Лиловые бабочки
Шрифт:
– А ты пошёл на хрен, – вздохнула я. – У меня горе. Не до р-р-р-романов вообще. Ни служебных романов, ни неслужебных. Бухала, бухаю и буду бухать.
– Милая, – поцокала гора мышц, с обожанием глядя на меня. – Не стоит, правда. Ни одной твоей слезинки это чмо тощее не стоит. Я тут его оценил, извини… он уже вовсю тёлочку-давалочку клеит… Давай ему отомстим. А? Я прям так помогу отомстить, все ножки твои хорошенькие вмиг разъедутся, гарантирую…
– Я в туалет с тобой не пойду, – заметила я, заказывая очередной коктейль.
– Да ты что, сладкая? – сразу обиделся Рома. – В смысле, в туалет? Как можно такую… в туалет… Не… я хочу, как положено. На постелюшке… красивенькое на красивеньком. Поехали. Я тут недалеко живу… Слесар-р-р-рем р-р-р-работаю…
Роман был чуть-чуть пьян, и алкоголь ему лишь добавил дополнительных
– Я та-а-акой нежный, – уверял он, пьяно покачиваясь. – Ты просто не поверишь… Пойдем, моя прелесть… Ух… такая мягенькая… как игр-р-р-рушечка… ф-ф-ф… милота…
Это была проблема.
Избавиться от противного липучки, на мышцы которого с опаской поглядывали даже охранники, мне никак не удавалось. Я даже с высокого стула у бара встать не могла, потому что этот гад меня намертво перехватил и часто дышал в ухо. А орать на весь клуб я тоже не могла: вроде как стыдно. Надо же, с пьяным мужиком не справилась.
Попала я, в общем. Глядя несчастными глазами на бармена, я просемафорила, чтобы он позвал охрану. Но бармен почему-то сделал вид, что не видит это просьбы. Тогда я попыталась вырваться из объятий слесаря, а когда поняла, что это невозможно, отчаянно заистерила. Что интересно, Роман почему-то решил, что это такая забавная прелюдия и лишь довольно заворчал, мол, какие интересные у меня предпочтения и фетиши. Мол, ну так и быть, давай поиграем в неприступность, штурмом возьму эту крепость.
Как ни странно, Игорь мгновенно опознал в общем шуме и гаме мой писк, и, бросив свою тёлку в красном коротком платье, устремился к бару, раздвигая толпу. Дальше была жесткая картинно-показательная драка, из которой я вынесла лишь одно: большие красивые мышцы – это еще не признак силы.
– Ни на секунду оставить нельзя, – ворчал Игорек, беззлобно пиная разобиженного слесаря. – Этомоё. Амоёникому трогать нельзя. Усёк?
* * * * *
Честно говоря, я небезосновательно полагала, что нас со скандалом выставят из клуба, но бармен заступился и объяснил охране, что на самом деле происходило.
Мы с Игорьком продолжили пить.
Наши друзья танцевали.
Случайная длинноволосая телка Игоря с обожанием смотрела на него, веря каждому его слову про то, как он внезапно влюбился. А еще она поняла, что он «герой», ну как такому не «дать»: чисто по факту Игорек же меня реально спас. Я тоже обнималась с пареньком, снимая недавний стресс от знакомства со слесарем. Тем самым пареньком, с которым познакомилась в баре. Ему как раз зашла легенда, что я вся такая бедная и несчастная, меня напугали приставанияманьяка, поэтому меня срочно надо пожалеть. Сработал инстинкт защиты слабой самки.
Жизнь определенно удалась. Пахло быстрым и ничем не обязывающим сексом. А учитывая, что нас ждал домик с раздельными кроватями и спальнями, я предвкушала изумительные по креативности выходные. Судя по всему, ребята из клуба будут только «за» совместный отдых в СПА-салоне.
Банька, бассейн, шашлычки и секс.
НАКОНЕЦ-ТО СЕКС. Я до него в кои-то веки морально дозрела.
Ни к чему не обязывающий секс. Звучит ох…енно.
* * * * *
И всё бы, вероятно, было зашибись, если в какой-то момент я не поймала себя на пьяной мысли: что-то мне ни фига не нравится, как длинноволосая тёлка лапаетмоего Игоря. С чего я вообще взяла, что он «мой», на этот вопрос я до сих пор не могу найти ответа. А уж когда она полезла к Игорьку сосаться, я вообще распсиховалась и отправилась в туалет приводить себя в чувство. Немного освеженная холодной водой, я вернулась за столик, где упорно не глядела на друга, позволив случайному знакомому вплотную заняться собой. Парню, чьего имени вообще не запомнила.
– А до домика потерпеть нельзя? – зло процедил Игорек, толкая меня в плечо. – Руська, тут люди кругом.
