Лондон в огне

…Увлеченный четко выстраивающейся цепью умозаключений, юный сыщик сделал вполне безобидный шаг назад и угодил под автоматон. Скрип тормозов и неистовый рев парового свистка донесся до ушей Вильяма с роковым опозданием — сшибленный лакированным бампером юноша уже катился по мостовой черной неуклюжей куклой. Мир померк…

…Пришел в себя сыщик от чувствительных похлопываний по щекам. Над ним склонился некто знакомый, вокруг столпились люди в темном. За их спинами громоздился черный блестящий автоматон — новейшая модель «Дьюти».

— Инспектор Хантли? Что вы здесь делаете? — ошеломленно пробормотал Вильям.

— Черт возьми, мистер Холмс, я хотел вам задать тот же самый вопрос, — разъяренно прорычал полицейский. — Какого дьявола вы опять здесь, да еще кидаетесь под служебный экипаж? Что у вас повреждено? Переломы?

— Кажется, переломов нет, — неуверенно признался сыщик — у него крепко болело то место, где костей не так уж много. — Это случайность, инспектор. Я всего лишь крайне неудачно переходил улицу. Мне необходима чашечка кофе, и я шел…

— Кофе? Вы меня принимаете за выжившего из ума идиота? Вы идете в кофейню в этом жутком пальто?!

— Это эксперимент, — Вильям принял не совсем ровное сидячее положение. — Новое увлечение, театральный экспромт. Поверьте, инспектор, через два часа я вам все объясню, и вы поймете…

— Идите к черту, Холмс! Вы спятивший мальчишка, едва не окончивший свою никчемную жизнь под колесами машины.

— Джентльмены, возможно, вы продолжите свою увлекательную беседу в иной раз? — саркастически спросил офицер в штатском — его выправку не могло скрыть ни элегантное короткое пальто, ни безукоризненная шляпа. Вильяму редко приходилось видеть столь безупречно аристократичных людей — рука рослого джентльмена, видимо, сломанная или прострелянная, в настоящий момент покоилась на черной перевязи-косынке, что лишь добавляло мужественности блестящему облику незнакомца.

…- Инспектор, если ваш юный друг жив и относительно невредим, нам стоит продолжить поездку, — властно продолжал офицер.

— Сэр, собственно, мы можем пройти пешком, — пояснил инспектор Хантли, помогая встать незадачливому сыщику. — Здесь недалеко, и мы напрямую выйдем к канаве. Гм, я подразумеваю — к Гринфилдскому каналу. Но там грязновато.

— В машине есть сменная обувь. Идемте! — приказал однорукий аристократ.

— Исчезните, Холмс! — шепнул инспектор, отстраняя юношу к тротуару, на котором уже скопилось с полдюжины зевак. — Не мешайте нам.

Офицер-аристократ и следующие за ним молчаливые джентльмены в черном (наверняка, телохранители) прошли в полушаге от юного сыщика. Вильям испытал прилив удивительной смеси торжества и досады — направляющиеся на пустырь высокопоставленные чины и не подозревали, как близко они находятся от своей истиной цели! Менее чем через два часа они осознают свою элементарную ошибку и тогда…

— Стоп! — аристократ озадаченно обернулся. — Чем здесь пахнет?

— Улицей, сэр. И этим ужасным пальто, — инспектор сделал знак Уильяму — да убирайся и поживее!

— Нет-нет, секунду, юноша, — крупный, удивительно благородных очертаний нос офицера со свистом втянул воздух. — Пальто, о, да, несомненно, пальто. Но еще… Духи. Гм, мой мальчик, недавно вы побывали в хорошем обществе. Блистательном, я бы сказал.' «Остура»? «Бильмини»? Нет, что-то иное, но близкое. Удивительно, но я не могу узнать букет. «Эльен»?

— Сэр, боюсь на Гринфилд-стрит столь возвышенные и редкие ароматы встретить весьма сложно, — почтительно заверил инспектор Хантли.

— Намекаете, что я ошибаюсь? — с чрезвычайно тонкой иронией поинтересовался красавец-офицер. — Я, и ошибаюсь в дамских духах?!

— Нет-нет, я не подвергаю сомнению ваше обоняние. Возможно, проезжал экипаж и некая случайная дама… — пытался высказать здравое предположение инспектор.

— Помилуйте, какой экипаж? Пахнет от вашего юного знакомого, — офицер еще раз тщательно принюхался — теперь благородные крылья носа алчно раздувались у самого ворота безобразного пальто Холмса. — Странно, очень странно. Что это за духи? Где вы были, милейший?

— Я испытывал одну из своих теорий, — прошептал Вильям. — Последующая цепь экспериментов и совпадений привела меня на это самое место.

— Юноша испытывает нездоровый интерес к Гринфилдскому пустырю, — пояснил инспектор Хантли.

— Пустырь? Едва ли, — усмехнулся однорукий офицер. — Мой юный друг, несомненно, вы достаточно умны и образованны для того, чтобы внятно и кратко изложить события вашей жизни за последние двадцать-тридцать минут. Итак?

Вильям сознавал, что совершает чудовищную ошибку. Возможно, государственную измену. Но здесьдело чести. И не только чести. Вполне можно было бы пережить арест улыбчивого убийцы, пугающе быстро двигающейся высокорослой авантюристки, двуличного хозяина притона и его омерзительно цепкой служанки. Но если в зале суда взгляд карих глаз француженки найдет в толпе досужих зрителей мистера Холмса — то некому бесчестному обманщику и НЕ-джентльмену придется пустить пулю в лоб прямо там, в тесноте, среди омерзительных шепотков и глупейших комментариев завсегдатаев судебных заседаний. Нет, разумнее оборвать свое никчемное бытие в более комфортных условиях.

— К сожалению, я ничего не могу вам рассказать. Пока не могу — подчеркнул Вильям.

— Это что еще за шутки? — вознегодовал инспектор. — Холмс, здесь вам не школьный класс!

— Джентльмены, кажется, мы вышли на след, — улыбнулся однорукий офицер. — Объясните, парню, что мы заняты важным делом.

Вильяма ухватили за руки. Какой удивительный день — у всех пальцы как стальные клещи…

— О чем вы не можешь нам рассказать, мистер Холмс?

— Я дал слово, — кратко объяснил сыщик.

— Сэр, он вышел из того дома, — крикнули с тротуара. — Минуты две назад. Я глянул — пьяный он что ли? И пальто на нем вроде чужое…

— Вперед! — приказал офицер, отступая к машине.

Трое черных джентльменов кинулись к двери дома № 27.

— Придержите мальчишку, — скомандовал аристократ, не очень ловко извлекая левой рукой изящный пистолет. Потрясенный непредсказуемым поворотом событий Вильям все же не мог не отметить абсолютно неизвестную систему оружия и хитроумность кобуры.

Черт возьми, сыщика опять держали за шею, правда, сзади, но все равно было больно. Наверняка все горло в синяках. Что скажет мама? Какой чудовищно нелогичный день…

…Катрин из-за шторы смотрела на улицу: на мостовой стоял здоровенный легковой автоматон, кучка типов в подозрительно схожих костюмах и уж определенно знакомый однорукий красавец. Хм, перелом-то легковат оказался. Сразу добивать таких упорных козлов нужно…

— Во волна поднаперла, — подивилось Оно.

— Это да. Уводи Фло. Мы с Мином прикроем.