрий Иванович.
– Подготовь этот билет. А после экзамена не теряйся. Мне действительно надо о многом с тобой поговорить, - положил ему на плечо руку, слегка сжал пальцы крепкое, мускулистое плечо, вздрогнувшее от неудовольствия.
– Иди, учи Ивана Грозного и его положительную роль в истории. После экзамена жду тебя.

Юра с нескрываемым облегчением резво зашагал, не оглядываясь, к школе...

На втором этаже, около десятого "Б", сбились в кучку девушки в форменных, с белыми передниками, платьях, парни, все, как один, в вельветовых куртках. Юра, прислонившись к стене, читал сосредоточенно учебник. Рядом, независимая, заложив руки за спину, стояла Лидка Матофонова - Юрий Иванович то ли вспомнил, то ли догадался, что это она, - и посматривала: собственнически на Юру, горделиво на подруг. Она изредка встряхивала жиденькими косичками, и Юрий Иванович вспомнил, что сегодня же они будут срезаны в парикмахерской, а вместо них на голове этой девочки закудрявится шестимесячная завивка, которая придаст Лидке глуповатый овечий вид.

Он, чтобы не смущать себя юного, вильнул в тупичок, где были кабинет директора, учительская, пионерская комната, и обомлел - увидел Ларису. Ее-то Юрий Иванович сразу узнал.

Девушка, прищурясь и язвительно покусывая губы, рассматривала стенгазету, а Юрий Иванович увидел другую Ларису, полную, в серебристом платье, с кольцами на пухлых руках, ощутил опять теплую влажность се губ на своих губах, округлость ее плеч под своими ладонями; увидел и Ольгу, дочь этой школьницы, и, набрав побольше воздуху в легкие, с шумом выдохнул. Лариса медленно повернула голову, но с места не сдвинулась, когда Юрий Иванович встал рядом. Он поглядел на нижний угол газеты, который изучала девушка, увидел карикатуру: взлохмаченный уродец с длинным красным носом кривлялся, размахивая портфелем, изо рта человечка вырывалось облачко, внутри которого написано: "Не хочу консультации посещать, лучше "буги-вуги" танцевать!" Внизу пояснение: "Ученик 10 "Б" кп. Бодров нерегулярно посещает консультации по некоторым предметам".

Юрий Иванович не забыл, как был взбешен и одновременно напуган, увидев карикатуру, - сколько выговоров влепили по настоянию самого Юры тем любителям джаза, что пытались проигрывать на школьных вечерах "Стамбул" и "Мамбо итальяно", сколько порицания обрушил Юра на поклонников песенки "Мишка", которая считалась образцом пошлости и безвкусицы. А тут - с ума сойти!
– "буги-вуги"! Скандал, катастрофа, смерть репутации и характеристики! "Какая энергия, какие силы были затрачены мной на ерунду, на эту нешуточную борьбу с невинными шлягерами", - подумал Юрий Иванович, и ему стало жалко себя - школьника, потому что не знал бедный Юра Бодров, что будут впереди и рок-н-роллы, и твисты, и шейки, что можно будет открыто, не таясь, слушать и смотреть по телевизору - которого Юра тоже пока не видел всяческие "Битлзы", "Аббы", "Бони-М", посещать дискотеки, концерты рок-групп, и ни у кого это не вызовет гнев; не знал, оттого и прослушивал, почти до нуля уменьшив громкость и поскуливая от восторга, купленные у Тонечки пленки с рентгенограммами черепов и грудных клеток, на которых были записаны бесхитростные ритмические мелодии, казавшиеся дерзкими, вызывающе-бесстыдными.

– За что ты его так разделала?
– спросил Юрий Иванович. Лидка с удовольствием доложила Юре, что это Божицкая постаралась, нарисовала карикатуру.
– Любишь ведь парня, а так удружила.

– Я?!
– Лариса покраснела, задохнулась от неожиданности.
– Как вам не стыдно?!

– Чего тут стыдиться, чувство святое, - Юрий Иванович опять подумал о сегодняшнем поцелуе Ларисы-женщины.
– Из-за Тонечки, что ли?