– Чья бы корова мычала, – проворчала я, ненадолго отрываясь от пухлых губ парня. Густобровый часто дышал и довольно облизывался. – И вообще...
– Что
вообще?– Не нравится мне твоя чика. Нахальная слишком. Много себе позволяет. И к тому же...
– Брысь! – спокойно произнес Игорек, обращаясь к девушке в красном платье.
– Это ты мне? – капризно надула губки длинноволосая.
– Именно. Видишь, моя подруга против. Кто я такой, чтобы с ней ругаться?
Происходящее дальше я помню плохо. Вроде бы как я сказала, что пошутила, и девица вновь вернулась на коленки Игоря. Одно знаю точно: бухали мы оба как не в себя. Друзья периодически подходили к столику, ох...евали от внезапного квартета, но не комментировали. Пили и снова отправлялись на танцпол.
Ночью мне опять снилось море. Гигантские листья морской капусты оплетали меня, скользили по всему телу и, что-то еле слышно шелестя, намертво привязывали к скользким, но теплым камням. А потом вообще начала твориться какая-то упоротая дичь. Почему-то во сне я целовалась с Игорем, и так меня эта картина сильно доставила, что я застонала от приятных ощущений. Но вместе с тем это меня страшно напугало, потому что так не должно было быть: он же мой друг... Дело происходило прямо в море, берега вообще не было видно, а у Игоря вместо ног оказался длиннющий скользкий чешуйчатый хвост, как у русалки. И эта похотливая русалка, тиская меня, жадно шептала: «Пойдем со мной... на дно... Я покажу тебе самое глубокое дно, утяну в такие глубины, из которых ты никогда не выберешься, милая... НИКОГДА... Ты моё море, а я твоё... А море должно быть единым...» С этими словами русалка принялась сначала душить меня за горло, а потом вообще утянула под воду, злорадно хохоча. Я отчетливо помню, как тонула, а заходящее солнце надо мной постепенно исчезало в темных и холодных толщах воды. Воздуха отчаянно не хватало, и я действительно тогда думала, что это всё, конец. И даже в какой-то момент решила, что действительно умираю. Но потом меня охватила такая эйфория, что мне уже было всё равно. Плевать. Ну умру и умру. Оно того стоило. Настолько было всё равно, что меня даже не смущал и не казался странным тот факт, что русалка вообще почему-то оказалась на редкость клыкастой, как вампир, и присосалась к моей шее намертво. Я отчетливо видела даже расфокусированным взглядом, как в толщах воды распространяется моя алая кровь. Как туман. Как алое облачко.
– Моя, – жадно чавкала и причмокивала русалка, на удивление бойко дергая своим огромным хвостом, распространяющим во все стороны волны. – Сожру всю. Ни с кем делиться не буду. Так люблю, что сожру. Так вкусно – оторваться невозможно. Сла-а-аденькая, но солёная карамелечка... М-м-м... Ты потерпи, моя хорошая... скоро уже всё, чуть-чуть осталось... Ты с этого дна уже НИКОГДА не выберешься, слишком поздно. Ты сама добровольно согласилась на это. Прочувствуй этот момент.
Утром я проснулась от осторожных поглаживаний в районе живота, а потом от резкого звука открываемой двери, громкого хохота друзей и истошного мужского вопля откуда-то слева.
Открыв глаза, я поняла, что валяюсь на огромной кровати в гостевом домике. Слева от меня лежал голый парень в пушистых розовых наручниках, а справа – полусонный Игорь, в чью грудь, уткнувшись, я спала. Игорь тоже был абсолютно гол и перемазан какой-то скользкой фигней. На полу в жестком отрубе дрыхла девица прямо на собственном смятом чешуйчатом платье с иссиня-черными крупными пайетками. Чужая мужская футболка и голубые джинсы с блестящим серебристым ремнем валялись там же.
Что ж, частично понятно, почему мне снилась русалка – «спасибо» одежде нашей неизвестной гостьи. Распаленный алкоголем мозг принял платье за чешую. Странно, конечно, что у русалки было лицо Игорька, но пьяная логика – это особый прикол.
Бровастый парень истошно вопил, обзывая нас больными наглухо отбитыми ублюдками, а потом, когда Костик отстегнул его от изголовья кровати, быстро собрал одежду и скрылся в неизвестном направлении, захватив с собой ни фига не понимающую девицу, которая к тому моменту только проснулась.
– Ванюша, ночка была ай-яй-яй? – заговорщически подмигнул Леха.
– А то, – проворчал Игорь, уже успевший к тому времени нацепить трусы, притянул меня к себе поближе и принялся жадно притираться. – Кицик хотела что-нибудь необычное, кицик получила что-нибудь необычное. Я щедрый. Такой подарок на годовщину хрен забудешь... Теперь моя очередь полюбить кицика. И вообще, все брысь, время большой и чистой...