Лисица и черный волк
Шрифт:
Аника-лиса выгнулась, подставляя спину под его ласки. Подняла голову и лизнула его в нос, щекоча усами. Таннари прикрылся рукой, возмущаясь, но это ее не останавливало. Она стала моститься ему на колени, стараясь устроиться всеми четырьмя лапами.
– Раздавишь меня, - простонал Таннари под ее тяжестью, в зверином обличии она весила до ста килограмм, - своей лисьей тушкой.
И спихнул ее на сторону. Аника-лиса посмотрела на него покорным взглядом и прижала уши. И положила ему на колени только передними лапами.
– Лисицей ты
Аника-лиса положила голову на лапы, косясь на Таннари. Тот принялся снова чесать ее за ухом, потом и за двумя сразу. Аника махнула своим пушистым хвостом, попав ему по лицу, на что он фыркнул и отбросил хвост в сторону.
– Кто увидит, засмеет, - буркнул Таннари.
– Вместо жены лисица в постели.
Он вздохнул, чеша ей под подбородком, так что она задергала задней лапой от удовольствия. Затем Аника-лиса подняла голову и потянулась к нему, чтобы снова облизать ему лицо. Ее нежный язык касался его щетинистой кожи, щекоча его. Таннари обнял ее за шею, положив голову ей на холку. А она принялась облизывать его за открывшуюся ей шею, да еще и зубами прикусывать, будто блох вылавливала.
– Ай, - воскликнул Таннари, отстраняясь от нее, когда она в очередной раз запустила зубы.
– Что ты делаешь? Ты что там блохи ищешь?
Лисица сверкнула зелеными глазами и отвернулась.
– Ладно, ладно, делай, что хочешь.
– сдался он.
– Я все буду терпеть.
Аника-лиса спрыгнула с кровати и легла на пол. Белый туман заклубился вокруг нее, и принял форму человека.
– Все-все?
– спросила она, поднимаясь с пола.
– Угу, - покорно кивнул он.
Она подошла к нему и забралась к нему на колени, и стала стягивать с него рубашку.
– Ты...
– хотел было он возмутиться.
– Или тебе с лисой больше понравилось быть?
– с вызовом спросила она, и стала уходить.
– А может мне пойти, кого другого поискать?
– Я тебе пойду!
– ревниво воскликнул он, схватив ее за руку, и потянул к себе.
– Так-то, - она повернулась к нему.
– Не хочешь сам, тогда не мешай мне.
Она принялась развязывать пояс на его штанах. Таннари судорожно сглотнул, от ее прикосновений ему стало жарко. Сняв с него штаны, она повела руками по его животу с идеальным прессом, широкой груди, добралась к шее, и обняла его. Он осторожно притронулся к ее бокам, боясь доставить неудобство. А она распалялась все больше, двигаясь на нем. Почувствовав его отклик, она стала его страстно целовать, заставляя возбуждаться еще больше. Таннари невольно сжал ее талию, и слился с ней, а она сжала его ногами, добиваясь желаемого.
Освободившись от него, Аника упала ему на грудь, тяжело дыша.
– Почему я так безумию от тебя, моя Лисичка?
– произнес Таннари, потерев глаза рукой.
Аника не ответила, а приблизилась к его уху и укусила легонько.
– Ты чего это?
– возмутился он.
– Ты уже не лиса.
– Ты так
красив, что мне хочется откусить от тебя кусочек, - весело проговорила она.– Почему ты так красив?
Она склонила голову набок, разглядывая его.
– Это надо у родителей спрашивать, - пожал он плечами, довольно улыбаясь.
– Да, таких красивых людей я еще никогда не встречала, - согласилась Аника.
– И Тасмин тоже была...
Звук ее имени растревожил незажившие в их душах раны.
– Я хочу кое-что тебе пообещать, - вдруг заявил Таннари. Аника посмотрела на него вопросительно.
– Я больше никогда не буду пить вино.
– Как хочешь, - равнодушно ответила Аника.
– Тебе я готова простить, что угодно. Лишь бы ты всегда был рядом, а там и маленьких волчат заведем, когда скажешь.
– Вижу у тебя дальновидные планы, - усмехнулся Таннари.
– Ну, ты же сам сказал, что не время.
– Придет время, скажу, обязательно, - он погладил ее по голове.
– Малышка моя, я сделаю все, что пожелаешь.
– Помниться, ты тогда сказал, чего это я такая маленькая и почему не росту, - вдруг сказала Аника, садясь на нем.
– Я тебя этим не устаиваю?
Таннари опешил от ее заявления. Он почти не помнил, что там говорил и делал. Волки опять принялись грызть душу.
– Ну, я...
– замялся он.
– Я не то хотел сказать. Просто хочется, чтобы любимого человека было больше. И вообще, то был пьяный бред, забудь про него. Ты вон, какая костлявинька...
Он понял, что ляпнул глупость, потому что Аника сдвинула брови и уперла руки в бока.
– Костлявинькая, значит, - перекривила она его.
– Не, я не правильно выразился...
Аника стукнула его кулаком в живот, зло скривившись. Таннари, не смотря, что ее удар был для него все равно, что укус комара, схватился за живот и застонал.
– Тебя кормишь-кормишь, а ты не поправляешь, - выдал он.
– Что тут еще можно сказать.
– То есть зря на меня харчи переводите?
– сердито спросила она.
Таннари опрокинул ее на кровать, и навис над ней.
– Хватит думать о глупостях, - сказал он ей.
– Я люблю тебя такой, какая ты есть. Еще тогда у реки, я понял, что что-то здесь не так. Одно лишь останавливало - думал, что ты ребенок. Но зверя-то не обманешь. Учуяв твой запах, я не мог его забыть. Ты - моя пара.
– Ух, ты зверюга, - страшным голосом проговорила Аника, надув губки.
– Волчара лохматый, на маленькую девочку зубы наточил.
– Да, и сейчас я тебя съем, - прорычал он, прижимая к себе.
Аника почувствовала, что к ним возвращается прежнее понимание, а может и счастье. Он снова раскрылся, беря верх над ней, а не покорно поджал хвост. И ей это нравилось, так она чувствовала себя защищенной и уверенной. Ничего желаннее для нее не было, как находиться в его объятьях, быть под его опекой.