– А хоть бы и из-за Тонечки, - с вызовом подняла подбородок девушка. Пусть не воображает ваш Бодров. Нас поучает, воспитывает, а сам на вечеринках у этой Тонечки что вытворяет! И вообще...

– Тихо, тихо, - Юрий Иванович прижал палец к губам, выглянул за угол, Юры не было, зашел, наверно, в класс.
– А любить Бодрова вы будете даже в день свадьбы своей дочери, - он серьезно посмотрел в глаза Ларисе, - а может, и до конца жизни.

– Вы... вы дурак!
– она, чуть не плача, глядела на него с ненавистью.
– Старый, лысый, а такое говорите!

И, резко повернувшись, зачастила каблучками вниз по лестнице.

Юрий Иванович огорченно потер нос и пожалел, что ляпнул лишнее: не хотел, совсем не хотел обижать девушку.

Заложил руки за спину, вышел в коридор. Напротив дверей класса пристроился на подоконнике рядом с Лидкой Матофоновой.

– Борзенков еще не сдал?
– отрывисто и громко спросил он, ни к кому не обращаясь.

Все вздрогнули, повернули к нему головы, но промолчали.

– Нет, готовится еще. Сейчас после Сазонова пойдет, - бойко доложила Лидка. Дерзкие зеленые глаза, окруженные синими тенями - "следы бессонных ночей", - крепится изо всех сил, чтобы не рассмеяться.
– А вы кто ему? Дядя?

– Крестник, - серьезно ответил Юрий Иванович.

Она не выдержала, прыснула в ладонь. И подружки хихикнули, заотворачивались, заприкрывали книжками лица.

А Юрий Иванович грустно смотрел на Лидку и думал: вот станет она со временем агрономом, нарожает уйму детишек, будет мотаться по полям в слякоть и сушь, ругаться с нерадивыми мужиками, ссориться с начальством из-за каких-нибудь семян или сроков, переживать из-за погоды, из-за всхожести, из-за урожая, и исчезнет, наверно, эта смешливость, зачерствеет лицо, потому что начнется нелегкая, но настоящая жизнь, далекая от легкомысленности и шуточек, жизнь, в которой ничего-то не останется в памяти от сегодняшнего последнего экзамена, от влюбленности в отличника Юрия Бодрова, и сам он заслонится новыми, подлинными заботами и радостями, огорчениями и праздниками.

Юрий Иванович медленно перевел взгляд на одноклассников. Вот эта тихонькая, застенчивая - как ее?
– Надя, фамилия еще забавная, ах да Кабанец, станет врачом, и Владька говорил, хорошим врачом. Этот здоровенный бугай Ленька - стоп, стоп: Шеломов!
– будет не то шахтером, не то металлургом - вспомнил: металлургом - прославится. Вот этот... Юрий Иванович опустил глаза. Белоголовый, кудрявый Витька Лазарев станет мужем Ларисы, будет для нее "золотым человеком", только начнет выпивать и разобьется на мотоцикле.

У всех со временем сложится своя жизнь, появятся свои беды, свои победы, свои удары и подарки судьбы - все станет сложно, запутанно, противоречиво и так далеко от нынешнего дня, от сегодняшних, вчерашних, позавчерашних волненьиц, проблемушек, переживаньиц. Потому что впереди каждого ждет труд, семья, дети. А это ответственно, это серьезно. Потому-то навсегда останутся в жизни самыми ясными, безмятежными, и чем дальше в годы, тем видимые все более светлыми, беззаботными, дни - сплошной солнечный день!
– от первого школьного звонка до выпускного вечера.

Дверь скрипнула, и выскочил красный, взъерошенный Генка Сазонов. Юрий Иванович глазами энтомолога, увидевшего редкое насекомое, уставился на него - попытался разглядеть в бывшем друге соблазнителя Ларисы и будущего горкомхозовского начальника. Ничего не увидел: типичный школяр, сдавший наконец-то экзамен.

– Четверка!
– Генка счастливо улыбался.
– Поплыл на военном коммунизме, продразверстке, продналоге. Спасибо, Владька помог.

Соученицы дружно склонились над тетрадками, зашелестели страницами вычеркивали билет Сазонова.